- А меня? – Уля с удовольствием провела ладонью по холодному глянцу стола и переглянулась с металлическим львом. Все-таки этот зверь внушал уважение.

- Тебя бы тоже неплохо, но это уже обязанность твоего отца, - Иван Петрович откинулся на спинку кресла, положив крупные, но красивые, несмотря на возрастные изменения, кисти на массивные подлокотники. – Давай, расскажи, что ты знаешь про этот вид стали.

Почему-то появилось ощущение, что она на экзамене, и после её ответа он укоризненно покачает головой и скажет: «НизачОт, Ульяна Юрьевна!».

- Это сталь со сверхвысоким содержанием углерода, под два процента. Легирующих элементов почти нет, поэтому она твердая, но при этом хрупкая, потому что близка к белым чугунам. Низкая коррозионная устойчивость. Изначально относится к тиглевым сталям, если не ошибаюсь, её начали производить едва ли не в начале нашей эры.

- Почти правильно, но ты не права насчет хрупкости, - голос Андрея раздался совсем близко, за спиной, поэтому Уля, не заметившая его приближение, чуть подпрыгнула. – Извини, не хотел напугать.

- О, Андрюш, ты вовремя! – Иван Петрович на удивление резво встал с кресла и обошел стол. – Ульян, я больше по чашкам и фарфору, а вот он у нас эксперт по холодному оружию. Так что не буду мешать.

Исчез он с такой прытью, что Уле захотелось кинуть Ивану Петровичу что-нибудь вслед. При всем уважении. Пусть даже и тем самым пресс-папье со львом. Уж во всяком случае, статуэтку она вряд ли повредит, а вот выразить свои эмоции сможет.

- Я не совсем поняла, это ты предложил отцу привести меня сюда?

В конце концов, кинуть пресс-папье можно и в Андрея.

- Вообще-то я ни сном, ни духом. Честно, - он приложил ладонь к груди, но судя по сомневающемуся взгляду Ули, клятва особого впечатления не произвела. – Если было интересно, почему не спросила у меня?

- У нас как-то все время находились более неотложные темы, чем моё любопытство.

- Зато сейчас время есть, все расскажу.

Прозвучало слишком уж многообещающе. Уля не то, чтобы расслабилась, но руку ото льва отодвинула. Хотя и недалеко.

Вместо того, чтобы сходу начать рассказывать, Андрей отошел к одному из закрытых шкафов и поколдовал над замком. Что именно он делал, девушка не видела, поскольку обзор был закрыт его широкой спиной, но приготовилась внимать. Никогда не поздно расширить кругозор и узнать что-то новое. Даже если это происходит, когда ты выглядишь, как погорелица, а лекцию тебе будет читать обалденно сексуальный мужчина с довольно сомнительными моральными принципами.

- Иди сюда, - он вынул продолговатый футляр темного бархата и повернулся к Уле. – Просто у окна свет ярче, будет лучше видна структура.

Оказалось, что в футляре лежал кинжал. Или, возможно, это называется как-то по-другому, но для бутербродного ножа у него был слишком хищный дизайн.

Прямое узкое лезвие темного серо-голубого цвета с характерными разводами. Рукоятка бежеватая, с янтарными подпалинами, удобный упор для пальцев… Ну, она так думала, потому что трогать пока не решалась.

Зато заметила, как его держит Андрей – осторожно, без нажима. Как будто может неосторожным движением повредить оружие.

- Возьми, не бойся. Только осторожнее, дамаск очень острый, не порежься.

Уля все-таки подошла вплотную, ничуть не опасаясь, что рядом человек, в руках которого нечто, способное одним движением лишить жизни.

Металл был на удивление холодным, даже стало немного неприятно его касаться, но вблизи кинжал оказался ещё более… не красивым, нет, вот как раз прелести в нем не было. Опасность, как от свернувшейся клубком гадюки. Не трогай её, и она не тронет тебя.

- Это слоновая кость? – она, едва-едва касаясь, кончиками пальцев погладила рукоятку.

- Да. Инкрустированная серебром. Это женский кинжал, он небольшой и довольно легкий. Да и служил, скорее, украшением, чем оружием, - Андрей зашел со спины, воспользовавшись тем, что Уля рассматривает клинок, и не особо следит за перемещениями. – Значит, хочешь узнать, как в средние века делали дамаск? – его руки осторожно легли на прикрытые его собственным свитером тонкие плечи.

- Да… - отодвигаться она не стала. И потому что приятно чувствовать его тепло, и просто пока ничего особо преступного он не делал. К сожалению. И тут же отогнала эту мысль, успокоив себя тем, что сейчас у неё единственный путь отступления – окно, а выпрыгивать из него она как-то не особо хотела.

- Хорошо, - ладони как бы невзначай провели по её шее, замерев на ключицах. – Ты знаешь, что такое тиглевая сталь?

- Конечно, - Уля с трудом сглотнула комок в горле, но продолжила, упорно делая вид, что не замечает легких поглаживающих движений больших пальцев на затылке. – Это стали, которые получают путем медленного плавления в закрытом тигле, чтобы предотвратить вторичное окисление железа.

- Все правильно. Но изначально этот процесс происходил немного сложнее, - судя по глубокому вздоху, от которого его грудная клетка расширилась, теснее прижавшись к Улиной спине, её только что понюхали. Но на зуб не попробовали, уже хорошо… - Сначала железную руду смешивали с древесным углем, который и является, по сути, углеродом, а потом плавили в каменной печи, пока смесь не становилась губчатой, и из неё не удалялся излишек кислорода. Получившуюся массу помещали в закрытый глиняный тигель и продолжали нагревать, пока не начинали раздаваться легкие хлопки, - пальцы ненавязчиво переместились под её подбородок, погладив нежную кожу и на секунду скользнув по губам. – А потом так же медленно охлаждали…

Его голос понизился до шепота, а теплые губы на секунду коснулись мочки её уха. Та сразу стала горячей и, скорее всего, ярко-алой. И в этот момент Уля, как никогда ненавидела реакцию собственного тела на прикосновения Андрея.

- Это сталь с неоднородной структурой, участки с бОльшим и меньшим содержанием углерода чередовались. И при ковке появляется этот узор, - плечи он оставил в покое, но Ульяна не успела понять, обрадовалась она этому или огорчилась, потому что отодвигаться от неё Андрей точно не собирался, зато перехватил оба запястья, повернув их так, что солнечный свет скользнул по темному лезвию кинжала. – Поскольку при этом заготовку разогревают докрасна, а не до белого каления, сталь не становится хрупкой, как чугун. Она остается пластичной и прочной. При заточке такого оружия более мягкая составляющая стачивается, а твердая – остается.

- Более мягкая – это феррит? - Уля постаралась говорить бесстрастно, но получилось хрипловато. Ну, и ладно, у неё недавно горло болело, такое иногда бывает, что потом голос сам собой неожиданно садится…

- Да, именно он. Если посмотришь при хорошем увеличении, лезвие состоит из мелких зазубрин. По легенде, мечом из такой стали можно разрезать подброшенный шелковый платок, - он забрал из рук Ульяны кинжал, вернув его в родной футляр, и сжал в своих ладонях тонкие девичьи запястья.

- Я в детстве читала «Талисман» Вальтера Скотта.

- Необычный выбор для девочки, - поскольку вырываться она не торопилась, Андрей осторожно обнял Улю, продолжая придерживать её руки. – Ты любила читать?

- Я и сейчас это делаю с удовольствием, - было так приятно, тепло и уютно, что отодвигаться не хотелось совершенно. Но надо. Правда, стоило ей шевельнуться, как его руки напряглись. Куда уж тут дергаться, если и дышишь с трудом… - Откуда ты так хорошо знаешь технологию изготовления стали? Ты же не технарь…

- У меня работа такая, уметь рассмотреть редкость. А для этого нужно много читать и узнавать, - дыхание чуть потяжелело, да и легкие поглаживания Уле точно не почудились. И ничего, что от них хочется выгнуться и прикрыть глаза. И шею подставить, чтобы её тоже погладили и поцеловали. Особенно вот тут, за ушком. Да-да, именно там…

Вот только вместе с поднимающейся волной возбуждения почему-то проснулся и здравый смысл. Вот же не спится некоторым.

- Андрей, пусти.

- Не хочу, - он потерся лицом о её макушку, немного взъерошив короткие волосы. – Давай попробуем найти какой-то компромисс?