— Это не совсем так. Скажем, человек, начисто лишенный магии, путем многолетних тренировок сможет запустить слабенькую ледяную стрелу. Но труда в это вложит столько, сколько тебе и не снилось. А вот создать серьёзный айсбельт или «щиток», да ещё одним движением, да там, где надо, а не «где получится» — это уже признак настоящего владения Даром.
— Вам легко говорить, — глаза Альты предательски заблестели, — вы настоящая…
— Настоящая волшебница?
На самом деле, именно так Таша и считала. Более того, была уверена, что способна заткнуть за пояс большую часть тех, кто носил знаки мастеров или магистров Ордена. Особенно сейчас, когда многие по-настоящему сильные волшебники погибли, а молодая поросль ещё не достигла зрелости и силы. Но малышке нужно верить в себя… придётся немного слукавить.
— Каждому что-то дано, что-то нет. Когда мне приходилось встречаться с Лейрой… да вот хоть с Метиусом, я чувствовала себя ученицей-первогодкой, ничего толком не умеющей. Любой селянин из тех, кто заставлял тебя стирать грязное белье или оттирать котелки, теперь с готовностью тебе поклонится. И почти любого из них, за исключением, может, хозяина гостиницы или, скажем, управителя села — ты сможешь заставить прислуживать себе. Ты — ученица Ордена, а они — всего лишь селяне.
Если насчёт благоговения перед Лейрой или Метиусом леди и кривила душой, то в части взаимоотношений между Орденом и простонародьем её слова полностью соответствовали действительности. Самый последний из учеников по социальному статусу находился много выше любого серва. Ну, может, трактирщики, стражники, торговцы средней руки и другие, те, что побогаче, считали себя более значимыми фигурами, нежели какая-то там недоучка… но ни один из них не рискнет сказать это вслух.
— Кроме того, — гнула своё Таша, — ты одним движением, одним словом практически разрушила заклинание, которое Творец Сущего создавал годами. Или ты забыла АльНоора и его проклятый замок?
— Не забыла, — по пухлым губкам девушки скользнула улыбка.
— Не забыла, стало быть. А ведь мы с Блайтом не справились. Так что, малышка, имей в виду, тебе есть чем гордиться.
Внезапно Таша замолчала, затем выпростала руку из-под одеяла и жестом приказала девочке сесть рядом.
— Я вот тут одну вещь вспомнила… Там, перед дуэлью, ты спросила, почему у барона чёрное лицо. Расскажи мне об этом. Подробнее.
Альта задумалась, вспоминая. Затем неуверенно выдавила:
— Ну… мне показалось… вроде бы как тень на лице… только не такая, как просто тень, а совсем чёрная… но она сразу исчезла.
— Ещё. Ещё об этой тени, подробнее.
— Я и не знаю, что сказать, — Альта растерялась окончательно. — Тень… и… она не совершенно чёрная… там что-то было, как искорки. Синие. Наверное.
— Ин-те-рес-но… — по слогам пробормотала леди Рейвен, внимательно разглядывая воспитанницу. Затем повторила уже нормальным тоном, — Интересно-то как, а? Думаю, малышка, ты углядела его ауру. Без заклинания.
— Ауру? — Альта замялась, словно пытаясь выудить что-то из своей изумительной памяти, затем пожала плечами. — Нам про ауру ничего толком не рассказывали. Ну, то есть, я знаю, что аура — это отражение сущности человека. Но и всё. В библиотеке Школы ничего на эту тему я не нашла.
— А искала? — насмешливо поинтересовалась Таша.
— Не искала, — призналась девушка. — Говорили, что видение ауры доступно лишь магистрам, где уж мне…
— Ну что ж, — менторским тоном начала леди Рейвен, поудобнее устраиваясь на своём ложе и плотнее заворачиваясь в меховое одеяло. — Начнем заполнять пробелы в твоем образовании. Как сказал мне однажды Ингар арХорн, да пребудет с ним свет Эмиала, не бывает ненужных знаний, бывают только невостребованные. Звучит довольно банально, но арХорн был хоть и Вершителем, но в первую очередь — воином, так что не стоило бы ждать от него откровений. Но я запомнила… и он, наверное, прав. Никогда толком не угадаешь, что может в жизни пригодиться. Альта, согрей мне вина… что-то холодно. Или мне кажется?
Дождавшись почти горячего напитка, Таша сделала пару небольших глотков, чувствуя, как блаженное тепло растекается по телу. В напиток, по кинтарийской моде, была добавлена изрядная порция специй, заставлявших кровь быстрее бежать по жилам. Быть может, на вкус вина южные приправы оказывали поистине разрушающее действие, но для больного тела являлись неплохим лекарством. Альта налила себе стакан бледно-коричневого яблочного сока, вкуса вина девушка не ценила и пила крайне редко.
— М-да… аура. Искусство чтения аур оказалось в числе утраченных во время Разлома, но кое-что магам удалось восстановить. Прежде всего, считается, что видение ауры — это не следствие заклинания, а способность мага, почти наверняка врожденная. Заклинание помогает усилить эту способность, но если усиливать нечего, то даже магистр не сможет увидеть хотя бы тень ауры. В Ордене не так уж много тех, кто обладает нужным даром. Говорят, лучше всех видела ауры Лейра Лон… Сама она считала, что способности к восприятию ауры проявляются лет с пятидесяти… ну или не проявляются вообще. С одной стороны, этот дар как-то связан с магическими способностями, у слабых… хм… в общем, у большинства волшебников видеть ауру не получается. С другой стороны, Метиус, к примеру, сейчас самый сильный маг Ордена, но к аурам он слеп абсолютно. Знаешь, принеси-ка мне тонкую книгу в синем бархатном переплёте, она стоит в библиотеке, на той полке, где кинтарийские вазы. Не ошибешься, она там одна такая.
Дождавшись возвращения подопечной (к этому моменту бокал с подогретым вином успел опустеть), Таша перевернула несколько страниц, восстанавливая в памяти давно забытое. Плохо, когда учитель чего-то не знает, хотя эта ситуация вполне естественна. Куда хуже — преподносить ученику неверные сведения.
— Здесь собраны практически все сведения об ауре, которыми Орден располагает на сегодняшний день. Может, Лейра знала больше. Книгу эту ты прочтешь сама, я остановлюсь только на некоторых моментах. Аура делится на три основных компонента, фон, искры и интенсивность. Фон определяет общую склонность человека к добру или ко злу, искры — магические способности, интенсивность искр — уровень потенциального владения магией. Начнем с фона…
— Постойте, леди, — Таша ни на секунду не сомневалась, что Альта не удержится от водопада вопросов, — вот вы сказали, что фон определяет склонность к добру или злу. Но разве добро и зло существуют сами по себе?
— Старый, как мир, вопрос, — вздохнула Таша. — Что есть добро, что есть зло. Тебе официальную точку зрения Ордена, или мою личную?
— Официальную я знаю, — прыснула Альта. — Добро есть то, что свершается во славу Эмиала и на благо Ордена и Инталии. Гуран есть квинтэссенция зла, поскольку Его Величество спит и видит, как бы простереть свою ладонь над нашей землей. А его приспешники — Безликие, Ночное братство и Тайная Стража… ой!
— Я бы сказала, что позиция Ордена отражена грубо, но довольно правильно, — Таша чуть заметно скривилась. — Знаешь, девочка, я, быть может, и не трепещу при виде знамени с золотым диском, но всё-таки стоит отзываться об Ордене с большим уважением.
— Простите, леди…
Девушка потупила взгляд, изображая раскаяние, но видно было, что всё это наиграно. Не то, чтобы она вдруг начала испытывать антипатию к Несущим Свет — просто девчонка сейчас находилась в том возрасте, когда на всё хочется смотреть по-новому. Пусть иногда это идет в ущерб здравому смыслу. Перечить старшим, ниспровергать авторитеты, сомневаться в непреложных истинах. Да и Таша сама виновата — распустила подопечную.
— Фон ауры свидетельствует не о приверженности к какому-то абстрактному злу или добру, а о склонности к тем или иным способам достижения поставленных целей. К примеру, белая аура говорит о том, что человек во всех или почти во всех случаях попытается избежать причинения вреда окружающим.
— А чёрная — что будет убивать направо и налево? — скептически ухмыльнулась девушка.
