Мои глаза расширились, когда он крепче сжал мои пальцы. Вдруг я поняла, что что-то пошевелилось в моём ци. Я застыла от ощущения внезапно растущей боли, проходящей через меня, восхитительной боли, отодвинутой назад, чтобы обнажить новую кожу, причиняла боль первым дуновением ветра. Как жидкий свет, скользящий всюду, энергия лей линии текла в меня, капая соблазнительно медленно, приводя в действие каждый синапс, один за другим.

Моё дыхание участилось, когда я внезапно поняла, что это имело вкус души Трента, его энергии, проникающей в меня постоянно увеличивающими волнами. Возмущенная, я посмотрела на Трента, его глаза были закрыты, губы шевелились в песнопении, пальцы, держащие мои, дрожали. Я ничего не могла сделать. Он сказал мне не отпускать.

Я вздохнула, и задержала дыхание. Чувствуя как чары, которые он наложил на меня, начали распутываться, находящиеся все еще внутри меня, как ослабленный узел, и нужно было только развязать его. Его энергия смешивалась с моей, собираясь в моём ци, до тех пор, пока не набралось достаточного количества для того, чтобы поставить меня в один уровень со вселенной. Все было окрашено в цвет его души, как свет, так и тьма, перемешались без смешивания, циркулируя с моей природной энергией, пока были одним целым.

И наконец это достигло высшей точки. С еще одним поворотом, я почувствовала рывок, и как две капли воды, моя душа выровнялась с реальностью.

Трент резко, широко и удивленно раскрыл глаза, прекратив песнопение. — О, боже," шокировано прошептал он, внезапно напрягшись. В его глазах появилась теплота от сделанных чар, обещание того, что могло быть, если бы я могла снова доверить своё сердце кому-то. И мне стало больно от понимания того, что это было не мое.

"Готово?" Спросила я, чувствуя боль неудовлетворенной страсти. Я хотела, чтобы это прошло.

Трент облизал губы и покачал головой. — Tunney eva so Sa'han, esporometsa".

Я стала задыхаться, пальцы Трента сжали мои, так как внезапно меня стала заполнять чистейшая сила лей-линий. Она била в мою душу, как в колокол, купая нас в звуке внутри и снаружи. Я упивалась этим, откинув голову назад, вдохнула это, чувствуя, как она заполняет меня золотистым потоком, вымывает мою головную боль и покалывает меня изнутри на протяжении всего пути вниз к пальцам моих ног. Это было великолепно, и я чуть не заплакала, когда поняла, насколько я себя ограничила. Никогда. Никогда больше так не сделаю.

Радостная, я посмотрела на Трента. Мои глаза широко открылись, когда я увидела, что он сидит передо мной с опущенной головой, его аура светилась вокруг него, как вторая тень, прекрасная и притягательная, ни намека на демоническую копоть, ужасные красные полосы пересекали блестящую золотую дымку.

И тогда я поняла, что он сжался от боли.

Мои глаза опустились на наши сжатые руки. — Извини!" Сказала я, пытаясь разжать их, но его руки сжали мои ещё сильнее.

"Ослабь хватку, так чтобы я мог думать, — выдохнул он, я так и сделала, все ещё чувствуя приливы и отливы. Боже, почему я сделала это с собой?

Трент посмотрел вверх, на его лбу блестел пот. — Sha na tay, euvacta, — прошептал он и я втянула в себя воздух, когда его пальцы дернулись, оторвались и исчезли из моих. — Теперь это сделано и запечатано, — прохрипел он, глядя на свои пальцы, сжимая в кулак.

Задыхаясь, я выпрямилась. Широко раскрыв глаза, я посмотрела на браслет. Он все ещё висел на моем запястье, но надпись исчезла, а метал стал черным. Заклинание было разрушено. Разозлившись, я сдвинула его к кисти, желая снять. Метал сдавил мне кожу, и затем прокрутив, я почувствовала, как метал расширился и браслет проскользнул над моими сжатыми пальцами и упал.

Моё сердце колотилось. Я наблюдала за тем, как покатившиеся кольцо из чёрного метала, остановилось на ковре в лучах поддельного солнца. Это было сделано.

"Лучше?"

Моргая сквозь слёзы, я сосредоточилась на Тренте. Он откинулся назад, выглядя изнуренным. Я кивнула, не в силах подобрать слова. Я могла чувствовать линии — все вокруг — хотя это ощущение постепенно исчезало. Они пели во мне, как сердцебиение солнца, тысячи тонов соединенных в одном звуке. И затем они все исчезли с ощущением искры, осталось только мягкое гудение линии, внутри которой мы сидели.

"Спасибо, — сказала я, затем поморщилась. Вот теперь будет трудно.

У меня на коленях, блестящие линии зеркала вызова сверкали, окружая ярко-красную картинку — это было отражение реальности. Мои пальцы болели там, где соприкасались с гладкой поверхностью, и я могла почувствовать скрытую энергию давящую на мои ноги. Браслет был мертв, зеркало ожило. Все поменялось. Теперь все, что нам нужно сделать, это убедить Ала позволить мне остаться… и все будет хорошо.

Трент потирал на руках белые отметины там, где я вероятно, схватила его слишком сильно. — Извини, — сказала я, и сильная усталость проявилась в его мрачном выражении лица.

"За это?" Он поднял руку, белые отметины исчезали.

Я покачала головой, боясь включить свое второе зрение и увидеть, что Ал уже ждёт меня. — За то, что произойдет дальше".

Трент молча поднялся, чтобы встать рядом со мной. Он избегал моих глаз, и мне стало интересно, что он почувствовал, когда его душа проникла в мою, сквозь щели и трещины, ломая стену, которой он окружил себя. Он по-прежнему смотрел на свою руку, вероятно вспоминая, как Ал лишил его пальцев, пытаясь отправить его в безвременье по кусочкам. Острая боль от напряжения, из-за неизбежного разговора с Алом, пронзила меня, и я взяв его руку, перевернула ее. — Когда все закончится, могу я исправить это?" Спросила я, и он застыл удивленный тем, что я прикоснулась к нему.

Он расслабился. — Если ты хочешь, — сказал он, забирая свою руку.

"Ты уверен, что сможешь вылечить демонов?" Спросила я, и он кивнул, покачиваясь встал позади меня, я положила свободную руку на зеркало. Ал выслушает. Он ничего не сделает мне за это. Если поверит мне. Страх заставил меня дрожать, затем мои глаза закрылись, и, вздохнув, я потянула в себя энергию безвременья. Во мне смешались эмоции — сомнение, страх, ужас, что я не смогу соответствовать своим смелым заявлениям, что я возможно надежда демонов, уверенность и восторг от того, что я могу снова подключаться к линии — все смешалось вместе, пока я не почувствовала, как будто я сейчас взорвусь. Дрожь прошла через меня, когда я нашла коллектив, и я почувствовала, как Трент переставил ногу. Ал? Позвала я его в своем сознании, прежде чем потерять самообладание. Он будет слушать. Я заставлю его.

Но ничего не было. Ни ответа, ни эхо. Я нахмурилась, ко всему прочему прибавилось беспокойство.

"Может он мёртв или в тюрьме, — сказал Трент, поняв, что происходит по моей позе.

"Может он спит, — сказала я, такое бывало прежде. Я отодвинула свой страх в сторону, успокоилась, чтобы попробовать снова. 'Ал!' Прокричала я в своём сознании. 'Ал, это Рейчел'.

На этот раз я ощутила слабую активность, как будто летучая мышь открыла свои маленькие блестящие глазки, отражающие холодный мир, равнодушно светясь, когда его сознание присоединилось к моему. Это был он, и всплеск адреналина, вызванный страхом, застыл во мне. 'Хм, Ал?' Повторила я, обеспокоенная возрастающей во мне ненависти, это было отражение Ала, проникающего в мою душу.

Проклятые ведра с гноем. Его злые, холодные мысли скользнули в мои, расчетливый, древний, жестокий — его обычный благородный британский акцент совершенно отсутствовал. Уже вернулись? Оставьте меня в покое!

Простой намек о намерении предупредил меня и я отдернула вою руку от зеркала. Я отпрыгнула, когда внезапно раздалось эхо в моих ушах и глухой удар пришелся в коленку, посмотрев вниз, я увидела крошечную трещинку на моем зеркале.

"Что случилось?" — спросил Трент, выглядывая из-за моего плеча.

Я могла чувствовать его запах, ощущать на себе его дыхание, но мои глаза были прикованы к зеркалу. Губы приоткрылись и я провела пальцами по следу, чувствуя только гладкое, безупречное зеркало. Разлом был не завершен. Однако, количество ментальной силы, необходимой, чтобы совершить это было огромно. Если бы я во время не разорвала связь, то это случилось бы со мной.