«Невозможно, — отвечал он. — Я твоя самая сильная сторона. Без Меня тебя ждет смерть. А умрешь ты — умру Я. Не то, чтобы Я боялся смерти, да и идти после нее Мне некуда, но Я не хочу исчезнуть просто так. Мы с тобой еще поставим этот мир на колени, Кланк».

После каждого такого общения идея выпустить себе стрелу в голову начинала казаться не такой уж и плохой. Умру я — умрет он. Это же прекрасно. Но такие меры подождут. У меня осталась миссия, обещание, которое я должен исполнить.

— Кланк, — раздался голос Зифы. Прошло несколько секунд, и кот запрыгнул ко мне на постель. — У нас с Чир хорошие новости.

— Какие? — хмуро спросил я.

— Ты должен это видеть. Пошли, — настаивал Зифа. Я нехотя встал, взял его на руки и направился в «Мастерскую Чир». Быть может, маленькая прогулка проветрит мои мысли?

Город быстро отстраивали. Если где-то было повреждено здание, его за день, если не за несколько часов приводили в порядок. Вместо того, чтобы скорбеть о погибших, жители Бойла полностью уходили в работу. Из разговоров, отрывки которых я слышал на улицах, некоторые группы наемников оплакивали погибших друзей единственным способом, который знали: пили, пели и ели. Надо будет найти Эверсора и проследить, чтобы он в пьяном виде не наломал дров. Думаю, что сейчас иноземец пьет в каком-нибудь кабаке в центре города.

Если весь остальной город шумел, как улей, то рядом с «Мастерской Чир» было непривычно тихо. Я постучал в дверь и стал ждать, когда хозяйка откроет.

— Да ты толкни рукой, — посоветовал Зифа. Дверь оказалась незапертой.

— Ау? — громко произнес я, чтобы Чир знала, что мы пришли.

— Пусти, — потребовал Зифа, я наклонился и выпустил кота. Тот деловито засеменил в сторону лестницы, затем повернулся ко мне и сказал, — нам туда.

Зифу, конечно, пришлось вновь нести. Он наотрез отказался подниматься по лестнице с такими высокими ступенями. Думаю, когда он проводил здесь свое свободное время, то запросто и с огромной скоростью мог преодолеть лестничный пролет, просто сейчас ему захотелось побыть ленивым.

— Вон в ту, — указал Зифа лапой на дверь, когда мы поднялись. — Приготовься быть потрясенным.

Я постучал, выждал паузу и услышал: «Заходи». Эта была спальня Чир. Она сидела на огромном сундуке и курила трубку. Чир посмотрела на меня своими рябиновыми глазами, улыбнулась и сообщила:

— Ты дал поработать мне с интересным оружием. Там, откуда я родом, в ходу только огнестрельное. Мы давно отказались от луков и арбалетов, разумно сочтя их пережитком прошлого. Но Зифа объяснил мне, как дорого тебе твое оружие, и я сделала все, что смогла.

Чир встала с сундука и отошла в сторону. Я поставил Зифу на пол. Его мордочка сияла от гордости. Я дотронулся до сундука и сердце екнуло. А вдруг мне не понравится результат работы?

— Не медли, — подгонял меня Зифа.

Я выдохнул и решил, будь что будет. Открыл сундук и… не знаю, как правильно описать мое состояние, но я был сразу восхищен и подавлен. Передо мной лежал не мой арбалет, а совершенно иное оружие. Да оно даже на арбалет толком-то не походило. Я взял это в руки и ощутил всю его тяжесть.

— Это мой арбалет? — неуверенно спросил я.

— Технически нет, — ответила Чир. — Пришлось полностью менять все, начиная от ореха и заканчивая каркасом. Твое старое оружие уже было не спасти, поэтому я дала ему новое тело.

— Новое тело? — удивился я.

— Именно. Пусть оболочка другая, зато внутреннее содержание — душа — осталось прежним. Я не вру тебе, Кланк. Это твой арбалет, только он лучше.

Это было правдой, я чувствовал свое оружие, просто оно слегка… да чего уж лукавить, очень сильно изменилось. Но оно все еще мое.

— А теперь я расскажу тебе, как им пользоваться. Слушай внимательно.

Если раньше я знал о своем арбалете все, то теперь мне приходилось вновь постигать азы. «Хоть дистанционное оружие вашего континента и обладает хорошей пробивной силой, его главный недостаток — низкая скорость перезарядки. Пока ты будешь перезаряжать арбалет, я успею расстрелять два магазина пистолета. Мы с Зифой смогли решить эту проблему. Теперь твой арбалет может выстрелить девять раз подряд с интервалом в полторы секунды. Перезарядка так же была усовершенствована. Больше нет необходимости в механическом натягивании тетивы, вставления болта в паз, все это в прошлом. Отныне у тебя совершенное оружие, которое требует лишь одного: меткого прицеливания».

Зифа был прав, я, действительно, оказался поражен всеми нововведениями. Казалось, что мне показывают будущее. Арбалет был идеален почти во всем: прочность, скорострельность, пробивная сила, возможность стрелять под водой, крепость каркаса, неизнашиваемая тетива. Единственный минус — вес. Восемь килограмм не так-то легко использовать в быстрой битве. Я понимал, что мне предстоят новые тренировки, чтобы мастерски овладеть моим арбалетом, но пока лучше всего он должен проявить себя из укрытий или стационарной стрельбы, прямо как мощное осадное орудие.

— И еще, — Чир протянула мне ларец. — Здесь специальные болты для твоего арбалета. Ровно девять штук. Они сделаны с учетом на то, чтобы пробить любую броню. Их можно использовать многократно, главное не забывать вытаскивать из тел противников.

Хотелось бы мне сейчас посмотреться в зеркало. Наверное, я выгляжу как профессиональный стрелок! Ведь у меня есть все, что для этого необходимо: пусть и один, но острый глаз, сноровка, желание учиться и самое лучшее оружие на всем континенте. Теперь мой арбалет крепился серией ремней к спине. Достать его было так же легко, как засунуть руку в карман. Но нужно привыкнуть к его весу.

Летая в своих мыслях, я добрался до кабака, где, как мне сказали, пил Эверсор. Внутри было шумно, душно, сильно воняло потом и жареной свининой. Наемники пили за павших друзей, хозяин заведения вместе с официантами и официантками еле-еле успевал подавать заказы, бармен устало разливал выпивку. Эверсор сидел в полном одиночестве самого темного угла. Я сел за его столик и посмотрел ему в глаза. Они были красными, веки опухшими, мешки под глазами сочились нездоровым черным цветом. Он пил сверх меры.

— К…Кланк, — только и смог выговорить он, увидев меня. Сделав большой глоток из своей кружки, он икнул и засмеялся. — Я, знаешь ли, думаю. Пытаюсь думать. Думаю, что думаю.

— О чем же? — спросил я.

— О том, как легко лишиться друга. Я не только о Сейри. Ты не подумай ничего дурного, — он замолк и начал глазеть в кружку, — сволочи, — выругался иноземец, — если бы у нас такое пойло могли подавать…

Я ждал. Эверсор продолжал смотреть в кружку, а затем, словно выходя из транса, продолжил:

— Сейри был шикарным парнем. Веселым, но местами занудным. А с кем не бывает? — и он пристально посмотрел на меня. — Что я пытаюсь сказать… знал я его недолго, но мы успели стать братьями про крови, если так можно сказать о призраке, — и он захихикал. — Мы все вместе сражались. Мы защищали спины друг друга. Мы беспокоились о других больше, чем о себе. И теперь… — Эверсор допил остатки. — Теперь недосчитались одного. И Виринай…

Эверсор резко ударил кружкой по столу и закричал: «Неси еще! Я хочу еще!». Затем он крепко сжал кулаки, стиснул зубы.

— По правде говоря, — слегка успокоившись, продолжил он, — я потерял в этой битве двух друзей. Сейри и Вириная.

— Предатель? — уточнил я.

— Именно! — воскликнул он. — А знаешь, почему он предатель? — и пристально посмотрел на меня. Я отрицательно покачал головой. — Виринай был единственным сыном нашего императора. И моим другом. Мы много лет сражались бок о бок против магии. И случилось нечто… не хочу рассказывать, что именно, сейчас это не имеет значения. Виринай совершил серьезное преступление, за которое сурово наказывают. Я взял всю вину на себя.

— И поэтому тебя изгнали с твоего континента? — спросил я.

— Да. Наказание хуже смерти, — проговорил он. К столику подошел усталый официант и поставил поднос с несколькими кружками. Эверсор схватил одну и залпом выпил. — Если подумать, то все не так плохо. У меня есть вы, у вас есть я. Это даже не наказание, а просто отлучение от родины. Я был истинным патриотом и не мог позволить, чтобы следующий император был изгнан. Он клялся мне, что никогда не повторит своей ошибки, что теперь все время будет занят лишь тем, чем и должен — помогать родине, империи. А потом выясняется, что он покидает ее пределы, чтобы вести войну с вами. Он предал меня, предал империю.