– Да. Теперь я – новый Лордмаршал, – сказал он.

– Лордмаршалом может быть только некромангер. Тебе, натурал, надо пройти Очищение!

И серые твари уже без помощи Алтаря, объединив свои усилия, ударили по Риддику. Он почувствовал, как чтото липкое и холодное тяжким грузом навалилось на плечи, тонкой нитью высасывая жизнь. Риддик прыгнул к ближайшему кокону, схватил тварь руками и выдрал ее из паутины. Тварь страшно заверещала, судорожно пытаясь освободиться, а потом сухим пеплом осыпалась на пол. Тяжело дыша, Риддик упал на колени и упрямо прошептал:

– Я сам знаю, что мне надо…

– Он убил ее! – завизжали твари.

– Почему вы требовали убить меня? – закричал Риддик. – Потому что, я убиваю вас?

Ничего не отвечая, твари сжали свою паутину и начали отступать в коконы.

Риддик встал, стряхнул с ладоней остатки пепла. Тело больше не кололо иголками, а голову не сдавливало так, будто череп вотвот лопнет. Наоборот. Казалось, что огонь, ворвавшись в жилы, сейчас польется через пальцы и глаза.

В комнате пахло страхом. Он физически чувствовал этот страх.

Серые твари быстро уползали из зала. Риддик шагнул в их сторону и, втиснув пальцы между иероглифами, остановил один из коконов.

– Облегчи всем жизнь, – прошипела тварь из кокона. – Сдохни!

Тварь дернулась, освобождаясь. Риддик растопырил пальцы и быстро по самый локоть засунул руку в кокон, но ничего, кроме холодной липкой паутины оттуда не вытащил. Из черной глубины кокона тварь издала низкий шипящий звук, перешедший в пронзительный визг, а затем в едва уловимый свист. Оглохнув, Риддик схватился за уши и выпустил кокон. Тварь быстро исчезла из зала вслед за остальными.

Под дверями Храма его ждал Ваако.

– Святые Мертвые признали тебя Лордмаршалом? – Ваако кинулся к Риддику с вопросами и тут же осекся, не увидев у того отметин некромангеров.

– Они признали мою силу! – ответил Риддик и двинулся было дальше, но Ваако, перебросив в правую руку боевой топор, загородил ему дорогу.

– Если ты не прошел Очищение, то тебе здесь не место, натурал!

Не давая Ваако договорить, Риддик сбил его с ног, ударил лицом об пол и воткнул нож в самую середину серой оболочки Ваако, которая уже начала отделяться от тела. Оболочка оскалилась и втянулась назад. Риддик безжалостно сдавил отметины на шее Ваако – большие серые круги, отличающие элиту некромангеров, и тому показалось, что его сдавили не человеческие руки, а железные тиски.

– Хочешь об этом поговорить… – прохрипел Риддик ему в ухо, и, не давая опомниться, коленом надавил на доспехи Ваако. – Ты чувствуешь боль?

Со злостью, перемешанную со страхом, Ваако посмотрел на Риддика.

Чувствовал ли Ваако боль? Пробитая оболочка сжалась глубоко внутри и жуткой болью пульсировала в голове. А острые металлические шипы и пластины доспех впились в спину так, что Ваако боялся вдохнуть. Он чувствовал боль!

В первый раз в своей жизни Ваако понастоящему испугался.

Он ЧУВСТВОВАЛ!

Он чувствовал то, что не должен чувствовать ни один некромангер. Боль должна уйти, чувства должны исчезнуть – это основа религии. Так говорили Святые Мертвые. Но он чувствовал! И теперь сомнения начали терзать его мозг и вползать туда черной пеленой.

– Ненависть и обида, страх и жалость к самому себе. Эти чувства ты сейчас испытываешь? Я давно ничего не чувствую, – Риддик обошел лежащего на полу Ваако и, наклонившись к нему, прошептал в ухо: – Так кто же из нас больше некромангер?

Бурлящие внутри эмоции повергли Ваако в ужас.

Да, его сжигали ненависть и страх. Да, он испытывал жалость и презрение к себе за свою слабость. Значило ли это, что его вера ослабла, что он не достоин идти к Вратам Темной Подвселенной?

Ваако на мгновение замер.

«Добытое в бою – твое»!

А что, если способности и таланты Лордмаршала перешли к Риддику? Зачем натурал ходил в Храм? А что, если Святые Мертвые всетаки признали его новым Лордмаршалом? И Риддик не убил его, когда мог, потому что хотел приблизить к себе?

Судорожно сглотнув, Ваако на коленях подполз к Риддику, и в низком поклоне, коснувшись лбом пола, замер у самых его ног, признавая свое поражение и подчинение.

– Я пойду за тобой, мой Повелитель, – прошептал поверженный Ваако. – Мне нужна вера. Мне нужна сила!

– Ты хотел показать флагман, – напомнил ему Риддик.

* * *

– Превосходно! Момент выбран просто превосходно, – и Дамэ отвернулась, довольно улыбаясь, и даже закрыла глаза в предвкушении глухого удара меча о тело Лордмаршала, удара, который сделает Ваако Лордмаршалом, а ее… Императрицей!

И…

Раздался звонкий удар меча о гладкий и твердый пол корабля.

Дамэ в ужасе повернулась и увидела, что Ваако промахнулся, и победа буквально ускользнула из его рук к этому дикому варвару, который не упустил свой шанс, не растерялся и всадилтаки свой нож в череп Лордмаршалу, прямо между глаз.

Но Ваако промахнулся!

Ее планы! Все рушилось! Этот неудачник Ваако ни на что не способен! Слишком медленно поднимал меч, слишком медленно его опускал. Лордмаршал, конечно же, ушел изпод удара. Прямо в руки Риддика!

Этого не может быть!

Шок.

Дамэ смотрела и не верила своим глазам. Натурал сидел на троне, закрыв лицо перчаткой, обливаясь потом и кровью. А Ваако и вся армия вместо того, чтобы наброситься на него и растерзать, встали перед ним на колени! Этого не может быть!

Воздуха не хватало, и Дамэ сделала глубокий вдох. Хотелось бежать вниз и кричать. Почему солдаты стоят на коленях? Почему безжалостные армейские командиры застыли в немом покорном поклоне? О чем этот натурал шепчет им? Изза чего у командира Тоала так беспомощно дергается лицо?

Чем дольше Дамэ смотрела вниз, тем уже становились ее глаза, тем презрительнее сжимался ее рот.

Голова кружилась, и Дамэ сделала шаг назад, отступая под мрак сводов, – она увидела, что во всем Тронном Зале только она одна не встала на колени перед новым Лордмаршалом.

«Что я до сих пор делаю рядом с Ваако? Он слаб!» – подумала она.

«Ему не место рядом с тобой», – прошипел воздух.

– Ему не место рядом со мной!

«Ты достойна лучшего»…

– Я достойна лучшего!

«Императрица – ты»!

– Пора навестить наших Святых! – сказала Дамэ, поняв, чьи мысли звучали в голове. Она подобрала длинные юбки, спустилась с балкона и решительно направилась в Храм Некрополя.

Дамэ не любила ходить в Храм, потому что Святые Мертвые читали мысли. А мысли были всегда одни и те же – убить Лордмаршала и захватить трон.

Но теперь Лордмаршал мертв, трон пуст, и бояться своих желаний не было причин.

Войдя в Храм, Дамэ опустила щиты и купол: незачем, чтобы ктонибудь услышал их разговор. Она прошла вдоль пустых порталов и, убирая паутину, провела рукой по круглым двойным чашам, стоящим возле каждого портала. Под ногами чтото заскрипело. Дамэ наклонилась и подняла горсть пепла, с удивлением посмотрела на него и тонкой струйкой высыпала на пол. «Пепел? Откуда здесь пепел?» Потом Дамэ встала на Алтарь и замерла в ожидании.

В первый раз за всю историю боги не откликнулись на зов Алтаря и не появились в Храме. Дамэ в ужасе прижала ладони к губам и спрыгнула с Алтаря.

Случилось чтото оченьочень страшное.

Она несколько раз оббежала зал, заглядывая в порталы и призывая каждую Святую по имени. Совсем обессилев, Дамэ вновь взобралась на Алтарь и закрыла глаза, прислушиваясь.

Вдруг она ощутила едва уловимую вибрацию воздуха и дрожь Алтаря под ногами. Дамэ открыла глаза и увидела, как в зал медленно вплывает один единственный кокон.

Тварь сразу узнала свою рабыню по узору души. Раса Ар никогда не подавляла до конца души своих элитных рабов – так было легче управлять ими.

– Дамэ, – прошипела тварь.

– Ар ХардИд, – Дамэ встала на колени и склонила голову в церемониальном поклоне перед самой древней Святой.

Старая Ар раскинула свою паутину и легко коснулась ею Дамэ.

«Молодая элита некромангеров, хитросплетенный клубок интриг, амбиций и жажды власти, сделает всё ради удовлетворения своих желаний, идеально подходит для исполнения воли Ар».