Не выдержав, он легко прикоснулся к ней. Девочка подняла голову, что-то почувствовав, рассмеялась. Гарий покрутился вокруг неё, бросил мысленное приветствие всему каравану сразу и полетел вдоль дороги, то и дело выпутываясь из посторонних потоков. Ему вовсе не хотелось утруждать себя знаниями о людях, которые рубили эту просеку и ездили здесь на телегах и верхом и просто ходили пешком…

Прошло какое-то время, и мальчишка понял, что добрался. Вот и Мечта. Гарий узнал приметный стоунхендж, на самом большом камне которого выбито три даты — образования первой Мечты, её гибели в созданном Алеком пожаре и строительства второй Мечты.

Удерживаясь за стоунхендж, как за якорь, Гарий медленно кружил вокруг него в потоках Живы. Нужно найти кого-нибудь спящего или медитирующего… Люди гляделись разноцветными вспышками, время дёргалось рывками. Опыта Гария не хватало, чтобы разобраться во всём этом.

Вот, должно быть, поляна. Всполохи веселья и азартной ярости — войи и ученики ведут потешные схватки. Гарий узнавал не всех, люди большей частью присутствовали в физическом мире. Ага, это Верея, её сила и знание. Вот Макшем, его физическое увечье явственно видно. Вот свой брат-целитель, уж слишком приметная аура… и почему-то двойная. Да это же Кати. А тут Войко, лишь у неё могут быть такие кошмарные шрамы на душе. А Мона-то, похоже, ничего не знает о невольнице брата…

Мысль о девочке едва не уволокла его обратно к ней и его телу.

А вот кто-то аж зубами скрипит — знать, прилетело мечом, несмотря на защитный доспех. Не выдержав чужой боли, Гарий коснулся мимоходом. Он не знал, можно ли вообще из Живы убрать чужую боль, но всё получилось. Человек поднял голову, издал удивлённый возглас — но мальчишка уже летел дальше.

В Мечте никто не спал. Гарий покрутился над посёлком, шарахнулся от мутного пятна зомби. Остановился у детского сада, похожего на Поляну — то же веселье, только чистое, безо всякой злости. Почувствовав его, дети подняли гам. Жалко, те из них, кто его видит, ещё неспособны внятно рассказать взрослым, а те, кто уже говорит, живут в основном в физическом мире и Живу ощущают немногим лучше своих родителей. Около детского сада Гарий обнаружил Самиллу, Дарину. Сестра завертела головой. Попыталась "нырнуть" в Живу, потом что-то виновато произнесла, указывая на детей. Ага, извиняется, что не может оставить.

— И ты извини, что взбаламутил их, — Гарий сделал ещё круг над Мечтой. Неужели придётся убираться несолоно хлебавши? У него умения не хватит, чтобы пообщаться с бодрствующим человеком.

Он пожелал вернуться на Поляну и сначала решил, что промахнулся. Огней боя больше не было, только тлело остаточное возбуждение прошедших схваток.

Гарий понял, что в прошлый "пролёт" его всё-таки заметили, и теперь там и тут люди погружались в медитацию, приглашая на контакт. У многих не получалось — трудно от интенсивных физических действий сразу перейти к спокойствию и пустоте. Гарий покрутился вокруг сумевших, выбирая наиболее подходящего собеседника.

Им оказалась Самилла.

— Привет, — сказала девушка вслух. — Да не вертись ты, сейчас всё дам…

Тщательно формулируя мысли, она рассказала ему о том, что происходило в последнее время в Мечте. Гарий не остался в долгу, хотя его "рассказ" был сумбурен и невнятен. Но Сэм была снисходительна.

— Молодец, — произнесла названная сестра названного брата. — Давай, отправляйся-ка назад, и передавай там всем привет.

— И вам всем привет, — Гарий махнул рукой остальным, почувствовал отклик людей. Повернулся спиной к посёлку и отправился прямо на приметный рыжий огонёк.

Гарий вдруг резко вздрогнул, открыл бессмысленные глаза.

— Эй? — Мона осторожно наклонилась над ним. — Ты уже здесь?

Вместо ответа Гарий дёрнулся, едва не скатившись с крыши, Мона прижала, навалившись всем телом. Мальчишку били судороги, его зубы клацали, пальцы скребли по дереву.

Постепенно затих. Мона приподнялась, недоверчиво глядя, позвала по имени.

— Можешь уже слезть с меня, — пробормотал Гарий, с трудом шевеля непослушным языком. — Долго?..

Мона помогла ему сесть, мальчишка изучил темнеющее небо.

— Скоро уже на ночлег останавливаться будем, — девочка спрыгнула с фургона, Гарий хотел последовать за ней, но промахнулся и с удивлением обнаружил, что лежит ничком на крыше. Как сквозь туман услышал слова Моны, она просила остановить фургон. Через какое-то время из заполненного туманом пространства возникли чьи-то руки. Гарий смутно осознавал, что его поднимают, встряхивают. Когда он всё-таки оказался на твёрдой земле — руки-ноги не слушались, Мона повела его вдоль каравана к своему фургону.

Норик сидел в открытых дверях, свесив ноги в проём, шлифовал секиру. Гарий поморщился, шкрябающие звуки ввинчивались в уши. Чеф каравана прекратил, оценивающе поглядел на мальчишку и помог забраться в фургон, усадил на стул-сундук.

— Вот, глотни, — в руке оказалась фляга. Гарий глотнул и поперхнулся, это была не вода, рябиновка.

Но в башке почему-то прояснилось.

Норик и Мона уселись рядом.

— Извини, парень, но лучше бы тебе рассказать сейчас. А то забудешь, как сон.

Гарий кивнул и клюнул носом. Да, сон ему сейчас бы не помешал. Собравшись с мыслями, он поведал о путешествии, рассказал, что в Мечте всё спокойно, что отряд в двадцать войев под предводительством Вереи отправился им встречь.

— Ты их не видел по дороге? — спросил Норик. Гарий нахмурился, пытаясь вспомнить, увиденное в путешествии уже подёрнулось дымкой забвения.

— Нет, едва ли. Должно быть, войи по привычке скрываются, вот я и промахнул мимо, — изобразил рукой что-то такое летящее и едва не смахнул Мону с сидения.

Норик задумчиво кивнул. Стукнул пальцем по фляге, и жидкость в ней запарила.

— Выпей всё, — велел маленький охотник, — и ложись спать.

Гарий кивнул, утвердительно мыкнул. Норик и Мона пропали, он тупо уставился на вдруг опустевшие стулья. Мотнул головой, со второй попытки сцапал флягу и медленно выцедил всю рябиновку. Осторожно сполз на пол, свернулся клубком и задремал.

Алек проснулся, едва Джонатам подумал, не разбудить ли его.

— Что-то случилось?

— Нет. Впрочем… не знаю, — друг длинно выдохнул через зубы. — Короче, они исчезли.

— Кто — они?

— Те, кого мы преследуем. Они пропали с дороги.

— Гм? — Алек посмотрел на небо. Был вечер. Они шагали всю прошлую ночь и часть дня, пока Тролль не начал спотыкаться, а Луиса не заснула на ходу. Алек неохотно дал отбой, они снова раскинули лагерь поодаль дороги. Может быть, догоним в темноте, подумал молодой витаз, должны же они остановиться!..

— Исчезли, значит, — промолвил он. — Свернули куда-то в сторону? Или просто закрылись?

Джо мотнул головой.

— Не закрылись. Так и не изменили своей наглой повадке, топали напрямик до самого своего исчезновения. А вот потом… — он замялся.

— Договаривай.

— Они взлетели.

— Че-е-его?

— Взлетели. Вспорхнули. Поднялись, — Джонатам для наглядности поднял Узором кусок чёрствой пресной лепёшки.

— Не играй с едой, — буркнул Алек, цапая парящую лепёшку. Вгрызся, глядя куда-то в пространство. — Непростые дела творятся со всеми этими "полётами".

Джонатам кивнул.

— Будить остальных, — полуутвердительно поинтересовался.

— Не стоит. Что бы то ни было — мы всё равно опоздали.

Джонатам кивнул и вернулся на "пост" — устроился спиной к дереву и как будто бы задремал.

— Взлетели, — шёпотом повторил Алек. Кто летает? Ангелы. Но их уже лет тридцать не видно. Игла. Но она за пределами атмосферы. Ещё летала Ангра, пока её не уложили спать в земле. И некоторые другие Титаны, но их тем более не видно уже целые тысячелетия. Если они вообще были "настоящими", а не "персонификациями природных сил", как выражаются некоторые историки Империи.