"Хорошо." Маршал посмотрел на меня, потом снова на следующий амулет. — А как насчет тебя?"

Meня? "На счет изгнания?" — взволновано спросила я. — Хорошо. Мне понравилось то, что мне не нужно теперь ходить в безвременье каждую неделю. Немного странно. Демоны думают, что я мертва, и я хочу, чтобы так и оставалось".

Я потрясла рукой, чтобы показать свой браслет с зачарованным серебром, добавляя: "И даже не против того, что я не могу делать лей-линейную магию." Но я против, если быть честной.

В глазах Маршала читалось возмущение, когда он выпрямился над амулетами.

"Ковен моральных и этических стандартов заставляет тебя носить его?"

"Его? Нет, я сама на себя его одела. Думаешь, мне нравилось ходить в безвременье каждые выходные? " Ал убил бы меня, на фиг, если бы узнал, что я была жива. Если демону не нравится что-то, это должно быть уничтожено.

Взгляд Маршала стал обеспокоенным и он посмотрел на амулеты.

Он активировал еще парочку, и я начала складывать их в свою сумку на ремне, один за другим.

"Еще раз спасибо, — сказала я, не нравится мне тишина. Если маршал молчал, значит маршал думал, а мне от этого было не по себе.

"Я все еще могу делать магию земли. Заклинания высшего уровня могут показать разницу в моей крови и не активироваться, вот и все".

Активировав последний, он посмотрел вверх, выражение его лица светилось пониманием. — О! Вот почему не активировались те, что ты делала в прошлом году. —

Я кивнула.

— Да. Я думала, что сделала их неправильно. но это все из-за моей крови.

Маршал знал, что я не была ведьмой, он был здесь на той неделе, когда я выяснила это, но по его, ставшему вдруг болезненному выражению лица, я могла сказать, что он на самом деле не верил в это.

Он думал, что я назвала себя демоном, чтобы ковен отстал от меня.

— Тогда ты действительно…

Он запнулся на слове, и я ссутулилась, устала невероятно.

— Я демон, — сказала я, отворачиваясь. Демон без демонской магии.

"Ну, спасибо, — понимающе сказала я, а что было еще хуже, так это жалость, исходившая от него.

"Я не знаю ни одной ведьмы, которую я могла бы попросить сделать это. Разве это не глупо? " Я попыталась засмеяться, но у меня не вышло, а последовавшая за этим тишина была еще хуже.

Амулеты были активированы, и он все еще стоял здесь, в четырех шагах и через целую пропасть невысказанных мыслей между нами.

"Нет, — тихо сказал он, и я подняла глаза, видя его жалость, страх, и отвращение, все это смешалось в одно ужасное выражение лица.

"Рэйчел, мне жаль, что это произошло. И я рад, что отменили твое изгнание. Мне не понравилось, что все закончилось таким образом".

"Мне тоже, — сказала я, медленно отходя. У меня заболел живот. Это была плохая идея.

Я не могла вернуться — это все подтверждало — но мне было больно не из-за Маршала, в основном это было из-за того, что мне приходится отпустить надежду, что я могу стать тем человеком, каким я была, как мне казалось.

Сейчас становилось намного сложнее, когда я уже не могу притворяться.

"Вот почему я приехал сегодня, — сказал он, но я не знала, смогу ли я поверить ему.

"Не потому, что я хотел снова начать встречаться с тобой или что- то подобное. Я просто хотел убедиться, что у тебя действительно все хорошо, и что ты не просто выживаешь".

Я прислонилась к раковине, желая, чтобы он ушел.

Я пригласила его сюда, не для того чтобы увидеть, что он был доступен, но теперь я чувствовала себя еще более одинокой.

. — У меня все хорошо, — сказала я, жалея, что не могу сказать это громче.

"У тебя все отлично!" — сказал он, но это прозвучало слишком настойчиво. Я подскочила, когда он коснулся моего локтя, и он убрал руку.

"У тебя все отлично, — повторил он, на этот раз мягче. — Я рад, что никто не указывает мне, что нельзя разговаривать с тобой, потому что ты очень особенная женщина".

Мои кишки скрутило от боли, и я сжала кулак, прижимая его к себе. — Спасибо. Ты тоже не так уж плох. — Я не собиралась плакать, черт побери.

"Ты заслуживаешь лучшего, — сказал Маршал, все с той же жалостливой улыбкой на лице.

"Где-то есть тот, кто создан только для тебя. Я действительно верю в это. —

"Я тоже, — солгала я, а затем проглотила боль, там она может тлеть.

"Я тоже рада, что у тебя все хорошо. И еще раз спасибо. За амулеты. — Я не собиралась ему звонить больше.

Маршал протянул руку и я покачала головой, не в силах смотреть на него. Его рука с громким хлопком, мягко ударилась о его ногу.

"Пока, Рэйчел, — сказал он, и я закрыла глаза, чтобы я не заплакать, когда он наклонился и целомудренно поцеловал меня в щеку.

"Пока, Маршал, — сказала я, мой голос прозвучал на удивление твердо, хотя у меня было такое чувство, что в моей груди образовалась дыра. Это было не из-за Маршала, это было из-за всего остального.

"Не надо меня провожать".

"Спасибо, — тихо сказала я, и подняла взгляд, когда он уходил.

Я глубоко вздохнула, глядя в потолок, распустив волосы. Они почти высохли.

Я не искала кого-то, кто подходил бы мне, но иметь рядом того, с кем можно просто вместе проводить время, было бы не плохо.

И я думаю, что у меня больше не будет этого никогда.

"Я должна выбраться отсюда, — тихо сказала я, чувствуя, как стены давят на меня.

Если я ничего не сделаю, то взорвусь от чувства жалости к себе.

Но не с Вэйдом, наблюдающим за мной.

Да, он был прав, что я была уязвима без своей магии лей-линий.

Да, Трент был прав, что я подвергаю риску тех, кто мне не безразличен, не используя свои возможности в полной мере. Но я была не беспомощна.

Я выжила, подвергнувшись смертельной угрозе от ОВ, баньши, Веров с оружием, и ведьм политиков, и все это без демонской магии.

Вчера ночью, все могло быть по-другому, если бы я была подготовлена, и у меня бы был мой пейнтбольный пистолет. Возможно, Вэйду нужно было об этом знать.

Я услышала, как парадная дверь закрылась, потом засунула последний амулет в свою сумку, располагая их рядом со своим заряженным пейнтбольным пистолетом. Я уже почти ушла.

Мои ключи остались у Вэйда, после того, как он довозил меня домой, прошлой ночью, но я могла поехать в ФВБ на автобусе.

Он продолжал утверждать, что сможет защитить меня, но не воспринимал эту ситуацию всерьез, судя по тому, что кто-то, кого он никогда не встречал, смог зайти в церковь и выйти из неё, без его ведома.

Веру нужен был тревожный звонок, и я была достаточно разочарована, чтобы устроить его ему.

"Айви?" — крикнула я, уверенная, что она, вероятно, подслушивала весь разговор. — Я собираюсь поехать в ФВБ на автобусе. У меня с собой мой пейнтбольный пистолет и телефон".

Сквозь стены донеслось нерешительное: — "А как же Вэйд?"

"Я думаю, что он еще спит, — громко сказала я, зная, что он не может слышать нас, и не волнуясь о том, что возможно и слышал.

Я боялась навредить ему прошлой ночью. Ставки были не достаточно высоки, и я показывала свою сдержанность, а не трусость. Сегодня все должно быть по-другому.

И опять последовало нерешительное: — "Позвони мне, когда доберешься туда!"

Я почувствовала прилив благодарности. Айви знала, что я была не беспомощна.

Чувствуя себя лучше, я схватила свою куртку, натягивая ее и вешая сумку через плечо одновременно.

С телефоном, лежащим в моем кармане, я прошла через заднюю гостиную к двери, которая выходит на крыльцо.

Я провела почти целый год, пользуясь общественным транспортом, и знала его расписание. Если я поспешу, то смогу поймать следующий автобус, идущий в Цинцинати — легко.

Поймай меня, если сможешь, большой мальчик, подумала я, натянув садовые ботинки и открыла заднюю дверь.