Сколько еще мысли будут скатываться как капли дождя до его голоса??? Сколько еще чувства будут сворачиваться рельефами в снежинки?

Счастье всегда автономно.

Я решила во всем сознаться Другу из Бронкса. Потом передумала и показала газеты и статьи. Сашка пожал плечами и изрек:

— А ты чего хотела? Мой совет, не лезь в это. Его работа — его проблемы. Я вот никогда Женьке не рассказывал про сложности, во-первых, она все равно не поймет, во-вторых, будет зря переживать. Женщина должна думать, что у мужчины все под контролем!

— Ты по ней скучаешь?

— Очень. Ты знаешь, почему мы с ней расстались — я прижал ее к стенке, требовал сказать правду, кричал, давил. Сказал, что пусть правду хоть под ментами говорит — что я ее заставлю!

— Ты с ума сошел такое делать? У тебя вообще все дома? — Я в секунду подумала, что Друг из Бронкса вполне заслужил нейродермит на руках.

— Ну а что мне оставалось делать? Я же понимал, что она мне врет. Да и вы подлили масла в огонь!

— Что значит, мы подлили масла в огонь? Сначала ты нам рассказываешь, как она тебя обманывает, а потом ждешь, что мы будем ее уважать??? Да ты не хочешь никакой правды — она тебе не уперлась ни разу. Хотел бы правды — сделал бы как я…

Я чуть не протрепалась ему про частного детектива.

— А что ты сделала???

— Спросила в нормальной дружеской беседе. — Я начала врать.

Сначала врушка. Потом лгунья. А теперь, кажется, уже совсем ничтожество.

Вопрос только, для чего я вру? Для спасения кого? Себя. И только.

Вердикт: не оправдана.

— Помоги мне ее вернуть! — сказал Друг из Бронкса.

— Как я это сделаю, сам посуди! Мы же с ней не общаемся.

— Ты же меня знаешь — и понимаешь, что я не со зла.

— Не со зла — ты просто козел!

— А если я ей песню напишу? У меня есть рэпер знакомый — он куплеты отчитает, я припев спою… Я даже текст почти придумал…

— Она этого стоит?

— Мне не важно, я все равно попробую ее вернуть.

— А как же Сашка? Она же так влюбена в тебя!

— Сашка — замечательная, я уверен, что еще не раз буду думать о ней и тоже пытаться вернуть. Но я без Женьки не могу. То ли тюфяк совсем стал, то ли привычка… Женька хочет жить вместе, а я не могу себе пока этого позволить.

— Как это не можешь? У тебя бизнес оценен в два лимона, ты тратишь в день не меньше трех штук рублей ни на что, это не считая клубов, шмоток… И не можешь позволить себе снять квартиру?

— Ну я же не полный баран — я не хочу жить с женщиной и ограничивать ее в чем-то. Моя женщина будет получать все самое лучшее, она не будет экономить. Вот ты сейчас позвонишь Максу и скажешь, что ты хочешь сумку Birkin — он же тебе не откажет???

— Не знаю, может, и откажет! Но я не буду просить!

— А я хочу, чтобы моя женщина, если хочет — просила и получала. Я хочу, чтобы она была счастлива. Да и потом, я не уверен, что завтра все будет также… Что про меня не появится разнос-статья в «Коммерсанте», не появятся молодые и новые и не скинут меня с моей полочки Интернета. Где мне уже очень хорошо сидится.

Я поцеловала Друга из Бронкса в нос, взяла телефон Женьки. Взгрустнула за Сашку (девочку).

Уже выходя, я положила в ладонь Друга из Бронкса икону. И сказала правду:

— Все будет зашибись!

— Ну фиг знает, — сказал он свое коронное выражение.

Я остановилась у ближайшего мало-мальски приличного салона красоты, достала из кошелька кредитную карту, дополнительную к счету Макса… До этого мне было стыдно ей пользоваться — ведь это не мои деньги. И слово «наши» я не любила употреблять, мне казалось, что «наше» — это ущемление прав человека.

— Как думаете, мне пойдет быть брюнеткой?

Девушка кивнула головой и пошла смешивать краску. Я смотрела на себя в зеркало и прощалась с прошлой жизнью с улыбкой. Срезать ногти — оставить аккуратный бордовый маникюр, стать такой, какой нравится ему…

Замужем — это всегда за кем-то, за плечом, за человеком, за его веским словом… «за» — это забота.

Я заехала в ЦУМ — раньше это место выпадало мне только, если мама провинилась или у меня глубокая депрессия, а советов, как жить дальше, у родителей нет.

Мне нужна была мужская помощь. Нравиться себе — важно, нравиться любимому мужчине — еще важнее. Я прибегла к достаточно странной помощи — Эмиля.

Как мужчина, знающий меня, он точно посоветует нужное.

— Что любят мужчины в женщинах? — спросила я его, примеряя шелковое платье молочного цвета.

— Слабость! — ответил Эмиль и протянул мне рельефную рубашку с рукавами-воланами, из нежнейшего хлопка. — Мягкость, мужчинам важно покровительствовать — иначе какой смысл мужчины.

— А как же откровенная сексуальность, сила, мужчин же тянет к самкам???

— Смотри, какое дело, кричащую самку хочется трахнуть, иногда отужинать и трахнуть, иногда сделать это дважды. Вот посмотри, что выбирают женщины — нечто кричащее, вопящее и не всегда приятное на ощупь. Мужику главное, чтобы оно было мягкое и облегало… Чтобы хотелось дотронуться.

Эмиль просто обезвредил биологическую парфюмированную атаку (тут опять же мнения мужчин и женщин не совпадают) — даю бесплатный совет, хотите дольше, больше и сильнее — для секса лучший запах Dior «Midnight Poison» или D amp;G «The one».

— Смотри как, всего за полдня мы привели тебя из неотесанного подростка в приличную девушку! С тебя домашний обед, чтобы все по-взрослому: на первое — солянка, на второе — фаршированные рисом с мясом перчики или лучше картофельное пюре и рыбные котлеты, и непременно компот из сухофруктов!

— Я с некоторых пор боюсь кормить мужчин, после этого они начинают предлагать мне руку и сердце, но, право, что я могу приготовить из руки, и тем более из мужского сердца?

— Котлеты! — радостно сказал Эмиль. — А теперь тебе надо в солярий и там же переоденешься. И помирись с Максом, твой вчерашний номер отвратителен. Уйти во время секса спать к бывшей девушке мужа…

— Мама рассказала?

— А кто еще?

— Кстати, он мне пока не муж. Слушай, а почему ты новое кино не снимаешь?

— Буду снимать. У меня сейчас тот возраст, когда безумно хочется свалить из этой страны к чертовой матери. Я же приехал в Россию транзитом — думал, чуток тут отсижусь, а потом в Штаты свалю… А затянула она, Москва…

— Ты хочешь уехать?

— Предложили бы — уехал… Но там я никому не нужен, да и здесь уже на пятки наступают. Так что думаю, снова буду снимать пару клипов в месяц, а остальное время бухать и любить твою мать.

Заманчивая перспектива.

— А почему ты не сказал матери про сына?

— Ты как про него узнала?

— Какая разница…

— Да я его не видел, она забеременела от меня случайно, аборт делать отказалась и сама решила воспитывать, а у меня тогда не было сил вмешиваться… Мне кажется, я не отец — вон глянь, я собственную падчерицу хочу трахнуть, а ты про детей…

Женские биологические часы мне напоминают бомбу. Отсчитывающую желания как секунду: хочу замуж, хочу детей. Пора-пора-пора!

В машине Шарль Азнавур исполнял свою «Вечную любовь», конечно же не собственной персоной. Женщина во мне менялась с каждой секундой до неузнаваемости.

Кстати, за все время совместного жительства Макс никогда мне не говорил, что любит. Такие простые слова «Я тебя люблю», все, что угодно — зиму вместо лето, звезды с небо и луну на палочке — лишь бы не сознаваться.

И тут до меня дошло, уже чуть более сильно ударив в поддых: он мне так и не сказал «Я тебя люблю»!!! Вот, Нецензурный человек!

Я посмотрела на Эмиля и спросила:

— Вот ты часто маме говоришь, что любишь ее?

— Когда вижу, стараюсь напоминать, а так… Не знаю. А это важно?

Лекции по мужской логике следует конспектировать навечно.

Я позвонила Максу и пригласила на ужин.

По моим подсчетам он как раз должен был вернуть Нику домой — к маме на попечение и опеку.

Макс согласился радостным согласием, но ресторан выбрал сам. Ему хотелось стерляди в «Обломове». Ужасно пижонский выбор.