Не ошибся и на этот раз. Пропустив мимо ушей несколько разговоров о ценах на всевозможные товары, я наткнулся-таки на кое-что интересное. Это был разговор двух богато одетых купцов. Весь их вид говорил о том, что они ярые приверженцы выражения «не подмажешь – не поедешь». И сейчас они говорили о чем-то весьма любопытном.

– Да что вы говорите, уважаемый Ильфар? – изумлялся купец с длинной черной бородой. – Почему вы же вы думаете, что наш общий знакомый Магнар спятил?

– Уважаемый Гармул, я бы и рад ошибаться, но по-другому это просто невозможно объяснить, – ответил его собеседник и горячо продолжал. – Я только сегодня утром прибыл в город. А мой обоз с товарами должен был прибыть позднее. Я выполнил все неотложные дела и отправился к воротам встречать его. Успел я как раз вовремя – обоз только-только подъехал. Я, конечно же, стал обсуждать с Магнаром пошлину и уже тогда он показался мне каким-то странным. Но тогда я не обратил на это внимания. В общем, торги продвигались и в подходящий момент я, как обычно, «уронил» несколько монет. А когда поднял их, страж вдруг сильно побледнел, затрясся и… не взял их. Вы представляете: НЕ ВЗЯЛ! Вместо этого он принялся кричать, что он честный страж короля и его нельзя купить. Мне едва удалось замять дело. А пошлину пришлось платить полностью. Вы не знаете, что с ним произошло?

– Не имею ни малейшего представления, – пожал плечами чернобородый. – Может быть, он просто хотел получить больше, вы, уважаемый, просто не поняли его намека.

– Да нет же, точно вам говорю – он сошел с ума, – принялся горячо отстаивать свою точку зрения его собеседник. – И, кроме того, Магнар заражает своим сумасшествием и других стражей. Разве вы не заметили, уважаемый Гармул, что на улицах появились патрули, а стражи у ворот несут службу в полном боевом облачении?

– Нет, ничего подобного я не видел, хотя в городе уже неделю, – покачал головой купец. – Да и ворота я прошел без проблем. А вы уверены, что так на всех воротах?

– Абсолютно, – уверенно качнул головой Ильфар. – После этого случая я специально прошелся по остальным воротам и там то же самое – стражи ревностно несут службу и даже не помышляют ни о каких нарушениях. Это меня сильно заинтересовало, и я попытался выяснить, что такое произошло. Но мои попытки выяснить правду натолкнулись на непробиваемую стену отчуждения. Никто просто не желал говорить о причинах своего поведения, все клялись, что они верные слуги короля.

– Будто призрака увидели, – с улыбкой заметил Гармул.

– И не говорите, уважаемый, – тяжело вздохнул неудачливый купец. – Если бы это не было невозможно, я бы решил, что так оно и есть.

– Да уж, – согласился с ним чернобородый. – А как у вас вообще идут дела?

– Ну, если не учитывать этот неприятный случай, то все идет просто отлично, – самодовольно ответил Ильфар. – Например, мой недавний рейс в Эрдан принес мне огромную прибыль. И за это вам отдельное спасибо, ведь без вашей информации я бы не догадался везти в столицу вино. Кто бы мог предположить, что так удобно скончается один из истинных герцогов…

Дальше я слушать не стал, пора было расплатиться и отправляться обратно к башне звездочета. Я окинул взглядом зал и поманил пальцем служанку.

– Сколько я должен? – спросил я ее, когда она подошла.

– Четыре серебряных монеты, господин.

– Дорого, – заметил я и положил на стол деньги.

Больше мне здесь делать было нечего, поэтому я поднялся из-за стола и направился к выходу. Проходя мимо столика купцов, чей разговор я подслушал, я услышал кусок фразы чернобородого.

– …он хорошо платит за верность и ты не пожалеешь если присоединишься. Ответа Ильфара я не слышал, потому что уже покинул корчму.

Выйдя на улицу, я посмотрел на небо – солнце уже достигло зенита и начало понемногу припекать. Для меня это было актуально вдвойне. Во-первых, на мне был плащ, чтобы спрятать от окружающих маску. А во-вторых, плащ-то черный, и, естественно, ходить в нем по солнцепеку – не самая лучшая идея.

«Надо поискать какое-нибудь заклятье для защиты от солнца, – мельком подумал я и направился в сторону башни. – А то скоро совсем житья не станет от этой жары. Да и тепловой удар так получить легче легкого».

Дойдя до башни, я, как и в прошлый раз, поднялся на крыльцо и принялся долбить в дверь. Постучав минуты две, я остановился и прислушался. С той стороны двери не доносилось ни звука. Это вполне могло говорить о двух абсолютно противоположных вещах: либо там кто-то есть и он затаился, дожидаясь пока я уйду, либо там действительно никого нет, и я просто зря трачу свое время. Ни тот ни другой вариант меня не устраивал. Но если во втором случае я ничего не мог поделать, то первый предполагал различные варианты действий. Например, я мог бы притворно уйти и затаиться где-нибудь неподалеку, так сказать устроить засаду. Но это требовало больших запасов времени и терпения. Ни тем, ни другим я не обладал в достаточной мере, поэтому этот вариант я отмел практически сразу.

«Может плюнуть на все и уйти, – подумал я. – Просто проверю все точки, чтобы выявить подходящую. Или найду другого звездочета, не сошелся же свет клином именно на этом. Должны же быть и другие, пусть не в этом городе, но все-таки»

Однако в душе прекрасно понимал, что все это просто брюзжание. Потому что проверять все точки слишком долго, да и невозможно – я все равно не знаю, как выглядит Призрак. А с другой стороны, искать другого звездочета может оказаться бесполезным занятием, и тогда я потеряю драгоценное время. Для меня же это смерти подобно.

«Чтоб ты провалился, старый дурак», – мысленно пожелал я звездочету, хотя на самом деле не имел ни малейшего представления, сколько ему лет.

Чтобы выпустить накопившуюся злобу, я со всей силы ударил кулаком в дверь. Результат превзошел все мои ожидания. Дверь не вынесла такого варварского обращения и с грохотом слетела с вконец проржавевших петель.

– Ну, раз уж дверь все равно открыта, то почему бы мне не войти внутрь и не осмотреться, – тоном американского полицейского вслух спросил я.

Возражений не последовало, и я вошел. Изнутри башня выглядела даже хуже, чем снаружи. Если со стороны она казалась относительно еще крепким строением, то внутренняя обстановка заставила усомниться в моем желании кого бы то ни было здесь искать. Я просто не доверял прогнившим насквозь доскам пола и поддерживающим опорам. Для меня вообще так и осталось загадкой, почему эта рухлядь все еще стояла, а не рухнула десяток лет назад от самого слабого ветра.

«Наверно, балки прогнили еще не насквозь, – пришел я к единственному логичному выводу. – По крайней мере, я сильно на это надеюсь. Иначе башня станет моей могилой»

Тяжело вздохнув, еще раз осмотрелся по сторонам. Собственно говоря, этого можно было и не делать – в единственной комнате спрятаться абсолютно негде (разве что залезть в имеющийся здесь небольшой ящик, но сделать это не удалось бы даже ребенку). Просто хотелось до последнего оттянуть момент, когда придется штурмовать ветхую винтовую лестницу. К сожалению, вечно, оттягивать нельзя.

Уже в который раз я тяжело вздохнул и ступил на гнилые ступени. Те протестующе заскрипели, но выдержали мой вес. Из-за их древности подниматься приходилось медленно и осторожно. Наверное, именно благодаря этому, я все-таки сумел подняться наверх целым и невредимым. И лишь когда подъем был завершен, я вспомнил, что легко мог бы преодолеть лестницу с помощью левитации. «Кретин!» – поставил я сам себе диагноз и перешел к осмотру помещения.

А посмотреть было на что. Во-первых, в глаза сразу бросался нежилой вид комнаты. Хотя когда-то это определенно была спальня, совмещенная с рабочим кабинетом. Но сейчас складывалось впечатление, что звездочет просто куда-то переехал – все вещи были аккуратно собраны и вывезены, осталась лишь громоздкая мебель. А во-вторых, стол был далеко не кристально чистым.

– Значит, звездочет ушел давно, раз уж пыль успела осесть в таком количестве, – стал я рассуждать вслух. – Теперь ясно, что имел в виду тот прохожий, когда говорил о кредиторах. Похоже, наш ученый ударился в бега. И мне придется его искать. Интересно как? Может попробовать фокус, что я провернул с листами книги? Только для него мне нужен какой-нибудь личный предмет, а звездочет поработал основательно – вымел все подчистую. Наверно, именно этого и опасался. Видать, крупно задолжал.