Ширококопыт велел Кендре и Сету сесть себе на спину. Быстроног нес Пэттона. Хьюго подхватил Коултера и Лину.

— Веди нас! — крикнул Быстроног.

Впереди бежали Рея и Лизетта, за ними — Ширококопыт, по бокам их прикрывали Хьюго и Быстроног. Ширококопыт несся так плавно, что Кендра не боялась упасть. Она подняла камешек повыше. Встречные темные создания расступались, пропуская их. Оглянувшись, Кендра увидела, что за ними в отдалении следуют два темных кентавра и несколько темных дриад.

Рея молниеносно бросилась в лес, откуда на поляну выходили темные создания. Деревья здесь росли густо, зато молодой поросли почти не было. Кендра крепко сжимала камешек, по обе стороны от нее мелькали высокие деревья.

Вскоре они очутились у чашеобразной впадины, похожей на кратер вулкана. В середине глубокой впадины темнела лужа густой грязи, на ее черной дымящейся поверхности время от времени вспухали пузыри. Рядом со смоляным озерцом росло единственное растение — черное сучковатое деревце. Безлистное, искривленное, деревце было даже темнее, чем бурлящая смола.

Дриады, не раздумывая, спрыгнули с высокого обрыва. Кентавры ринулись за ними. Кендра выгнулась назад, крепко сжимая ногами круп кентавра. Ей показалось, что ее внутренности переместились куда-то в горло. Ширококопыт бросился с обрыва, на лету он размахивал ногами. Вот он приземлился и зацокал копытами по скалистому склону. Кендре и Сету чудом удалось удержаться на спине кентавра.

Из-за валунов и скал навстречу им вышли три темных кентавра, четыре темные дриады, несколько гоблинов в кольчугах и жирный циклоп с алебардой. Черное дерево было недалеко, до него оставалось шагов пятьдесят, не больше. Но темные создания преградили им путь.

— Все держитесь ближе к Кендре! — приказал Пэттон.

Быстроног, Ширококопыт, Рея, Лизетта и Хьюго резко остановились.

За ними послышался цокот копыт, два темных кентавра спрыгнули с обрыва. За кентаврами последовали темные дриады.

— Не трогайте девчонку! — крикнул Меднолоб. — Ее прикосновение развеивает тьму!

— Только не мою! — прорычал циклоп.

— Тех, кто черен изначально, она обжигает, — предостерег Меднолоб. — Притронувшись к ней, туманный великан потерял сознание!

Темные создания смущенно затоптались на месте. Даже циклоп, казалось, застыл в нерешительности.

— Не бойтесь! — вдруг прогремел на всю долину холодный, пронзительный голос.

Все повернулись к черному искривленному дереву. Из-за него выплыла женщина-призрак в черных одеждах. Она двигалась медленно, с усилием, как будто плыла под водой.

— О нет! — прошептал Сет за спиной Кендры.

— Здесь девчонка не может причинить серьезного вреда, — продолжала Эфира. — Здесь наши владения! Моя тьма поглотит ее искру!

— Не приближайся, Эфира! — закричал Пэттон. — Не мешай нам! Мы освободим тебя из черной тюрьмы, ты попала по недомыслию!

Эфира рассмеялась. От ее безрадостного смеха всех окутал леденящий ужас.

— Ты напрасно вмешиваешься, Пэттон Берджесс! Я не просила меня спасать.

— Ты нас не остановишь, — чуть тише возразил Пэттон.

— Ты и не представляешь, насколько я теперь сильна, — прошелестела Эфира, подплывая ближе.

— Берегись, мрак ослепляет! — предупредил он.

— Как и слишком яркий свет, — парировала она, заслоняя собой черное дерево.

— Скоро ты сама в этом убедишься. — Пэттон сжал пятками круп Быстронога. — Вперед! Хьюго, займись нашими врагами!

Хьюго опустил на землю Лину и Коултера и бросился к жирному циклопу. Урод успел вонзить алебарду в бок Хьюго, но голем схватил его и швырнул в смоляное озеро. Рея и Лизетта отвлекли на себя темных дриад, они побежали прочь от кентавров. Копыта загремели по скалистой земле. Быстроног и Ширококопыт понеслись вперед, расшвыривая врагов. Пэттон жестом приказал Ширококопыту уклониться в сторону и обойти Эфиру сбоку.

Призрачная женщина скользнула в сторону, преграждая путь обоим кентаврам. От нее во все стороны зазмеились черные полосы материи. Едва они коснулись Быстронога, ноги у него подогнулись, и он рухнул на месте, размахивая раненой правой рукой. Пэттон успел вовремя спрыгнуть с Быстронога и, ловко перекатившись, вскочить на ноги. Через миг неуклюже поднялся и Быстроног. Он стал выше и толще, выше пояса кожа у него сделалась красно-коричневой.

Еще одно черное щупальце обвилось вокруг передней ноги Ширококопыта. Всхрапнув, кентавр замер на месте. Покрывшись потом, застонав, Ширококопыт пошатнулся, но все же не упал. Он начал было превращаться в темного кентавра, как до него Быстроног, но вдруг превращение замедлилось. Кендра почувствовала, как камешек у нее на ладони раскаляется. Ширококопыт под ней тоже стал теплее. Рука у девочки покраснела. Ослепительные лучи пробивались между пальцами. Темные создания отпрянули. Ширококопыт под ней пошатнулся, на миг стал темным, но потом снова обрел прежний вид.

— Эфира не может его превратить! — прошептал Сет.

Новые полосы черной материи поплыли вперед, к кентавру. Камень стал невыносимо горячим. Эфира заметно помрачнела. Ширококопыт задышал прерывисто и часто. Он дрожал, напрягая последние силы. Краем глаза Кендра видела, что Хьюго борется с Быстроногом, превратившимся в темного кентавра.

Кендра разжала руку, и все кругом залил ослепительно-яркий свет. Темные создания отступили еще дальше, воя и закрывая руками глаза. Эфира зашипела, все новые щупальца обвивали Ширококопыта.

Стиснув кулаки, Ширококопыт громко, мучительно заржал, на шее у него проступили жилы. Кентавр пошатнулся и вдруг безжизненно рухнул на землю. Камень перестал светиться и жечь Кендре руку. Ширококопыт упал бездыханным.

Полосы черной материи отделились от Ширококопыта и потянулись к Кендре. Отскочив от мертвого кентавра, Кендра попыталась уклониться от щупалец, но одна змееподобная лента все же успела дотянуться до нее. Едва черная материя прикоснулась к девочке, камень ярко вспыхнул, и черная полоса испарилась.

Эфира вскрикнула и попятилась, как будто ее обожгло; черные полосы поползли назад от Кендры и Сета.

— Кендра! — крикнул Пэттон. — Камень!

Пэттон стоял недалеко от Эфиры и значительно ближе к черному дереву, чем Кендра. Девочка бросила камень, и Пэттон ловко поймал его обеими руками. Коултер и Лина устремились к Пэттону. Хьюго, напрягшись, поднял над головой темного кентавра и швырнул его в смоляное озеро.

Нахмурившись, Эфира выставила вперед руку ладонью наружу. Кендра почувствовала, как на нее накатывает волна страха. И сама она, и камень, который теперь держал Пэттон, тускло замерцали. Страх пытался овладеть ею, но проходил, так и не успев укорениться. Зато Лина и Коултер застыли. Дрожа с головы до ног, они замерли на месте. Потом Коултер упал на колени.

Пэттона тоже била дрожь. Не сгибая коленей, он сделал несколько шагов вперед. К нему плыли черные ленты. Сет бросился на помощь. Успев за миг до черных щупалец Эфиры, Сет схватил Пэттона за руку.

Зажав камень между большим и указательным пальцами, Пэттон поднес его к ближайшему щупальцу. Вспыхнул ослепительно-яркий свет, и щупальце исчезло.

Эфира пронзительно закричала и втянула остальные полосы-щупальца. Коултер и Лина снова обрели способность передвигаться. Коултер встал, Лина побежала к мужу. Крепко держась одной рукой за Сета, а другой высоко подняв над головой камешек-талисман, Пэттон пошел прямо на Эфиру. Женщина-призрак в бессильной ярости следила за Пэттоном одними глазами.

Пэттон выпустил Сета и жестом приказал ему вернуться к Кендре. Сет нехотя отступил. Эфира закрыла глаза и вскинула вверх обе руки. Лина снова остановилась, а Кендра ярко засияла. Пэттон шел вперед с трудом, как будто преодолевая чье-то упорное сопротивление и постепенно немея. Когда до дерева оставалось шагов десять, он занес над головой руку с камнем, словно метил в дерево дротиком.

Кендра впервые заметила гвоздь, вбитый в дерево почти у самых корней. Эфира открыла глаза и истошно завыла. Плавно замахнувшись, Пэттон швырнул камень. Прицелился он точно, но, когда мерцающий светлый талисман приблизился к гвоздю, он вдруг резко сменил траекторию и отлетел куда-то вбок.