Игорь Петрович обнял жену, довел до машины, усадил. Мария двигалась механически, как робот. Суриков старался что-то говорить, но потом замолчал. Подходящие слова найти было трудно, а главное, жена его, кажется, вообще не слышала. Единственная перемена, которая произошла, — из не видящих ничего глаз потекли слезы. Может, проплачется, подумал он, трогая машину. По дороге он тревожно посматривал назад — картина не менялась. Маша смотрела перед собой, слезы катились… Словно плачущая икона: лик недвижен, слезы бесконечны…

Суриков остановился поближе к подъезду, потому что зеваки, оказавшиеся на месте убийства, не успели разбрестись, и теперь они заметили новый объект для наблюдения. Игорь Петрович вытащил жену из машины, завел в дом. В квартире он посадил ее в кресло, затем вызвал "скорую".

— Типичный шок, — сказала врач, уколола Марию в плечо и, велев уложить, исчезла без лишних разговоров. Игорь Петрович уложил жену в спальне, а сам снова закурил.

Что теперь? Ехать в агентство ритуальных услуг? В морг? Думать об этом было невыносимо тошно. Как же так получилось? Еще сегодня утром все было хорошо, жила семья… Единственная дочь, в которую они столько вложили, девочка моя, которую так любил… Что-то нужно делать.

Игорь Петрович снял трубку и набрал номер еще одной "скорой помощи".

— Слава? Это Игорь. Инна погибла, приезжай.

Брат жены примчался с другого конца города через пятнадцать минут. К его приезду Суриков успел выпить стакан коньяка. Обняв его за плечо, Слава коротко расспросил о случившемся, зашел в спальню и, выйдя на цыпочках, сказал, что Маша спит.

— Я все сделаю, — пообещал Слава. Суриков достал из секретера упаковку пятидесятитысячных купюр.

— Хотел евроремонтом заняться, — сказал Игорь Петрович. — Зачем теперь?

— Я все сделаю, — снова повторил Слава и ушел.

Через пару часов, как обещал, явился капитан Карпов. Его попытку поговорить с женой Суриков пресек в корне, но заверил в его лице следственные органы, что расспросит ее сам и все доложит лично капитану.

— Ладно, — с трудом согласился милиционер, — пусть Марья Романовна спит.

Затем с самым серьезным видом он поинтересовался, когда Игорь Петрович видел Инну в последний раз. А узнав, что утром, спросил, в каком она была настроении. Затем он осмотрел комнату дочери, забрал пару ее личных тетрадей и ушел, поблагодарив за содействие.

Укол продолжал действовать, Машино лицо перестало быть застывшей маской, превратившись в обычное родное. Когда, тихо ступая, Суриков вернулся в комнату, в дверь позвонили. Слава молча прошел в комнату и присел к журнальному столику. Вынул из кармана остатки денег и положил с краю. Игорь Петрович достал из бара вторую бутылку и вторую рюмку.

— Как Маша? — спросил Слава, оглядываясь на прикрытую дверь спальни.

— Спит, — Суриков налил. — Помянем девочку. Они выпили.

— Я все сделал, — отчитался Слава. — Ритуальные дела, там, гроб, его сейчас привезут, место на кладбище рядом с матерью нашей — Инниной бабушкой — нашел, договорился, в морг за телом поедем завтра, они там экспертизу еще сделают, обед в кафе заказал на послезавтра.

— Спасибо тебе, Слава.

— Чего там, я же ее как родную… Менты-то были?

— Были. Два раза я уже с капитаном одним разговаривал. Карпов, не слыхал?

— Нет. Но могу справки навести.

— Наведи. Может, ты есть хочешь?

— Я сам, — Слава сходил на кухню и принес хлеб, сыр, ветчину. — Ну и что?

— Ничего, по-моему. Были ли враги, сколько карманных денег давали, с кем дружила, спросил. Судя по всему, никаких зацепок у милиции пока нет.

— Значит, может, и не появится. Если очевидных подозреваемых нет… Я знаю, как они сейчас работают: "глухарем" больше, "глухарем" меньше — все равно.

— Я бы этого гада своими руками, — Игорь Петрович сжал кулаки так, что суставы хрустнули.

— Я тоже об этом все думал, пока по городу мотался. Казнил бы, не задумываясь, но вот как найти?

— Сами можем…

— Не можем, — махнул рукой Слава. — Здесь требуется профессиональная работа.

— Что ты предлагаешь?

— Нанять частного сыщика из агентства. Стоят они дорого, но если возьмутся за такое дело, то шанс есть.

— Деньги не вопрос, — Игорь Петрович задумался. — Если бы они нас вывели… Слава, ты знаешь таких ребят?

— Поищем. Говорю тебе, за деньги сейчас многое можно сделать.

— Я согласен.

В пунктуальности Андрея Ксанка нисколько не сомневалась. Ровно в восемь он уже позвонил в дверь.

— Привет, проходи.

— Привет, ты готова?

— Конечно, вот только позавтракаю, оденусь и все.

Кавалер пришел в ужас и был отправлен на кухню пить кофе.

— Я завтра в семь приду! — пообещал он оттуда. Девушка скинула домашние джинсы и надела платье.

— Я пошутила, — сказала она, заглядывая на кухню, где также появился дед Даня. "Буржуазный" кофе употреблять он так и не выучился, а пил чай. "В партизанах мы и травяной пользовали, и морковный, и без всякого кофию бодрость имели", — ворчал иногда дед, впрочем, вполне беззлобно, для поддержания разговора.

— Что за мероприятия по утрам? — спросил Даниил Иванович.

— В школу идем, — пожала плечами правнучка.

— Ой, мудрите вы что-то, — пробормотал дед, — я ведь вас насквозь вижу.

— Ну, тогда и объяснять ничего не надо, рентген и сам все знает… Пошли, Андрей, сколько тебя ждать можно?

— Я давно… я готов.

— Пока, дедушка!

Ксанка знала, что дедово ворчание — ^это выражение его беспокойства за нее. После того, что случилось с Инной…

— Доброе утро!

Дверь на площадке второго этажа вдруг распахнулась и на пороге возникла Галина Викторовна.

— Здравствуйте, тетя Галя.

— Хотя какое оно доброе, — запричитала Ларискина мамаша, — такое горе случилось, такое горе! А родителям каково? Единственная ведь была кровиночка! Кто бы мог подумать, кто бы мог… Слава Богу, что с вами, девочки, все хорошо. Ведь с тобой, Ксаночка, ничего не случилось?

— Нет, тетя Галя. А почему именно со мной?

— Да я так просто спросила. Я за всех беспокоюсь, все ведь мне дороги. И мальчишки тоже, — кивнула соседка в сторону Андрея. — На моих ведь глазах выросли… А вы куда? В школу?.. Уж как я довольная была, что тут школа рядом, а теперь и здесь ходить боязно, правда?

— Потому мы решили вместе ходить, — сказал Андрей.

— Если что, я его защищу, — мотнула головой Ксанка и шагнула вниз.

— Ой, какие молодцы! — воскликнула соседка, но дорогу не уступила. Правильно решили, вместе — оно спокойнее. А вот я не могу Ларисочку проводить, на работу спешу, да и отчим ее с утра до вечера трудится. Может, она с вами пока походит?

— Да пожалуйста, — доброжелательно сказала Ксанка, — только, тетя Галя, нам пора, а то опоздаем. Лариса! Где ты там?

— Привет, — появилась в дверях подруга со свежеумытым лицом, — до свидания, мамочка. — Лариса чмокнула мать в щеку, та ее приобняла.

— Ну, идите, а то правда опоздаете. Когда дети спустились на пролет ниже, Галина Викторовна перекрестила спину дочери.

— Вы теперь всегда решили вместе в школу ходить? — спросила по дороге Лариса.

— Пока походим, — неопределенно ответила Ксанка.

— Вдруг это маньяк был? — сказал Андрей.

— И ты можешь с нами, мы тебя будем по дороге захватывать.

— Спасибо, — Лариса отстранила Андрюшку в сторону. — Послушай, шепнула она Ксанке, — ты мочегонное пить не пробовала?

— Нет, зачем? — удивилась Ксанка. — Я же всегда такая худая была, мне не нужно.

— А мне нужно, — вздохнула Лариска.

— Да брось ты, у тебя нормальная фигура.

— Хорошо тебе говорить, — чуть отстранилась товарка. — А я что только не перепробовала, а все никак не могу добиться правильных пропорций.

— А ты пила таблетки для похудания "Идеал"? — спросила вдруг Ксения. Мне такие Инна предлагала.