Литмир - Электронная Библиотека

Крей расстегнул рубашку и показал покрытую запекшейся кровью длинную царапину поперек груди:

— Он только слегка потрогал меня одним когтем. Хэнк говорит правду, он действительно таких размеров, если не больше.

— И Клейст отменил тревогу? Этот сукин сын вконец спятил, — покачал головой Грин.

В туннеле воцарилась мертвая тишина. Наконец Джойстик повернулась к Грину и спросила:

— Почему ты спрашивал, знает ли он дорогу или нет?

Грин вздохнул:

— Потому что если он действительно такой огромный, его наверняка вызвала королева-мать. Тогда этот самец направится к королеве-матери, которая сидит в самой середине муравейника, и по дороге ему придется миновать шлюз. Он явно не будет его открывать — просто пробьет дыру насквозь. Жуки хлынут в жилой сектор, и охранникам их не остановить.

Хэнк встал:

— Судя по размерам дыры, которую он пробил стене лаборатории, залатать ее будет нелегко. Учитывая сколько времени я добирался до вас, проход в сектор чужих уже наверняка открыт.

Грин повернулся к Джойстик:

— Сомневаюсь, что те боеприпасы, которые были в нашей казарме, все еще на месте. Нам нужно побыстрее добыть оружие, и чем больше, тем лучше.

— А ваши автоматы? — спросил Хэнк.

— Пустые, — ответила Джойстик. — Кроме тех трех, которые у часовых.

Хэнк взглянул на Грина и, сняв с плеча автомат и патронташ, бросил их Робинсену.

Грин кивнул Робинсену, и тот быстрым шагом направился в туннель.

Джойстик взглянула на свой автомат и отдала его Грину, который тут же передал его стоявшему рядом солдату и указал в еще один оставшийся без охраны туннель.

— Без героизма, — бросил он.

— Теперь, — сказала Джойстик, — нам нужно разработать план действий.

— И побыстрее, — вставил Крей. — Поверьте мне, лучше с этой тварью не встречаться.

Грин рассмеялся:

— Я боюсь не столько этого большого жука, сколько сотен его меньших братьев.

Джойстик вздрогнула, и вовсе не от холода.

Экраны в лаборатории профессора показывали продвижение одиночки к сектору чужих. На одном из них были видны безжизненные тела белокурой женщины и ее дочери, судя по всему отброшенных к стене как незначительное препятствие на пути жука.

Профессор понаблюдал еще несколько секунд, затем, улыбаясь и насвистывая, начал надевать бронекостюм. Это был счастливейший день в его жизни. Это победа. Его имя займет место в ряду величайших людей мира. Ему удалось разрешить проблему чужих.

Грейс, уже облачившаяся в бронекостюм, следила за продвижением жука через базу, пытаясь предупредить людей через переговорную систему. Ей мало что удалось сделать.

Одиночка уже прошел весь жилой сектор и приближался к коридору, который шел вдоль усиленной стены, отделяющей жилые отсеки от муравейника чужих.

Неуловимыми молниеносными движениями Грейс переключила все экраны на камеры, установленные вдоль этого коридора и по другую сторону стены, в секторе чужих.

— Они собираются, профессор, — сказала она, указывая на три экрана, где на полу, стенах и потолке подходивших к жилому сектору коридоров сплошной черной массой кишели сотни жуков.

— Королева послала их, чтобы они защитили ее, — заметил профессор, поправляя микрофон, чтобы он пришелся напротив рта. Потом он подхватил большую звуковую пушку и взял ее под мышку. Тяжесть оружия придала ему уверенности.

— Не думаю, — возразила Грейс. — Они не выстроили оборонительного порядка. Просто немного отошли от стены и ждут.

В этот момент на другом экране одиночка остановился напротив шлюза и, склонив голову набок, внимательно оглядел его. Потом он с быстротой молнии бросился вперед и протаранил головой дверь.

В стороны брызнули осколки камней, а бронированная дверь, крутясь, как жестянка, вылетела в коридор.

Жук яростно бросился в пролом, расширяя его, и в воздух поднялось облако пыли и обломков камней.

Через несколько секунд в стене зияла дыра шириной не меньше двадцати метров и высотой от пола до потолка. Она была достаточно широкой, чтобы проложить через нее четырехполосное шоссе.

Профессор с изумлением наблюдал за тем, как скопившиеся снаружи жуки, дождавшись, пока одиночка освободит проход, хлынули в дыру.

Несколько из них оказались у него на пути, и он раздавил их, словно гнилые помидоры, забрызгав стены кислотной кровью. Не задерживаясь, он бросился дальше, в глубь муравейника, к королеве-матери.

Десять охранников ждали в коридоре жилого сектора, куда по полу, стенам, потолку, словно черная жижа, хлынули жуки. Их было не остановить. По всей базе завыли сигналы тревоги, а охранники открыли огонь, но вскоре бросились наутек. Никому из них не удалось пробежать больше десяти метров.

Масса жуков подмяла их под себя, отрывая руки и ноги, пробивая черепа, и размазала их тела по полу кровавыми кляксами.

— Кто включил сигнал тревоги? — спросил профессор.

Грейс только пожала плечами.

— Я не потерплю, чтобы какие-то солдафоны нарушали мои приказы! Всех, кто находился в этой зоне, вызвать ко мне!

Грейс молча посмотрела на профессора, который не отрывался от происходящего на экранах. Наконец она заговорила:

— Профессор, я вынуждена высказать опасения в состоянии вашего рассудка.

— Что? — не оборачиваясь, переспросил Клейст.

— Ваше поведение выглядит иррациональным, сэр.

Я запрограммирована таким образом, чтобы напоминать вам об этом, помните?

Клейст, улыбаясь, повернулся к ней:

— Дорогая моя, как бы хорошо вас ни программировали, вам не понять, что я сейчас испытываю.

Он засмеялся и показал рукой на экраны, где сквозь пролом в стене продолжала прибывать черная масса жуков:

— Вы находите это иррациональным? Это война, и больше ничего. — Он повернулся лицом к ней. — Самое важное, что сейчас мы убедимся в правоте моих выводов. В этой безбожной вселенной есть две силы: люди и чужие. Но доминирующим может быть только один вид. — Он снова повернулся к экранам. — Вы понимаете, чего я добился, когда вывел одиночку? Нет, пожалуй, не понимаете. Что ж, я вам объясню. Видите ли, мне удалось взять сырую глину творения и придать ей совершенную форму. Вы должны понимать это, ведь вы сами — создание человека. — Грейс промолчала, и он продолжал: — Одиночка — это наше оружие. Империя чужих будет разрушена им подобными. Смертельный удар нанесет биопрограммирование, усилия человеческого интеллекта. — Он воздел руки к экранам, словно это был алтарь. — И это начинается сегодня, на наших глазах.

Грейс помолчала еще немного и произнесла своим обычным бесстрастным голосом;

— Нам пора идти, сэр.

Профессор кивнул, не отрывая взгляда от экранов.

— Лучше всего пройти через верхние уровни. Учитывая сложившиеся обстоятельства, это безопаснее.

Профессор оторвался от экранов, на которых сотни чужих растекались по жилым помещениям. Одиночка рвался к королеве-матери, а та бросила самцов против пленивших се людей. Он рассмеялся. Никогда нельзя недооценивать противника, особенно если это королева-мать чужих.

Но когда его творение доберется до нее, с муравейником будет покончено. У людей будут потери в этом сражении, но его творение принесет им окончательную победу в войне. А по сравнению с этим — что значат несколько потерянных жизней?

Он повернулся и направился к двери:

— Вы правы, Грейс. Быстрее. Я не хочу ничего пропустить. В эти минуты творится история.

Грейс открыла замаскированную дверь и пошла вперед. Профессор, улыбаясь, последовал за ней.

Глава 16

Джойстик оглядела своих замерзших товарищей, а сержант Грин уже отозвал часовых и отдавал приказы. Девятнадцать десантников и двадцать гражданских с двадцатью четырьмя автоматами и двумя пистолетами. Не слишком большая сила против сотни охранников и моря чужих. Джойстик уже сомневалась, что ей удастся живой выбраться с этой базы. Она уже думала о том где оставить письмо для детей, чтобы был шанс, что его обнаружат. Это стоит сделать, если представится возможность.

31
{"b":"185263","o":1}