– Тогда надобно изъять у него этот артефакт. Возможно, что-то вроде… – достопочтенный Оксемонг адресовал Шеро и Суно многозначительный взгляд.

Те поняли: вроде той булавки-родинки, превратившей Хеледику в Талинсу Булонг. Эту ценную древнюю штучку подарил песчаной ведьме Эдмар. Современный мир таких артефактов не знает, и крайне желательно, чтобы он и дальше пребывал в неведении.

Не относящийся к делу укол тревоги: от Плясуньи, Змейки и капитана «Пьяной стрекозы» до сих пор никаких известий.

– Действуйте, коллеги, – распорядился архимаг.

Что ж, если они ухитрятся поймать или прикончить пройдоху Мулмонга, неуловимую живую легенду, пример для всех мошенников просвещенного мира, о них самих впору будет сказки рассказывать.

Чавдо Мулмонг, подобно Суно Орвехту и Шеро Крелдону, был «ущербным магом». Та карьера, на какую может рассчитывать обладатель упомянутого недостатка, его не прельщала. Безбедное продвижение по служебной лестнице на общих основаниях – это для «правильных» волшебников, для неущербного большинства, а тебе приличное жалованье придется зарабатывать в поте лица, за просто так не дадут. Награды, почет, приобщение к секретам – все это можно заслужить, принося пользу Ложе и Ларвезе, но сие требует большой самоотдачи и нередко сопряжено с риском.

В отличие от Крелдона и Орвехта, Чавдо не имел склонности лезть из кожи вон ради блага Ларвезы. Это же чворкам на смех! Он лез из кожи ради собственного блага, а когда его на этом застукали, пустился в свободное плавание.

Суд Светлейшей Ложи заочно приговорил его к заключению в Накопитель, но Мулмонг пользовался расположением воровского бога Ланки – должно быть, отменно развлекал Хитроумного своими плутнями, и ему всегда везло переходить речку вброд, не замочивши ноги.

В начале прошлого лета маг-возвратник Эдмар, после злополучного купания в Лилейном омуте вспомнивший, кем он был раньше, отправился с наспех снаряженной экспедицией в пустыню Олосохар. На раскопки. Где-то там, под многовековым слоем песка, лежали остатки Марнейи – города, когда-то принадлежавшего ему и сожженного врагами почти дотла. Тейзург хотел добраться до дворцового подвала, который должен был уцелеть при пожаре, а затесавшийся к нему в экспедицию Мулмонг собирался доставить ко двору царицы Лормы очередную партию провианта.

Есть гипотеза, что вурваны – это бывшие люди, в силу тех или иных причин ставшие волшебными существами. В данном случае так оно и было: еще в незапамятные времена Лорму прокляли боги.

Сытого вурвана не отличишь от человека, голодный похож на высохшую клыкастую мумию. Лорму постоянно терзала жажда крови, а пронырливый и предприимчивый Чавдо Мулмонг поставлял ей живые бурдюки с кровью, и продолжалось это сотрудничество, к обоюдному удовольствию, до тех пор, пока в тех краях не объявился Тейзург.

Покуситься на убийство могущественного древнего мага с целью сожрать без помех нанятых им работников – это определенно была не та авантюра, которую стоило претворять в жизнь. В этот раз Мулмонг прогадал и проиграл.

В результате Лорме со всем ее двором пришлось убраться из обжитого района пустыни, территория осталась за Эдмаром. Чавдо сбежал вместе со своей покровительницей. Суно так и думал, что прохвост уцелеет: он слишком полезен вурване, чтобы его бросили или съели.

Что заставило его сунуться обратно в Ларвезу, да еще на Светлейшее Собрание, несмотря на то, что в случае ареста его ждет участь хуже смерти? До того как спалиться на своих махинациях, Мулмонг успел продвинуться достаточно, чтобы узнать правду о Накопителях. Значит, его должен манить немалый куш, или над ним должен висеть топор изрядных размеров, или и то, и другое сразу.

Возможно, что-то здесь понадобилось Лорме. Допустим, артефакт, который позволит ей дольше оставаться в обличье красивой женщины, – либо же ингредиент для зелья аналогичного действия?

Задача осложнялась тем, что народу вокруг – словно песка на речном дне, а Чавдо Мулмонг – «ущербный маг» того же уровня, что Орвехт и Крелдон. И наверняка у него припрятаны в потайных карманах какие-нибудь амулеты вроде тех, с помощью которых вурвана и мошенник едва не разделались в пустыне с Тейзургом, натравив на него одураченного Дирвена.

Дознаватели устроились в одном из гостевых кабинетов, где стояли вазы с фруктами и лежали завлекательно оформленные книжицы «Распорядок Великого Светлейшего Собрания по дням и часам, а также описание Выставки и назидательных Благих Зрелищ».

Суно извлек из своей волшебной кладовки Магическую Энциклопедию: специально поместил туда полный комплект, если вдруг понадобится в полевых условиях. Крелдон тем же манером достал копию старинного раритетного трактата о вурванах. Если удастся вычислить, к чему тянет загребущие руки Чавдо Мулмонг, останется только устроить засаду и ждать.

Вурваны – редкие существа, информации о них не столь уж много. Если такая напасть где-нибудь заведется, ее стараются поскорей уничтожить. Судя по тем скудным сведениям, которые Суно собрал о Лорме после прошлогодней стычки в олосохарских песках, она была воистину неистребимой вурваной – то ли в наказание, то ли еще по какой причине.

– Посмотри, что там есть об ожерелье «Морская кровь», – в голосе Шеро, листавшего «Описание Выставки», сквозил сдержанный азарт.

Орвехт открыл тяжелый потрепанный том. Ага. Возможно, то самое.

Старинный артефакт неизвестного происхождения (считается, что его однажды нашли на берегу океана в полосе прибоя), из кораллов цвета крови. Шлифованные продолговатые бусины покрыты черными крапинками – если посмотреть под увеличительным стеклом, крохотными иероглифами, похожими на древнесиянские, нанесенными неведомым способом.

Ожерелье, заключающее в себе могучую живительную силу моря, исцеляет своего владельца от болезней, которые считаются неизлечимыми, способствует долголетию и бодрости духа. Если его наденет страждущий от голода и жажды, оно своим воздействием заменит ему воду и пищу, а если его будет носить вурван или вурвана, сия тварь, хоть и не перестанет алкать крови, сможет сколь угодно долго сохранять человеческий облик.

Бесценное сокровище для царицы Лормы.

Вряд ли «Морская кровь» все это время пылилась в хранилище редкостей. Можно побиться об заклад, чудодейственное ожерелье нарасхват у дряхлеющих архимагов. В этот раз его решили продемонстрировать на Выставке вместе с другими волшебными диковинами, ради пущей славы Ложи, и если Мулмонг узнал об этом загодя – значит, у него есть информаторы среди бывших коллег. Но об этом можно будет поразмыслить потом, а сейчас главное – упредить «живую легенду».

Внутри пахло мертвечиной и гнилыми фруктами. В облицованной каменными плитами яме неподвижно лежала чудовищная туша с раскоряченными чешуйчатыми лапами по бокам. Этакая синевато-пятнистая колбаса толщиной с раскормленную свинью и длиной в дюжину шагов. «Колбасу» фиксировало множество цепей – одни тянулись к охватывающим лапы оковам, другие – к массивным кольцам, продетым сквозь заскорузлые складки шкуры.

Дирвен с профессиональным интересом прикинул, сумел ли бы он все эти цепи одним махом порвать, отдав команду «Рвущему – рушащему»? Понятное дело, не просто так, а если бы приказали? Он ведь пока еще не тренировался на таких больших объектах.

И неправда, что животное вроде этого могло бы съесть Хеледику. Специальные женские выдумки, чтоб тебя разжалобить и голову заморочить.

Он усмехнулся презрительно и горько, чувствуя себя битым жизнью парнем, который на дешевые байки не купится. Потом огляделся в поисках какой-нибудь палки или метлы: ткнуть куджарха через решетку, а то зверюга то ли дрыхнет, то ли вовсе издохла.

Метлы в поле зрения не оказалось, тогда он с досады прицельно плюнул в яму, но куджарх не обратил на это внимания.

– Впечатляет зрелище?

Дирвен вздрогнул от неожиданности. Он же здесь один… Нет, уже не один.

Возле служебной двери стоял Эдмар. Видимо, оттуда и появился. Его шелковое одеяние с изысканными китонскими поганками серебрилось в свете подвешенных на цепях волшебных ламп. Отдельные пряди длинных темных волос были выкрашены в пижонский фиолетовый цвет. Жаль, что в дополнение к этому он не написал у себя на лбу изящным каллиграфическим почерком: «Я придурок».