Старуха благодарно закивала, но уже в следующую секунду в глазах у нее появились слезы:

— Ты уж меня, доченька, не забывай. Позванивай, забегай иногда.

— Обязательно.

— Клянешься?! — строго уточнила Демичева.

— Да чтоб мне стать толстой и некрасивой!

Обе дружно рассмеялись.

Ольга убрала в сумку брелок, достала «казенные» бланки, ручку.

— Извините, Александра Яковлевна, но с вашей стороны требуется небольшая формальность. Вот, ознакомьтесь и распишитесь. Это официальное постановление о снятии с вас статуса лица, подлежащего государственной защите. И не волнуйтесь. Наш сотрудник на днях переговорил с продавцами с рынка — никто вас более оскорблять и обижать не станет. — Демичева, рассеянно кивая, надела очки и послушно поставила свои закорючки. Ольга покачала головой: — Александра Яковлевна, вы бы хоть текст прочитали! Разве можно вот так вот подписывать официальные документы?!

Старуха сняла очки, внимательно посмотрела на Прилепину и произнесла со щемящей стариковской тоской:

— Ох, Оленька! Если уж тебе, святому человечку, не доверять, то кому тогда вообще в этом мире верить можно?!

Не в силах более сдерживать слез, Демичева разрыдалась, уткнувшись Ольге в грудь, и та смущенно принялась гладить ее по голове, успокаивая…

…Страсти в курилке «гоблинов» накалились до предела. При общем счете 1<|>:<|>1 третья, решающая партия близилась к своему завершению. Теперь любое необдуманное движение костью грозило обернуться досадным проигрышем. Со всеми вытекающими из обретаемого «козлиного» статуса последствиями.

— …О чем задумался, детина? Ну давай, рожай быстрей! — заторопил Джамалов Тараса. Рука последнего с зажатой в кулаке домининой уже несколько минут, застыв, висела в воздухе. А ее хозяин беззвучно шевелил губами, напряженно подсчитывая в уме варианты дальнейшего развития событий.

— В самом деле! — поддержал напарника Женя. — Сколько можно сидеть с протянутой рукой?

— А-а! Была не была! — завопил Шевченко и с размаху отдуплился. — Р-ры-рыба!

Народ с шумом скинул оставшиеся доминишки и начал подсчитывать очки.

— Тарас, ты что, ва-аще дурак?! — взвизгнула Северова. — Я на «шестерках» весь кон ехала!

— Да ты че? Правда? А я думал, «шестые» Жека шхерит.

Бросив беглый взгляд на выложенные костяшки противника, Джамалов победно вскинул руки:

— Ва-ах! Женя, мы сделали это!

— Да погоди ты! Блищить як циганська сраця! Надо бы еще раз пересчитать…

— Годи не годи, но «партия, Валерий Михайлович!» — усмехнулся Крутов. — Думается мне, пора запускать луноходы.

— Чтоб я еще раз с тобой села играть! — Северова в сердцах запустила «шестеркой» в напарника.

— Натали! — завопил тот, чудом увернувшись. — А что я мог? В последний замес одни «дупли» пришли!

— Вай ме! Разбор полетов предлагаю оставить на после полетов А сейчас — прошу на взлетную! Па-ал-ле-те-ли!

Тарас и Наташа сердито переглянулись и обреченно вышли из курилки. Ничего не попишешь: доминошный долг, он, как и карточный, превыше всего!..

…Со стороны Фонтанки в неприметный внутренний дворик въехала закрепленная за Павлом Андреевичем машина и зачалилась в привычном месте, аккурат под видеокамерой. Из машины выбрался сам Жмых, а также высокие официальные лица — генерал-майор Ширяев с референтшей и начальник ГУВД Пиотровский. Ведомые хозяином гости степенно направились к металлической двери подъезда, за которым от посторонних глаз тщательно скрывалась пещера — не лихтвейса, но «гоблинов»…

…А в длинном полутемном коридоре самой пещеры в данный момент проигравшие Тарас и Наташа покорно принимали «позу лунохода». Повернувшись спиной к входной двери, Шевченко встал на четвереньки, а его партнерша, согнувшись в пояснице, раскорячилась на полусогнутых руках… Да так, что короткая юбка задралась по самое «не могу», засветив победителям изящные розовые трусики.

— Три-четыре! Поехали!

— Я — луноход-1! Бип-бип! — завел мантру Тарас, начав пятиться назад.

— Я — луноход-2! Бип-бип! — вторила ему обладательница розовых трусиков, двигаясь следом.

Вот эти самые трусики и сыграли свою роковую роль. Поднимаясь с гостями по лестнице, полковник Жмых был уверен, что их визит уже давно зафиксирован камерами наружного слежения и в данный момент народ в конторе спешно расставляется по местам, изображая имитацию бурной служебной деятельности. Однако всецело захваченный разворачивающимся в коридоре феерическим действом, ответственный дежурный Джамалов всматривался сейчас отнюдь не в мониторы…

…Павел Андреевич набрал комбинацию цифр последнего кодового замка и радушно махнул рукой, вежливо пропуская гостей вперед. Те шагнули из тесноты межшлюзового накопителя в пространство конспиративной квартиры и… на мгновение обратились в соляные столпы. Так как прямо на них из темноты коридора и под завывание: «Я — луноход! Бип-пип!» надвигались два рвущихся ввысь зада.

Инстинктивно сглотнув слюну, начальник ГУВД в изумлении выпучился на полковника Жмыха. Тот, напротив, принялся часто-часто моргать, пытаясь тем самым изгнать просочившийся на вверенный ему режимный объект вредительский морок. Москвичи в этой ситуации, как ни странно, оказались более стойкими: референтша откровенно веселилась, а генерал-майор Ширяев, хотя и был немало удивлен происходящим, но при этом оставался вполне себе благодушен. Потому как именно с этой точки приближающийся Наташин зад смотрелся наиболее достойно.

Первым подобного разврата не выдержал начальник ГУВД. Он громко и властно «кхекнул», и луноходы, среагировав на посторонние шумы, в изумлении обернулись и… И полку соляных столпов прибыло.

— А вот это… собственно… — запинаясь, начал церемонию официального представления Пиотровский.

— …Оперуполномоченные Северова и Шевченко! — на автопилоте докончил за него Павел Андреевич.

Луноходы, густо покраснев, вытянулись во фрунт, а отправившие их в полет Джамалов и Крутов позорно сиганули в оперскую.

— Однако! — переварил полученную информацию Ширяев. — Что ж, Владислав Юрьевич, вижу свидетели у вас и в самом деле под надежной защитой. По крайней мере… тылы… — здесь генерал-майор акцентировал взгляд на Северовой, — внушают уважение. Что ж, Павел Андреевич, теперь посмотрим фланги?

По-рыбьи глотая воздух, начальник «гоблинов» изобразил в воздухе жест, со стороны могущий трактоваться двояко: не то «милости прошу, пройдемте», не то «ради бога, пойдемте на хрен». При этом в глазах у Павла Андреевича явственно читались тоска, печаль и «сто нарядов вне очереди»…

Визит Андрея и Виталия в интернет-кафе «Матрица» оказался в высшей степени полезным. Мало того что они получили желаемую запись, так еще и забратались с начальником службы безопасности, на поверку оказавшимся отличным, своим в доску мужиком, даром что бывший эфэсбэшник. Словом, сегодня пока всё складывалось на загляденье — одно к одному. (Тьфу-тьфу-тьфу, конечно.) Разве что за всей этой суетой как-то незаметно закончилось лето. Ну да, собственно, что им с того? Что у Мешка, что у Вучетича, в этом году всё равно складывалось как в известной песне. Вернее — НЕ складывалось. «Мы так давно, мы так давно не отдыхали. Нам было просто не до отдыха с тобой…»

— Ты сейчас куда мыслишь?

— Как это куда? — удивился самой постановке вопроса Виталий. — В контору. С пленками работать.

— Смелый человек. А вот я, после озвученных по телефону событий, пожалуй, не рискну.

— Да уж. Судя по всему, то был холст маслом, — захохотал Вучетич. — Так ведь наоборот, Андрюха. Прикинь! Там сейчас весь народ сидит поголовно обосравшись, и вдруг заруливаем мы: бело-пушистые, пропахшие порохом не-залетчики. Соответственно, честь нам, хвала и Доска почета.

— Может, оно и так. А может — и иначе: доской да по почету… Не, Виталя, на фиг надо! Я свою порцию взвизгов шефа посредством мобильной связи получил. Считаю, на сегодня достаточно.