По данным Г.Теске, партизаны на железных дорогах в тылу группы армий «Центр» в июне 1943 г. подорвали 44 моста, повредили 298 паровозов, 1223 вагона, 588 раз прерывали движение на участках на 12 часов, 114 раз – на 24 часа, 44 раза – более чем на 24 часа.

В результате всех диверсий пропускная способность железных дорог в тылу вражеской группы армий «Центр» снизилась почти на 40%. При этом оккупанты испытывали острый недостаток в паровозах и вывозили в Германию рельсы.

Следовательно, для того чтобы полностью парализовать железнодорожное движение в тылу группы армий «Центр», необходимо было только улучшить планирование диверсий и увеличить их количество всего в 2 раза.

На практике партизаны значительно расширили диапазон диверсий, не связывая его только с подрывом рельсов. Наибольший эффект достигался, когда диверсиями планомерно охватывался подвижной состав и весь комплекс станционных и линейных сооружений.

В декабре 1943 г. ЦШПД обобщил опыт «рельсовых ударов» летом и осенью 1943 г., подвел их политические и военные итоги. В указаниях штабам подчеркивалось, что сила воздействия на вражеские коммуникации заключается в их разносторонности и повсеместности.

Не рассматривая специально вопрос эффективности «Рельсовой войны» (он по-прежнему требует специальных исследований), мы отметили лишь особенности практики. Ориентировка партизан при недостатке взрывчатки на крушения подвижного состава, а не на повсеместный подрыв рельсов, предпринятая Украинским штабом партизанского движения, была более целесообразной в сложившейся обстановке, чем решение ЦШПД.

За время войны, по неполным данным противника, советские партизаны произвели свыше 18 тысяч крушений поездов. При этом в первые полтора года войны – только около 3 тысяч, а в 1943 г. – 9600 крушений. Крушения поездов наносили противнику урон в живой силе, боевой технике, военных грузах, а также сильно уменьшали пропускную способность железных дорог и морально воздействовали на перевозимые войска.

Крушениями поездов и взрывами мин под эшелонами, по данным группы исследователей, было вызвано 6896 перерывов движения на железнодорожных направлениях, или 65,6%; разрушениями мостов – 18%, подрывами рельсов – 10%, прочими видами диверсий и нападениями на станции – 6,3%.

По донесениям командиров, партизанами было захвачено или подорвано 65 тысяч грузовых и легковых автомобилей, уничтожено или выведено из строя 4538 танков, 1100 самолетов. Крушениями и другими диверсиями партизаны вывели из строя на разные сроки более 19 200 паровозов, при этом безвозвратные потери – 2400 паровозов.

Вместе с тем нельзя не отметить один из наиболее важных результатов «Рельсовой войны», который заключался в том, что гитлеровцы вынуждены были всемерно усилить оборону железнодорожных коммуникаций, привлекая для этого значительные силы.

Важнейшим результатом партизанской войны явилось отвлечение значительных сил противника на охрану тыла и активную борьбу против партизан. На борьбу с партизанами враг выделял не только специальные охранные дивизии, полицейские части, но и полевые войска, которые осуществляли карательные операции.

25 октября 1941 г. Ставка главного командования германских сухопутных войск издала директиву «Основные положения борьбы с партизанами». Она содержала подробные указания о том, как оборонять пути сообщения, и устанавливала средние нормы войск их охраны – примерно один батальон на 100 км железнодорожных путей. Так противником была образована «линия фронта» вдоль железнодорожных коммуникаций. К концу 1941 г. оккупанты восстановили около 5 тысяч км железных дорог. Их они и охраняли. Не восстановленные железные дороги оставались без охраны, но некому и нечем их было заблаговременно минировать.

К весне 1943 г. длина эксплуатируемых и охраняемых оккупантами железных дорог превысила 20 тысяч км. При этом, в связи с активными диверсионными действиями партизан, плотность охраны на особо важных коммуникациях достигала до одного полка и даже свыше на 100 км пути, но при такой плотности охраны противнику не удалось защитить свои даже наиболее важные коммуникации от воздействия партизан. На многих участках охрана усиливалась вырубкой леса вдоль дорог, а на некоторых участках завалами и проволочными заграждениями. Но и они не спасали от проникновения мужественных советских партизан-диверсантов. В 1943 г. противник уже охранял и важные для него автомобильные дороги. Так, с весны 1943 г. он был вынужден оборонять до 20 тысяч км железных и не менее 10 тысяч км автомобильных дорог.

Противнику приходилось оборонять железные дороги не только от партизанских формирований, базировавшихся в партизанских краях и районах, но и от рейдирующих отрядов и соединений, держать крупные гарнизоны в городах, где действовали партизанские подпольщики. Все это привело к отвлечению значительных сил гитлеровцев от фронта. По подсчетам П.К.Пономаренко, «для борьбы против советского населения, оказавшего гитлеровцам ожесточенное сопротивление, оккупанты бросили в общей сложности более 50 дивизий». Эти данные относятся к середине 1943 г.

Примером умелого планирования диверсионной деятельности стало участие советских партизан в Белорусской операции («Багратион»). Накануне ее начала, в ночь на 20 июня 1944 г., по единой команде почти все партизанские бригады и отдельные отряды на территории Белоруссии провели массовые диверсии: разрушения железнодорожной колеи, мостов, минирование путей на важных направлениях в тылу группы армий «Центр». За одну ночь было подорвано 40 тысяч рельсов. Полностью прекратилось движение на железных дорогах Орша – Борисов, Молодечно – Полоцк, Орша – Могилев, Молодечно – Аида, Барановичи – Осиповичи, Барановичи – Лунинец, Старушка – Уречье и др. Рокадная железная дорога не действовала больше до захвата ее советскими войсками. На перегонах остались «замороженными» 10 вражеских эшелонов с военными грузами.

Завершая эту главу, следует отметить, что в годы войны качественно изменилось содержание понятия «диверсия». Если ранее, во времена Д.Давыдова и К.Клаузевица, под словом «диверсия» подразумевались такие действия во вражеском тылу, в результате которых значительные силы противника отвлекались от конкретного объекта, определенного участка театра войны, то теперь под диверсиями, прежде всего, понимаются действия по дезорганизации вражеского тыла, нанесению потерь и материального ущерба противнику без вступления с ним в боевое столкновение.

Опыт Великой Отечественной войны показал, что при всем разнообразии способов боевых партизанских действий их можно сгруппировать по двум признакам: без боевого соприкосновения с противником и при непосредственном боевом соприкосновении с ним. К первым относятся диверсии, ко вторым – засады и налеты, оборонительный и наступательный бой и др.

Наибольшего успеха партизаны добивались в том случае, когда эти способы боевых действий применялись ими внезапно, а удары наносились по многочисленным и разнообразным объектам на максимально большой территории.

Диверсии стали основным способом выполнения партизанами боевых задач. Особенно значительные результаты были получены на железнодорожных коммуникациях во вражеском тылу. Диверсии вызывали чувство страха и неуверенность у гитлеровцев, поднимали дух советских людей и тем способствовали развертыванию партизанского движения. Они заставляли противника расходовать огромные силы и средства на охрану своего тыла, особенно коммуникаций и др.

Технически хорошо подготовленные диверсии, совершаемые небольшой группой партизан, зачастую давали гораздо больший эффект, чем бой целого партизанского соединения с войсками противника.

Практика диверсионных операций, осуществление плановых массовых диверсий доказали, что воздействие на тылы противника с их помощью имеет оперативный и даже стратегический характер.

Успешные боевые действия партизанских формирований в тылу сильного противника были возможны при условии оснащения партизан техническими средствами, наличия заранее подготовленных партизанских кадров, владеющих специальным вооружением и техникой.