— Можно мне немного кофе? — кратко спросил он, и я подавила улыбку.

"Конечно." Чувствуя себя уверенно и дерзко, хотя я не имела на это никакого права, я повернулась к нему спиной и пошла, чтобы налить свежезаваренный кофе, включив кран так, чтобы вода текла медленно и я могла слышать его лучше.

— Мой отец был бизнесменом, — сказал Трент и я закрыла кран. — Хорошим.

Я повернулась, потянувшись за полотенцем, которое оставил Вейд, вытирая дно чашки насухо.

— Как и ты.

Трент поморщился.

— Так говорят. Ты слышала, как умерла моя мать? Не официальная история, а то, что произошло на самом деле?

Моя улыбка угасла.

— Нет.

Он затих. Я узнала его отстраненное выражение, когда он пытался понять, как много можно рассказать, и я достала кофе из холодильника. Пакет был холодным в моих пальцах и разнесся замечательный аромат, когда я открыла его: горький, как жженый янтарь и насыщенный, как восход солнца.

"У меня осталось много воспоминаний о ней, аккуратной и красивой, какой может быть только мать, для своих детей, — сказал он, отстраненный от меня на дюймы и мили. "Ее волосы, уложенные в прическу и пахнущие духами, бриллианты, сверкающие в ночном свечении". Он улыбнулся, но не мне. — Она была идеальной женой политика на официальных мероприятиях, но я помню ее лучше тогда, когда она смотрела на меня, пока я спал, проверяя меня, когда возвращалась откуда-нибудь. Не думаю, что она знала, что я просыпался. Забавно, что события запоминаются лучше, если ты наполовину проснулся".

Не глядя ему в глаза, я отмерила кофе. Моя мать никогда не была в бриллиантах, когда поправляла мне одеяло.

"В те дни, в которые я не видел, как она уходила, она всегда возвращалась пахнущая маслом, металлом, и потом. Как клинок, Рейчел, — сказал он, и у меня перехватило дыхание от его серьезного выражения его лица. — Вот какой я помню ее лучше. Пока не наступил тот день, когда она не вернулась совсем. Квен не расскажет мне, но я думаю, что она была с твоим отцом в ту ночь, когда погибла".

Боже мой, неудивительно, что он ненавидел меня.

— Мне очень жаль. Это должно быть было тяжело.

Плечо поднялось и упало.

— Не тяжелее, чем тебе держать своего отца за руку, когда он испускает последний вздох, я уверен. Мой папа был бизнесменом, моя мать… Она была большим.

Я осталась стоять там же, где и была, с центральным островком между нами, почувствовав себя плохо. Его мать и мой отец? Затем мой отец и его? Все мертвы, все ушли. Покинули нас ради… чего?

"Мне было предложено занять место моего отца, когда он умер, — сказал он, разделяя чары на три кучки. "Я должен быть им. Я хорош в этом."

— Это не то, кем ты хочешь быть, — прошептала я с неожиданной проницательностью, помня части бесед тут и там, его быстрый переход от бизнесмена к похитителю ребенка за наши три дня на Западе.

Он ни разу не посмотрел вверх, пока раскладывал заклинания, которые сделал для меня, Дикая магия переплетенная с силой Луны и Солнца, Тень и Свет одновременно. "Я хорош в этом" повторил он, словно убеждая самого себя.

Но я знала, что это не то, кем он хотел быть, и я вспомнила шапочку и ленту, которые он прятал в кармане, вероятно, даже сейчас в этом костюме. Я узнала в его молчании, боль от желания чего-то, что не твое — что ты должен быть кем-то еще, что легче, и кем стать не так сложно. "Ты был довольно хорош, когда мы пошли за этим эльфийским образцом в Безвременье".

Трент положил руки на стол, остановившись наконец-то. "Ты называла меня бизнесменом. Ты была права. Я должен был послать Квена достать образец". Выражение его лица стало пустым. — Квен не дал бы себя поймать."

"Я была зла," — сказала я. — Это было самое худшее оскорбление, еоторое я могла придумать. Дженкс говорит, что ты был не так уж неуклюж, когда вы, хм, забирали Люси".

Его взгляд метнулся ко мне, затем он отвернулся, но я увидела в нем любовь и гордость за свою дочь. "Мне было весело от всего этого. Дженкс действовал оперативно".

Я посмотрела на чары, лежащие между нами, интересно, как долго он работал над ними. Весело. Он назвал это веселым. Витоны убили бы его, если бы поймали. Это было соглашение. Он был достаточно уверен в своем успехе, чтобы это показалось веселым.

"Я оставлю их тебе, тогда, — сказал он, его голос звучал тихо, почти монотонно. "Выбрось их, если ты не захочешь их использовать. Мне все равно. Те, что с голубыми булавками, временно парализуют противников, те, которые с золотыми булавками, временно ослепят их. Поддерживай зрительный контакт вытягивая булавку, тогда чары подействуют на того, кого захочешь". Трент посмотрел на часы. — Прошу прощения за кофе. Я должен идти. Может быть, в следующий раз."

Он уходил, и я не могла понять по каким причинам, я этого не хотела. Я не знала, что он таким образом отдыхает, спасая рецепты эльфийских чар. Или это было из-за того, что он застрял в той жизни, которая ему не нравилась. — Трент, по поводу сегодняшнего утра."

Он колебался, теперь глядя на свой телефон. — Не беспокойся об этом. Ковер заменили и большинство рыбок выжило".

"Нет, — сказала я, обойдя угол стола. — Я не это имела в виду…, — Трент посмотрел вверх, выжидая, и я проглотила комок в горле. — Я по настоящему не поблагодарила тебя. За помощь с Алом".

"Пожалуйста" Он помедлил, глядя на мое опустевшее запястье, смахнув волосы с глаз. "Это все?"

"Нет". Он закрыл телефон и засунул его обратно во внутренний карман пиджака, я заерзала, вспоминая его лицо, когда он приоткрылся для меня, только что немножко. — Мне жаль, что ты не можешь быть тем, кем ты хотел… бы быть."

Его профессиональная маска вернулась на место, он убрал руки за спину. "Я никогда не говорил этого."

"Я знаю". Молчание затянулось, пока стало совсем неловко. — Спасибо тебе за чары".

Наконец он улыбнулся, но улыбка была слабой, и быстро угасла. Даже так, я выдохнула, как будто это что-то значило. — Пожалуйста" сказал он, одергивая рукава пиджака вниз. "Удачи с поиском ЛППО. Я думаю, что они где-то в центре города".

В центре города? Они не могли быть в центре города. Мы нашли бы их за час, если бы они были в центре города, и они это знали.

Но он уходил, а я просто стояла, чувствуя себя неадекватно. Трент посмотрел на мои руки, потом коротко кивнул мне. — Не нужно меня провожать, — сказал он поворачиваясь. — Хороший выбор цвета для ткани стола. Красный безвкусный".

Красный безвкусный, повторилось эхом в моей голове, затем я облокотилась спиной о стол, когда его шаги стали тише. Он сдеал замечание верам, ремонтирующим стол, и потом вышел.

— Ты жалкая, Рейч, — сказал Дженкс, и мой взгляд переместился к верхней части стойки и я увидела, что он стоит там, поставив руки вбоки и хмурясь на меня, его крылья были серебристым пятном. — Рэйчел и Трент сидят на дереве, Ц-Е-Л-У-Ю-Т-С-Я. Нет, погоди, это была больничная палата, и он держал свои руки на твоей заднице, и засовывал свой язык тебе в глотку. Могу понять, почему ты так смущена.

— Повзрослей, Дженкс. Он помогает мне, чтобы помочь самому себе. Ты же видишь. В течение ближайших трех месяцев, он будет стучать в мою дверь с какими-нибудь проблемами, которые только я могу разрешить, и я сделаю это, потому что обязана ему. Он бизнесмен. Временами. Я — товар, который он пытался приобрести на протяжении двух лет.

Черт, как я докатилась до такого, горе мне, дерьма? Раздраженная, я пошла к демонским текстам, подняв их и обойдя стол, поставила их на полку.

— Ага, ладно. — Явно не веря мне, Дженкс приземлился рядом с амулетами Трента и пнул один из них, заставив его качаться. — За исключением одного.

Я отошла от книжной полки, чтобы поймать амулет, который он пнул, поскольку он покатился со стола. Почувствовав покалывание дикой магии, я вздрогнула, вспомнив как она текла через меня и чары, которые он создавал в прошлом году или около того. Дикая магия. — Чего, — без всякого выражения сказала я.