Собственно, по ее скромному мнению, это было главным, что требовалось от родителей. Не слишком много говорить, зато быть очень внимательными.

Уметь видеть. Наблюдать, чтобы понять. Собственно, как с детьми, так и со взрослыми: если понимаешь, что происходит, все будет нормально…

Наконец она поняла.

Кит гонялся за солнечным зайчиком.

Откуда, спрашивается, сей зайчик прискакал? Солнечное пятно порхало по комнате, присаживаясь, как бабочка, на разноцветное покрывало, замирало и снова вспархивало, перелетая вдруг с постели на диван и далее… Киту было непросто.

Светлова подошла к окну и, не высовываясь — ох, эти старые замашки частного детектива! — внимательно оглядела окна в доме на противоположной стороне тихой улицы.

Сомнений не было: солнечного зайчика пускала какая-то оптика. Бинокль или труба. Кто-то из-за полуспущенных штор наблюдал — изучал, рассматривал? — окна ее номера. Впрочем, почему она решила, что непременно ее номера? Может быть, соседнего?

В любом случае все это было в высшей степени странно.

Теплый весенний ветерок к вечеру сменился резким, жестким, обжигающим щеки ветрищем. С вечерней прогулки Аня и Кит вернулись красные как раки.

Деревья вокруг «Королевского сада» угрожающе раскачивали кронами.

Очевидно, в пику столь неприятному погодному явлению в гостиной пани Черниковой разожгли камин. Янтарные желтые чурочки очень уютно потрескивали в пламени камина, гармонично сочетаясь с завываниями ветра за окном.

И Светлова, уложив сына спать, потянулась на огонек.

Когда она появилась в гостиной, около камина курила мадам Вронская и шелестел свежими газетами Симпатичный.

А вскоре возникла пани Черникова с подносом.

Она поставила перед мадам Вронской рюмочку кофейного ликера, а перед Светловой — вкусы проживающих хозяйка отеля уже изучила — чай.

— Ничего не понимаю… Чьорт знает что! — Пани Черникова очень смешно произносила это слово. — Какие-то таинственные происшествия! Ну просто детектив какой-то… Опять не хватает! Думала, может, разбились? Так осколков нигде не видно…

— А что случилось?

— То чашки одной недосчитаюсь, то бокала… Пани Вронски, вы не поищете у себя в номере? Может быть, это ваша Чучу таскает?

— Смотрела уже… Когда вы в прошлый раз бокалов недосчитались… — вздохнула Вронская. — Ничего не нашла!

Светлова слушала их разговор, затаив дыхание.

Это ее детективное прошлое давало о себе знать…

Дело в том, что Ане уже давно стало казаться, что криминальные ситуации и детективные загадки просто мистическим образом начинают преследовать ее, обрушиваясь как снег на голову и возникая из ничего и на ровном месте. Неужели и в таком райском тихом уголке ее настигнет роковым образом криминальное приключение?

Но, слава богу, на сей раз, кажется, крупного дела не намечалось. Светлова перевела дух и снова задышала спокойно.

«Чашки и бокалы наверняка таскает вороватая Чучу! — решила Анна. — А близорукая — ведь она постоянно прищуривается! — мадам Вронская просто плохо их искала».

— Не расстраивайтесь, найдется ваша пропажа, — успокоила Светлова пани Черникову. — Так в жизни бывает.., полосами! То вдруг все начинает теряться…

Теряется, исчезает! А потом так же неожиданно вдруг начинает находиться. Подождите, — посоветовала она.

— Какими полосами, пани Светлова?! — искренне ужаснулась ее русскому пофигизму хозяйка отеля «Королевский сад». — У меня никогда ничего не теряется!

— Неужели? — изумилась Аня.

— Никогда, — гордо повторила пани. — Я, конечно же, расстраиваюсь не из-за посуды. Что уж там чашка — пустяки! Только, видите ли, просто удивительно все это! Понимаете, со мной обычно в жизни ничего странного не случается. И когда вдруг случается — я теряюсь!

Аня вежливо кивнула:

— Ну, конечно, милая пани Черникова, я отлично вас понимаю….

— И ведь я пересчитываю чашки не потому, что… — Хозяйка «Королевского сада» запнулась, подыскивая слова. — А просто потому… Ну, не знаю, как вам и объяснить! Я просто люблю порядок, вы понимаете?

Аня вежливо кивнула. А про себя усмехнулась: пани Черникова была в точности как ее замечательная, ухоженная и аккуратная страна, где все делалось по порядку и по ранжиру. В самом деле, если бы кофейники пани Черниковой, стоящие на полке всегда носиками на север, вдруг однажды встали носиками в разные стороны, — это означало бы, что мир перевернулся! Пани Черникова, разумеется, пересчитывала чашки потому, что любила порядок… И еще потому, что так делали ее мать, ее бабушка и прабабушка; и ее прапрабабушка, вне всякого сомнения, делала точно так же.

Молодой человек, явно скучавший, слушая этот разговор — «Тоже мне происшествие! — было написано на его лице. — Чашка исчезла!» — невежливо зевнул.

— Пожалуй, пора прогуляться… — заметил он.

— В такую погоду? — удивилась Аня.

— Ничего, я морозоустойчивый, а также, впрочем, жаростойкий… И вообще пуленепробиваемый!

— Даже так?

— И только так! И вообще я такую погоду люблю.

Ветрище что надо. Как раз для кайтсерфинга.

— А это еще что такое?

— Неужели не знаете? — И стараясь быть понятным для столь отсталой части человечества, молодой человек снисходительно объяснил:

— Один из способов использовать движущую силу ветра для активного времяпрепровождения…

— Какой-то новый и модный вид спорта?

— Может, и модный, но уж никак не новый! Знаете, однажды — довольно уже давно! — китайский император Хо А Ким попросил своего придворного мастера воздушных змеев сделать такого змея, чтобы все соседи удивились. Когда через два года змей был готов, император сел в карету, поднял змея — и больше правителя никто не видел! После чего о воздушных змеях надолго забыли.

— А теперь вспомнили?

— Молодой и активно развивающийся вид спорта!

С помощью змея можно кататься по воде, на сноуборде, хоть на телеге по асфальту…

Светлова с интересом слушала молодого человека, у которого — это было заметно — только и забот в жизни было, что придумать, на какой «доске» еще покататься…

Под завывания ветра за окном Симпатичный поднялся с дивана.

— Надеюсь, мы вас все-таки еще увидим… — заметила Анна. — В отличие от этого императора… Как его?

— Хо А Ким.

— Вот-вот…

Симпатичный рассмеялся и вышел из гостиной.

— Вот так… Все «хи-хи» да «ха-ха», а потом вдруг " оказывается, что у мадам Черниковой пропадают чашки из буфета, — неодобрительно заметила ему вслед Вронская.

— Он вам не нравится? — поинтересовалась Аня.

— Мне? — Вронская пыхнула сигареткой. — В общем, ничего не имею против — паренек скорее даже симпатичный… Даже очень симпатичный! Но мне, — она заговорщически понизила голос, — не нравится, когда кое-кто выходит из чужой комнаты…

— Вы это видели?

— Своими глазами!

— Он выходил из чужой комнаты?

— Именно.

— Был в гостях?

— Ничего подобного! Могу поклясться: хозяйки комнаты в тот момент в ней не было.

— Даже так? Поклясться?

— Именно! Стала бы я иначе волноваться… У вас случайно ничего не пропало?

— Да как будто бы нет. Все на месте. — Аня подумала про Кита, свое главное сокровище.

— У меня тоже — ничего! — разочарованно заметила Вронская. — Даже серьги с бриллиантиками на месте.

— Ну вот видите! Вам могло показаться, что этот молодой человек выходит из чужой комнаты… Вдруг ошиблись?

— Да что я, слепая? И ничего такого я себе в тот вечер не позволила, — парировала Вронская, оценив Анин намек. Все в «Королевском саду» уже знали, что мадам Вронская не прочь ближе к вечеру пропустить рюмочку-другую, а также третью и четвертую…

— А кто-нибудь в отеле поднимал шум из-за кражи денег или драгоценностей? — спросила Светлова.

— В том-то и дело, что нет, — так же разочарованно вздохнула Вронская.

— Ну, вот видите, — снова попробовала развеять ее подозрения Аня.