Дикарке — кровь, Искре — пожары… действительно, звучит словно древний стих. Уже несколько дней девочкам снятся тяжёлые сны, если следовать терминологии церкви. Так говорится, если нельзя сразу определить, вещий ли сон, показывающий будущее, или видение о событиях, которые происходят где-то далеко сейчас, или просто данный в абсурдной форме намёк.
— Стоит их спрашивать, как думаешь? — как у равной, спросила Бета у Глазка. Девочка серьёзно подумала.
— Только если они заходят сами поговорить…
Все присутствующие знали, что они не захотят. Разве что друг с другом. Глазок значительно глянула на Бету и Танию. Обе усмехнулись, без труда расшифровав несказанное: не вздумайте лезть девочкам в души.
Женщина-пластун согласно опустила веки. Тания задумчиво щурилась, но в конце концов кивнула и она.
— Насчёт "колоды", — напомнила Глазок.
— Практически вся перешла на легальное положение, — сказала Бета. — Но лучше вам расскажет Тания.
И, показывая, что почти не при чём, отошла в сторонку.
Глазок с недоверием уставилась на девушку. Кажется, она не считала, что Тании можно доверить устраивать дела "колоды". Тания, без труда заглянув в её мысли, напряжённо улыбнулась. Уж эти мне сердцеведы!..
Девушка начала рассказ, и по мере его течения Глазок расслабилась.
После недавних событий людям дна города было нелегко продолжать свою противозаконную деятельность. Искра вовремя попыталась пристроить своих подопечных на обычную постоянную работу, а теперь Тания закончила её труд. Она рассказывала, как ходила по мастерским и договаривалась в трактирах, называла прозвища и даже имена детей. Последнее убедило Глазок, что "колода" приняла девушку. Беспризорники в чём-то похожи на диковатых лесных жителей — чужому нипочём не откроют своего имени.
Глазок улыбнулась, поблагодарила вслух и извинилась за недоверие — не вслух. Тания улыбнулась, кивнула. Общение с сердцеведами всё-таки имеет свои преимущества…
Забавно — их, беспризорников, заставили сидеть в крепости и возиться с Роки и Дереком, а Тания самолично моталась по городу, улаживая дела "колоды". Конечно, с охраной, но всё-таки… Хорошо, что мало кто знает, что стратиг вообще женат. Глазок, например, не знала. А ведь беспризорники — те ещё прознатчики.
Но всё-таки непонятно, как стратиг вообще её отпустил.
Глазок вздрогнула, дар ворохнулся в ней, мгновенно дав ответ. На миг она зацепила чувства этой четы. Тания коротко глянула на девочку. Уж эти мне сердцеведы!..
Да, вот такие мы, — любим лезть в чужие дела… Глазок уставилась себе под ноги, ощущая, что подглядела то, что не предназначалась для других. Стратиг просто не мог не отпустить жену. Она так радовалась делу, так хотела помочь другим…
Сам стратиг ничего не заметил. И вообще никто ничего не заметил, кроме их двух. Матис взял Танию за руку, указал глазами на Бету. Та смотрела на ратящихся девчонок, кажется, без особого интереса, но её плечи слегка вздрагивали в такт ударам.
Почувствовав их взгляды, Бета оглянулась. Стратиг и Тания не сдерживали улыбок.
— Что?.. — удивилась женщина-пластун.
— Хватит притворяться взрослой многоопытной войей! — сказала Тания. — На самом деле ты — такая же задиристая девчонка, как её воспитанница и две подруги.
Матис изобразил такую постную физиономию, что каждому было понятно, — стратиг на самом деле покатывается от смеха. Глазок тихо хихикала в рукав. Бета открыла рот, не зная, что делать — сердиться или смеяться.
— …Уж эти мне сердцеведы!.. — проворчала, сдавшись, махнула рукой и прыгнула через парапет, приземлилась на серый песок.
Глазок торопливо убралась в сторону. Топорщившие свежую щепу деревяшки остановились. Две маски медленно повернулись к Бете. Она как ни в чём не бывало пересекла тренировочную площадку и остановилась у короткой стойки для шинаев. С интересом изучила здорово побитые мечи, уважительно потрогала один расщеплённый пополам и выбрала самый целый. Взамен оставила на стойке собственный меч. Провела рукой вдоль лезвия, и занозы и сколы на клинке потемнели, задымились. Бета взмахнула шинаем, и тот вдруг вспыхнул, оделся пламенем от гарды до лезвия, женщина стала похожа на Титаниду Ангру, которую изображают с пылающим мечом в руке.
Девочки невольно попятились. Бета шла прямо на них, коротко дёрнула мечом, предлагая нападать. Пламя погасло, клинок оставлял дымный след.
Подруги переглянулись.
— Противник в центре, — негромко обронила Дикарка. Искра кивнула, и девочки разошлись, приняли зеркальные стойки, устремляясь к фигуре с разных сторон.
Деревяшки столкнулись. Бета лениво отмахивалась от подруг, не торопясь атаковать, танцевала между ними, выстраивала в линию, заставляя мешать друг другу. Девчонки наскакивали, Дикарка вполне грамотно, с удовольствием отметила женщина успехи ученицы. Вот Искра подкачала, слишком уж горячится, слишком грубая техника — не так много времени прошло с начала её учёбы.
— Ты её учила, — негромко сказала женщина-пластун.
— Самую малость, — так же негромко сказала Глазок. Она так и стояла у парапета, далеко от поля боя, но сказанное прекрасно расслышала. Девочка не отрывала глаз от схватки, её плечи чуть вздрагивали. — Откуда вы?.. Хотя кого я спрашиваю…
Бета узнала манеру держать клинок, характерные стойки, блоки и уходы. Так фехтуют в Стате — не солдаты и обыватели, а люди благородных домов. Она прикусила язык, удерживаясь готовый сорваться с него вопрос. Одно из правил людей городского дна — не спрашивать. Женщина и не стала спрашивать, вместо этого коротко оглянулась на Глазка. Девочка, услышав не высказанное вслух приглашение, пошла к троице, на ходу затягивая шнуры куртки. Опустила "забрало" каучуковой шапки-шлема, вытянула руку, и воткнутый в песок шинай прилетел ей в ладонь.
Искра и Дикарка раздались в стороны, позволяя подруге включиться в танец мечей. Четверо закружились на площадке, грохот шинаев заблудился меж каменных стен. Бета легко и непринуждённо двигалась между девочками. Они сначала осторожничали, боясь ненароком ударить — женщина-пластун не озаботилась защитой, лишь надела шлем. Озлившись, что их не атакуют, усилили натиск.
Но Бета была неуловима, как струйка дыма. Достаточно измотав соперниц, наконец двинулась в атаку.
Вот теперь можно быть уверенными, что сегодня они будут спать как убитые, — усмехнулась про себя.
— Красиво дерутся, — заметил Матис отстранённо. Тания любовалась боем спокойно, без особого интереса. Она уже в который раз вернулась в мыслях к видениям девочек. Сначала обе были напуганы до истерики, и лишь потому вообще рассказали что-то.
Искре снился огонь. Сначала тот самый хамун, и молодой синоптик, спасший её с братом — и чуть не убивший уже своей силой. Потом — чертог, объятый пожаром, отблески которого на тёмных облаках складывались в лицо грозного бога.
Дикарка видела нападение на торговый караван, люди которого оказались не так просты и сами взяли нападавших в оборот, устроив им настоящую резню. Двое детей, рыжая девчонка и парень с ситхскими сине-зелёными глазами, выручали друг друга в этом хаосе тьмы и смерти.
Сама Тания не умела провидеть будущее и не обладала умением логика, чтобы истолковать это увиденное другими. Она могла лишь спросить и утешить… но Дикарка и Искра упорно закрывались от попыток "влезть в душу".
…Троица воинственно наскакивала на Бету. Та с ленцой отмахивалась, время от времени позволяя прижать себя к стене, а потом изящным маневром освобождаясь. Искра и Дикарка уже готовы были свалиться, успевшая отдохнуть Глазок взяла на себя основную линию боя, оберегая подруг.
Бета вдруг решила, что пора заканчивать. Длинным выпадом отогнав Дикарку, подцепила клинок Искры, заставила её провалиться и взяла меч из руки, швырнув девочку себе под ноги. Глазок ударила, её шинай оказался в скрещении двух, поворот — и меч взлетел, кувыркаясь, а его хозяйка полетела наземь и врезалась в подругу. Дикарка ринулась на помощь, но не успела. Один клинок отвёл её удар в сторону, другой устремился к груди. Изогнувшись, Дикарка избежала удара тупым концом шиная и даже сумела удержать меч в руке. Очень недолго. Бета ударила в середину клинка, и дерево упруго сыграло, рукоять вылетела из потной ладони.
