В последнюю среду апреля 2011 года улицы Лондона, ведущие к одной из красивейших концертных площадок мира, традиционно загруженные в середине недели в это время суток, были оживлены больше обычного.

Избранная публика стекалась на светский праздник в Роял-Альберт-Холл. Событие, послужившее для этого поводом, подогревало интерес, и счастливчики, которым повезло стать его участниками, не без оснований надеялись на экстраординарные сюрпризы. У самых дверей счастливчики выстраивались в небольшие очереди к металлоискателям и послушно проходили досмотр.

В это же время с противоположной стороны здания представительские лимузины доставляли к «красной дорожке» публику еще более избранную. Бывшие министры и президенты, актеры и губернаторы, депутаты парламентов, парламентарии-миллионеры и просто миллионеры, наконец, именитые музыканты современности вызывали своим появлением чрезвычайное оживление среди репортеров телевидения и радио, фотографов, папарацци, а также любителей при удобном случае запечатлевать признанных кумиров на собственный фотоаппарат. Прессы здесь было не так много, как на церемонии открытия кинофестиваля на Лазурном берегу, однако достаточно для создания требуемого антуража.

По ковровой дорожке проследовал известный актер и бывший губернатор крупного американского штата, и это вызвало всеобщий ажиотаж: площадка перед входом в зал зашумела, осветилась десятками фотовспышек, огласилась мольбами повернуться лицом, в профиль, боком, отойти на пару шагов, приблизиться к ограждениям…

За бывшим губернатором тянулась вереница не известных широкой общественности персоналий. Вот на ковер ступила ослепительно элегантная, дорого и со вкусом одетая пара, и какой-то начинающий фоторепортер поинтересовался у сгрудившихся у ограждения собратьев по профессии:

– Who are these people?

Коллега, пожилой монстр журналистики в потертом, «боевом» жилете, рассеянно пожал плечами и бросил в ответ:

– You know, I just don’t give it a damn. Я их всех фотографирую. Чего спрашивать? А вдруг это новый Абрамович, а с ним очередная счастливая русская стюардесса?!

Приглашенные строго придерживались дресс-кода. Мужчины, за редким исключением, были элегантны, но в одежде отличались друг от друга лишь маркой смокингов и цветом бабочек. Дамам правила света предоставляют куда больше возможностей выделиться из толпы, и потому они постарались сегодня выглядеть элегантными тотально, тем более, что перед теле– и фотокамерами, а также под строгим прицелом своих бескомпромиссных в оценках сестер у них не было выбора.

Несмотря на обилие русскоговорящего люда в Лондоне, к которому местные успели привыкнуть, число гостей из России и выходцев из Советского Союза сегодня было беспрецедентным. И, как следствие, здесь оказалось немыслимое число случайных людей, для которых в диковинку были игры высшего света. Им пришлось впервые в жизни выложить огромные деньги при покупке смокингов и вечерних платьев «в пол», и это не считая всевозможных аксессуаров, абсолютно необходимых здесь, но бесполезных в иных случаях, хотя и тоже неприлично дорогих.

Настроение у публики было приподнятым, многие пришли на праздник уже навеселе, а на верхнем ярусе Роял-Альберт-Холла титулованных гостей и их случайных или неслучайных попутчиков ждали аперитивы и миниатюрные канапе с черной икрой. Вдобавок к этой радости в ложах предлагались вина и закуски.

Даже охрана и сотрудники зала вели себя максимально корректно, словно сегодня отмечался и их праздник тоже. Это правда, поскольку здесь вот-вот должно было начаться празднование юбилея Президента Советского Союза Михаила Сергеевича Горбачева, исцелившего западный мир от многолетнего страха перед угрозой с Востока.

Только один человек из сотен приглашенных не страдал любопытством. Он не удосужился поинтересоваться программой вечера, ведущими – ярчайшими звездами Голливуда, накрытым в галерее фуршетом, шампанским, тарталетками с черной икрой, водкой и даже красавицами, которых тут пребывало в избытке. Мысли этого странного гостя были только о виновнике торжества, но об этом никто не знал. Повсюду ему мерещились пристальные взгляды, отчего он пронесся по «красной дорожке» стремительней штурмовика, идущего в атаку на цель, уткнувшись взглядом в лакированные туфли, приобретенные накануне в бутике недалеко от отеля Claridge’s, где он остановился.

В окружающей обстановке его смущало все, а кое-что даже вызывало острые приступы злой иронии, гнева и возмущения, а именно – выбор страны и места для проведения помпезной части празднования юбилея Горбачева.

Впрочем, чему удивляться, коль скоро той страны, взамен которой он получил нынешнюю мировую славу, больше не существовало?

Он не заметил, как концерт, превратившийся в беспрецедентное, невероятное в постсоветской биографии Горбачева, интернациональное чествование с участием стольких соотечественников, подошел к кульминации. Под сводами Роял-Альберт-Холла зазвучала простая мелодия, и знакомый голос запел с экрана о любви к первой леди Советского Союза…

Этот голос, эту манеру пения, этот непобедимый южный акцент запомнились на всю жизнь, и события двадцатилетней давности, когда он мог и должен был навсегда избавить Землю от этого любимца мировой общественности, пронеслись в голове.

Что ж, тогда ему это не удалось… Возможно, получится теперь, сегодня, здесь, в этом шикарном зале, на виду у нарядной публики, которая сама не знает, участницей какого исторического события в действительности ей предстоит стать.

«Я должен, обязан сделать это ради тех, кто ушел, и тех, кто остался доживать век в вечных душевных страданиях, совершить поступок, искупить вину».

Лишь только закончился очередной номер, и ложу, где сидел Горбачев, осветил луч прожектора, он встал с кресла и, извинившись перед соседями за причиненное беспокойство, решительно проследовал к выходу в фойе…

Человек предполагает, а Господь располагает. Если принять эту старинную русскую пословицу за аксиому, жить станет гораздо проще.

Генерал-майор Степанов умом понимал, что так и нужно поступить, но не всегда мог совладать с эмоциями. Когда к «цековскому» дому на Большой Бронной улице водитель Сережа Хромов подал его персональную «волгу», а супруга Вероника Николаевна упаковала последний чемодан, и отпускное настроение наконец-то проникло в их просторную квартиру, в гостиной зазвонил телефон. Генерал негромко выругался. За годы службы в Генштабе он научился распознавать особенности телефонных звонков. Этот явно с работы, звучал требовательно и потому предвещал неприятные сюрпризы или досадную смену планов.

– Слушаю, – проговорил в трубку генерал Степанов. – Да, я. Что? Вы что там, совсем охренели? Нет, я в порядке, это у вас бардак. Неужели трудно узнать, что я уже два дня в отпуске? С 16 августа официально. Что значит «простите»?