– Если вы обидите леди, мне придется применить силу, – подал голос Густав.

– Не волнуйтесь, мистер. Леди я не обижу. А вот вам лучше поскорее убраться из города и вообще из страны и не совать сюда больше своего носа.

– Ты меня не запугаешь. Это уже пытались сделать многие получше тебя.

Шагнув вперед, Дрейк навис над Густавом.

– Может, они и получше меня, но не так разозлены. Предупреждаю тебя в последний раз. Оставь Селену и Джой Мари в покое.

– Наверное, ты просто не понимаешь своими куриными мозгами, что женщины – не игрушки, которые можно купить или продать, и они не могут жить на твоей земле.

Дрейк занес кулак.

Селена повисла у него на руке.

– Не бей его, Дрэйк! Ты его убьешь!

– Если ты не уберешься, Доминик, у тебя будут неприятности. У меня чешутся руки тебе вмазать.

– Я не хочу нарушать закон, и поэтому отступаю. – Пожав плечами, Густав выглянул из-за плеча Дрейка. – Селена, по-моему, нам пора.

На них уставились два здоровенных парня, очевидно, вышибалы. Она потянула Дрейка за рукав.

– Тебе лучше уйти.

Дрэйк оглянулся, подошел к этим двоим и что-то им тихо сказал. Те ушли. Когда он снова повернулся к Густаву, француз побледнел от страха.

– Я сказал, – Дрэйк улыбался, но в улыбке не было и намека на радость, – уходи с моей земли. – Он повернулся и пошел, таща за собой Селену.

– Отпусти меня! – Ее волочили через весь зал словно мешок с мукой.

– Тихо!

Она упиралась.

– Я позову на помощь!

– Нет, ты будешь вести себя тихо. Он взял ее на руки и, бросив на Густава предостерегающий взгляд, пошел прочь, унося вырывающуюся Селену.

– Да как ты смел так тащить меня из ресторана?!

Селена еще злилась, хотя происшествие уже начинало казаться забавным. Было приятно видеть мертвенно-бледное испуганное лицо Густава. Но Дрэйк! Он явно распустил руки.

– Вы были одни. Могло случиться что угодно. Дрэйк вез ее по дороге вдоль берега озера.

– Он накормил меня великолепным ленчем.

– Со стороны казалось, что он тебя совращает.

– Это тебе так казалось.

– Не приди я, ты бы уже, наверное, была с ним в постели.

Она разозлилась.

– Ты просто испортил мне ленч! И поставил меня в дурацкое положение! Останови сейчас же! – Он ее не слышал. – Послушай, Дрэйк! Я никуда не хочу с тобой ехать. Ты меня похитил, но оскорблять себя я не позволю. – Она ударила его в плечо. – Я хочу вылезти.

– А этого я тебе не позволю.

– Тогда я выпрыгну! Он схватил ее за руку.

– Ты останешься со мной, пока мы все не обговорим. – Он силой утащил ее из ресторана и сейчас силой удерживал в экипаже. Как же себя вести? И зачем он приехал?

Внезапно она увидела все это в другом свете. Дрэйк был взбешен. Почему? Почему его волнует, что она пошла в ресторан с Густавом? Конечно, он ревновал. Почему? Ответ прост: любовное снадобье. Вместе с любовью и страстью возникает ревность. Она стала понемногу остывать. Сама во всем виновата. Зачем приготовила второе, более сильное любовное снадобье?

– Сейчас мы остановимся где-нибудь на берегу, и ты мне расскажешь, какого черта ты делала с ним в ресторане. – Голос Дрэйка звучал сурово.

– Я ничего не обязана тебе объяснять. – Их ничего не связывало, и она вовсе не должна ему что-либо объяснять. Она обхватила себя руками. – Мы друг другу совершенно чужие.

Недовольно заворчав, Дрэйк свернул с дороги и, остановив экипаж, некоторое время сидел неподвижно, глядя на озеро.

– Нет. Нас связывает очень многое. Ты не можешь так говорить. – Он замялся, но так и не взглянул на нее. – Я тебя очень хочу.

У нее перехватило дыхание. Уж не хочет ли он сделать предложение? Затаив дыхание, она ждала, сама не зная чего.

– Глядя на то, что ты делаешь, я понял: кто-то о тебе должен позаботиться… Я должен позаботиться.

Теперь она смотрела на него. Губы плотно сжаты, брови сошлись на переносице.

– Я вижу, эта мысль тебе очень понравилась. Взглянув на нее, он снова перевел взгляд на озеро.

– Тебе нельзя доверять. Ты действуешь заодно с этим мошенником Домиником.

– Дрэйк, ты считаешь, что все, кроме тебя, мошенники?

– Нет. Но ты перестанешь обманывать невинных людей.

– Ты видел, чтобы я хоть раз кого-нибудь обманула?

Он не ответил.

– Отвечай. – Ей очень хотелось повернуть к себе его лицо, но она до него не дотронулась. – Тебе нечего оказать? У тебя нет доказательств, но ты слишком упрям и не признаешь, что ошибся.

Он, повернувшись наконец к ней, пристально посмотрел ей в лицо.

– Я хочу тебе верить. – Сейчас его лицо выражало боль. – Но только что я видел тебя с Густавом. Какие у тебя с ним дела? Что с Джой Мари?

– Я не обязана тебе ничего рассказывать. Тем более, что при любой возможности ты меня оскорбляешь. – Она закусила губу. – Мои дела тебя не касаются.

– Нет, я докажу, что они меня касаются.

– У тебя ничего не выйдет.

Разозлившись, она соскочила на землю и пошла вперед. Одним прыжком он догнал ее, схватил и повалился с ней на траву. Она очутилась сверху.

– Я просто взбесился, узнав, что вы уехали вдвоем с Домиником.

Она чувствовала на лице его горячее дыхание.

– Это и означает, что ты обо мне заботишься? Она вела двойную игру, но не могла остановиться. Она хотела от него признания, извинений и многого другого, и больше всего – поцелуев.

Он убрал упавшие ей на лоб волосы и стал теребить завязанные под подбородком тесемочки шляпки.

– Для меня ты так никогда не одевалась. Она резко поднялась и пошла обратно к озеру, слыша сзади его шаги.

– Ты любишь Густава Доминика? А Джой Мари?

Она сняла шляпку и держала ее за тесемочки. Дувший с озера ветер остужал ее разгоряченное лицо.

– Отвечай! – Он резко повернул ее к себе. Вдруг злость уступила место охватившей ее страсти. Селена коснулась его губ, его носа, нежно провела пальцами по бровям и улыбнулась.

– Джой Мари – да, Доминика – нет.

– Правда?

– Да.

Он поднял ее на руки и прижал к себе.

– Селена, скажи мне, что я тебе нужен. Твои поцелуи уже сказали мне об этом, но я должен услышать это и из твоих уст.

– Нет, этого я тебе не скажу.

Он опустил ее на землю, лицо его потемнело.

– Почему?

– Ты поклялся разрушить мой бизнес, и с тех пор я считаю тебя врагом.

– А если я передумал?

– Докажи.

– Хорошо. А если передумала ты?

– Ты имеешь в виду…

– Я хочу забрать тебя с собою в Техас. Пораженная, она молча уставилась на него.

– Если ты бросишь свое занятие, то…

– Нет. – Она направилась к экипажу. – И я не собираюсь быть ничьей любовницей.

– Селена, я не…

– И слышать ничего не хочу! Итак, она выиграла. Большего нельзя было и желать.

– А как тебе понравится, если я скажу, что Густав уезжает на Мартинику и забирает с собой Джой Мари?

– Что?! – Дрэйк повернул ее к себе. – Повтори!

– Он сказал мне это в ресторане. – Отпустив ее, Дрэйк прошел немного по берегу, затем обернулся.

– И Джой Мари едет с ним?

– Он так сказал. – Она подошла к нему. – И еще, Дрэйк. Мартиника – французское владение, так что Джой Мари больше не будет американской подданной. Что ты об этом думаешь?

Он повернулся к озеру.

– Если Джой Мари счастлива, то все это хорошо.

Конечно, сейчас Селена не могла рассказать, что Густав признался ей в любви. Это угрожало счастливому будущему Джой Мари, и она чувствовала себя виноватой.

– Если же она не будет там счастлива, то всегда сможет вернуться.

– Сможет ли? Ты должен убедить ее, что примешь, если она захочет вернуться в Техас. Дрэйк кивнул.

– Я должен ее увидеть. Организуй нам еще одну встречу.

– Попробую, но не знаю, согласится ли она.

– Не говори обо мне.

– Я не хочу, чтобы было, как в прошлый раз.

– Селена, я очень за нее беспокоюсь, – Дрэйк посмотрел ей в глаза.