— Так. Стоп. Какой смерти? Чьей? — Огонек свечи судорожно дернулся, за окном промелькнула тень. Наверно ветка какая-нибудь.

— Веларии. Когда Велария погибла часть её знаний и слепок, ключ или как там еще это называется, попало ко мне. Это вышло из-за того, что мы с ней очень похожи… были.

— Это уж слишком. — Сэтра в негодовании резко поднялась и зашагала по комнате. — Бред какой-то.

— Но ты ведь заметила, что мы не совсем похожи.

— Да я тебя полтора года не видела! Конечно, ты изменилась. Да, сначала в лесу мне показалось странным, что ты меня не узнала, и магией от тебя веяло как-то по-другому. Вернее никак не веяло. И сейчас я не чувствую. Но это еще не доказательство!

— Просто ты не хочешь….

— Конечно не хочу! Демоны побери, конечно, я не хочу верить, что существо, которое мне ближе, чем мать, умерло!

Мать? Хотя, если учесть, что, превратив Сэтру в оборотня, Велария дала ей вторую жизнь, действительно что-то вроде родительницы получается.

— Извини. Я не хотел тебя расстраивать, но так уж вышло. — Лезвия абсолютно бесшумно выскользнули из дерева и снова превратились в металлические накладки. На какой-то миг я испугалась, что сейчас они проткнут меня как самозванку, но ничего кровопролитного не произошло. — Сама понимаешь, Велария не стала бы так шутить.

— Да тебе-то откуда знать?! — Рявкнула Сэтра. — Значит так, ты сию минуту все мне рассказываешь! Поняла?

Странно, вроде хрупкая, а за шиворот с пола подняла, чуть ли не с дионской легкостью….

Оказавшись на лавке и увидев перед собой вертикальный зрачок существа, что уже не было человеком, но и зверем еще не стало, было несколько обременительно для нервов.

— Спокойно. Только спокойно. — Кажется, я все-таки больше себя успокаивала, чем оборотня. — Она утонула. Но перед этим её пытался убить какой-то мужик….

— Кто? — Лучше уж вопль, чем такое раздраженное шипение-фырканье.

— Не помню. Кажется какой-то младший ученик Ювентания.

— Ложь! У Ювентания была только одна ученица!

— Ничего не знаю. В воспоминании он как младший ученик…. Эээ, Сэтра, не могла бы ты втянуть когти? — Девушка скосила глаза вниз, полюбовалась на мини кинжалы прорвавшие воротник моей рубашки, и смущенно кашлянув, вернулась в полностью человеческое состояние.

— Извини. Продолжай.

— А чего продолжать? Он требовал от неё ученический перстень, она его посылала, ну и утонула в конце концов. То есть она сначала сорвалась с обрыва, а потом уже утонула. Все.

Сэтра как-то разом сникла и понуро опустилась рядом на лавку. Выглядела она так, словно хотела разреветься, но изо всех сил сдерживалась.

— Она пришла ночью, веселая и растрепанная. — Когда оборотень начала говорить, я поняла, что сейчас из меня сделают жилетку. — Попросила посторожить шкатулку, сказала, что это ерунда, просто она не хочет, чтобы Ювентанию на глаза попадались эти предметы. Я и подумала, что она опять что-то сотворила и теперь прячется. Не удивилась даже, ведь в последний год Велария часто ссорилась с учителем. Она сказала, что вернется максимум через неделю, засунула свою шкатулку в тайник на дереве, сказала "сторожи" и ушла. Как всегда уходила — с улыбкой и с очередной пакостью на уме. Ни через неделю, ни через месяц она не вернулась. Для неё это было обычным делом, так что никто даже и не думал беспокоиться, но когда прошло пол года, а от Рии не было ни слова, я попыталась открыть шкатулку. Ничего не вышло. Пришлось и дальше охранять, а куда деться, когда тебя связали обещанием? — Сэтра зябко поежилась, в комнате действительно похолодало. — Через год мне впервые стало страшно, ведь раньше она не исчезала на такой долгий срок, но Ювентаний поисков не начинал, не беспокоился, и я успокоилась. Откуда мне было знать, что Рия избавилась от ученического перстня? Он ведь был не только охранным, но и следящим артефактом…. — Она тяжело вздохнула и замолчала. Несколько долгих минут оборотень изучала носки своих легких сапожек, я же сидела молча рядом и думала: ну на кой черт я ляпнула, что Велария потонула? Надо было отбрехиваться и удирать сразу, а теперь момент упущен.

— Ну, я это, пойду, наверное?

— Куда это ты собралась? — Сэтра удивленно приподняла бровь. — Может ты и не заметила, но уже ночь, лошади у тебя нет и как добраться до дороги ты явно не знаешь. В прочем, — оборотень уверенно шагнула к двери и повела над замком ладонью, дерево осветилось синеватым огнем заклинания, — ты никуда не пойдешь до тех пор, пока Ювентаний не узнает о смерти Веларии.

— А ему обязательно узнавать от меня?

— Обязательно. — Сказала, как отрезала. У неё, конечно, горе, но меня могла бы и отпустить… — Должна же ты объяснить Ювентанию почему имущество его ученицы приняло тебя.

Я должна? Мой внутренний голос говорил, что единственное, что я должна, нет, просто обязана сделать, так это в качестве легкого упрека нежданной захватчице устроить истерику с показательными воплями, устрашающими завываниями и демонстративным размазыванием слез по щекам на тему "сами мы неместные, паспортов не имеем". Кстати о паспортах….

Выуженный из кармана перстень издевательски сверкнул огненными линиями герба в темной глубине камня. Мол, вот он я, твой пропуск в город и гарантия спокойствия, только воспользоваться ты мной не можешь. Действительно, странное чувство очень похожее на ощущение надвигающейся неприятности не давало мне примерить серебряное изделие. Приходилось только рассматривать его в тусклом и неровном свете свечи и понимать, что забежать к этому неведомому Ювентанию все-таки придется. Или ему заглянуть в гости к оборотню, потому как эта живность в человечьем обличии явно не собирается выпускать меня на волю.

— А скоро этот великий и ужасный здесь объявится? — На мой вопрос Сэтра никак не ответила, потому как в своей звериной ипостаси говорить не могла. Или не хотела. Огромная серебристая кошка сидела в квадрате лунного света и, не отрывая взгляда, изучала звездные россыпи, проглядывающие сквозь ветви. Может я слишком сильно ударилась головой или мои галлюцинации приняли звуковую форму, но мне слышалась тихая печальная музыка, в которую еле уловимо для восприятия вплетались слова:

…Рожденный уйти остаться не сможет

И сколь не держи, улетает душа,

Каменный памятник ветер обгложет,

Лишь сны оживят на мгновенье тебя.

Мы слез не уроним, иди же свободно

Тебя здесь не держит уже ничего.

И мертвенный пламень уже не тревожит

Он дарит тебе покой и тепло.

Оков больше нет, препятствия смыты

Рекой из тоски от прощанья с тобой,

Но волны её тебя не коснутся

Ступай, ты свободен, тебя ждет покой.

Время вернуть никто не сумеет

И боль излечить, но иди же вперед….

Иди, чтобы вскоре опять возродиться,

Жизнь получив в совершенство свое…

Я шмыгнула носом. Очень уж грустно у кошки выходило. То, что пела именно оборотень, сомнений не возникало, хотя песня звучала так, словно помимо Сэтры её исполняли деревья, трава, воздух и даже потемневшие от времени доски.

— Что значит "в совершенство свое"? — Серебристый мех в последний раз отразил лучи ночного светила и осыпался мерцающей пылью. Блондинка поднялась с колен и все так же, не отрывая взгляда от неба, глухим голосом произнесла:

— Это значит, что когда Велария возродиться и получит новую жизнь, она будет её совершенствовать через собственное развитие души и магии. То, что ты сейчас слышала, было песнью Прощания, так мы отпускаем душу умершего, чтобы он смог вернуться. Прощаемся чтобы… — Плечи девушки дернулись, но голос не дрогнул.

— Чтобы потом вновь встретиться. Я поняла, можешь больше ничего не говорить.

На самом деле мне безумно хотелось чтобы Сэтра говорила, разумеется, на темы, которые меня волновали. Например, меня так и подмывало спросить была ли Рия Магистром, кем же конкретно является Ювентаний и за каким ражном за Веларией могли послать наемников. Если бы не обострившееся чувство такта — закидала бы оборотня вопросами.