Потом для профилактики поводил стволом туда-сюда, поливая свинцом невидимое пространство.

Под ногами хрустело стекло; дважды он чуть не упал, споткнувшись о какие-то рамы, а один раз — натолкнувшись на каталку.

Коротаев одновременно прислушивался: пока что никаких сирен.

Зря он расправился с медсестрой, ему нужен проводник… Шуршание справа; Коротаев метнулся — и вот уже держал в кулаке добрую порцию сестринского халата. Женщина отчаянно закричала.

— Молчи, тварь, — сказал Коротаев. — Мозги вышибу. Выведешь наружу — останешься цела.

Судя по реакции, предложение было принято беспрекословно.

Она и вправду не пикнула, вывела его наружу, и теперь они шли по наклонной плоскости — явно по пандусу. Под пандусом должны быть машины скорой помощи.

— Там, внизу, очень светло? — осведомился Коротаев.

— Нет, не очень, еще не рассвело до конца, только одна лампа, — услужливо затараторила невидимая жертва.

— Заткнись. Машины с водителями есть?

— Две.

— Шофера где?

— Стоят рядом, курят.

— Теперь снова молчи. Когда вывернем к ним, скажешь.

Они сошли с пандуса, сделали поворот.

— Смотрят на нас, — прошептала медсестра. — Или врач? Санитарка? Уборщица?

Коротаев громко выкрикнул:

— Оба рылами в землю, иначе пущу ее в расход! Легли? — спросил он у заложницы.

— Да, — ответила та сдавленным голосом.

— Теперь один встал, сел за руль. Второй лежит. — Заложнице: — Заводи меня внутрь.

Похоже было, что все идет как по маслу.

Оказавшись в салоне, он распорядился запереть двери и, ориентируясь на шумное дыхание шофера, приставил ему к затылку ствол:

— Отвезешь куда скажу — будешь живой… На связь не выходить…

Оставался еще один свидетель, второй шофер. Да и сколько их могло еще быть, пока они шли, — он же не видел? Ну, лучше перестраховаться.

— Пусть второй сядет рядом.

Послышался лязг открываемой дверцы. Когда человек занял место рядом с шофером, Коротаев заколол его и велел вытолкнуть из машины.

— Всем сохранять спокойствие, — этой нелепой фразой он сопроводил свои действия. — Теперь жми на главную, — приказал он шоферу, и мотор взревел.

Пока карета скорой помощи на всех парах, подгоняемая террористом, мчалась к отдаленной резиденции Хозяина, тот как раз выслушивал донесение снайпера, снявшего предателя Шныгу.

До того он всю ночь совещался со штабом, в котором были высокопоставленные военные и депутат Афиногенов. Его Хозяин уже прозвал про себя серым кардиналом за пронырливость и относился к нему не без подозрения и опаски.

Речь шла о самом главном: строениях на месте двух будущих лазерных бурильных установок.

Дело, с которым связался Хозяин, оказалось несколько мудренее, чем ему виделось первоначально.

Выяснилось, что не он первый успел ознакомиться с подземными перспективами. С ними успели ознакомиться компетентные люди, которых эти перспективы встревожили настолько, что к делу подключилось — в незапамятные уже времена — Министерство обороны.

Загвоздка была в том, что геологоразведочными работами, хотя бы и на советской территории, занимались и представители не вполне дружественных государств. Грубо говоря — потенциальный противник.

Потенциальному противнику было ведомо, что двух небольших атомных бомб за глаза и за уши хватит, чтобы стереть город Ленинград с лица земли, если нанести удары именно в местах предполагаемого нынче бурения.

И хотя теперь депутатские планы парадоксальным образом совпадали с уже отброшенными планами недавнего противника, вокруг опасных мест успели понастроить всякой-разной противоракетной обороны.

Чтобы не дай Бог! Не приведи Господь!

Теперь все эти станции находились в состоянии известного упадка. Не то чтобы они полностью вышли из строя и утратили боеготовность, но остро нуждались в дополнительных финансовых вливаниях, которых было шиш.

Собственно говоря, на этих вливаниях и было выстроено обсуждение. Это было предметом беседы.

Хозяин, вальяжно развалившись в кресле и потягивая коньяк, обещал военным золотые горы, которые в их воображении сразу претворялись в дачи и прочие приятные вещи.

Он обещал им акции, паи, участие в будущем алмазном концерне и прочие вещи.

Лишь бы ему позволили развернуть на их заскорузлых базах небольшое строительство и приступить к бурению. В качестве доказательства он демонстрировал людям в погонах все те же злополучные алмазы.

Что будет твориться за стенами этих сооружений, должно было остаться ведомым одному Хозяину и его людям. Это будет секретный объект внутри секретного объекта.

В принципе, все уже было оговорено, остался вопрос о сроках.

Да и не только оговорено: переговоры шли давно, здания были возведены, лазерные бурильные установки с легкой руки Боровикова изготовлены и доставлены на место. Оставалось назначить день, и тут у Хозяина имелся свой план, не лишенный даже некоторого демонизма, но о том ниже. В этот план он не собирался посвящать даже своих собеседников.

Те же настолько размякли, что были готовы вообще временно законсервировать первый, внешний секретный объект, чтобы не мешать деятельности второго, внутреннего. Вопрос уже был принципиально решен — тем паче что в обозримом будущем атомной бомбардировки не предвиделось.

Беда была в том, что всех горожан, даже большую часть, все равно не спасти. Пригородных ресурсов не хватит плюс общая неразбериха. Значит, нужно как можно больше списать на разбушевавшуюся стихию.

Именно о сроках — без деталей — он собрался рассказать, когда стали поступать сообщения с дачи Касьяна Михайловича Боровикова.

И первое доставил расторопный снайпер, связавшийся с Хозяином сперва по специальной засекреченной мобильной связи, а после явившийся лично.

Снайпер не тот человек, с которым станет точить лясы фигура уровня Хозяина.

Однако на сей раз тот попросил высоких гостей подождать, прихватил отставного доктора Афиногенова и вышел в приемную, где дожидался высохший, как жердь, человек в пятнистом комбинезоне.

Вид у гостя был донельзя усталый, а на руках были изодранные перчатки.

С перчатками как раз все было ясно: сидел на дереве дни напролет, специально посаженный туда следить и действовать в случае чего.

И вот этот случай чего наступил.

— В чем дело? — отрывисто и нервно спрашивал Хозяин. — Почему вы проявились?

— Там пошел разговор. В хозяйском кабинете. Беседовали какие-то жлобы, один в генеральской форме, а второй — просто детина, громила на подхвате.

— Почему их не кончил?

— Не представилось возможности.

— Так… И кто же у нас жертва?

— Местный халдей. Долго и взахлеб рассказывал им лишнее, а те слушали очень внимательно. Я решил заткнуть ему рот.

Доктор Афиногенов, сидя в кресле, внимательно изучал свои ногти.

— Что там вообще за дела? — осведомился он. — Боровиков сейчас летит в Зеленогорск частным рейсом. Что происходит?

Снайпер утерся рукавом:

— Обычные дела. Попалили объект со всеми потрохами.

— Сожгли?

— В том-то и беда, что нет.

— Коротаев что-то там бухтел про зачистку улик, — вставил словечко Афиногенов.

Снайпер посмотрел на него вопросительно.

В намерения и привычки Хозяина не входило посвящение рядовых исполнителей в тонкости дела, но сейчас он решил сделать исключение для мастера экстра-класса.

— Речь идет о тамошнем начальнике службы безопасности. Бывшем.

Снайпер пренебрежительно махнул рукой:

— Какая там служба! Какой начальник! Налетели, разгромили все подчистую… Причем сделал это, насколько мне удалось рассмотреть, один человек…

На лице его собеседников написалось недоумение.

— Один? Что же это за богатырь такой — один, да на укрепленный объект?

— Кровь с молоком, здоровяк. Он-то и был с генералом, когда им халдей настукивал.

— Коротаеву была поручена полная зачистка, — деревянным голосом повторил бывший доктор, а ныне — депутат Госдумы. — Он отчитался в исполнении.