Время потекло своим ходом, вернув Намина Ракуру к нормальному восприятию. Маг заморгал, сглотнул. Невозможно было поверить, что совсем рядом распадается материя бытия, что само бытие исчезает, оставляя после себя ничто. Магия… Магия — это ужасно.

Все завершилось так стремительно, что Уолт чуть не пропустил окончание действия. Стеклящееся пространство начало быстро съеживаться, сжимая черное пламя и то, что было лесным гигантом. Несколько секунд — и только черная точка в стекле висит в воздухе, еще секунда — нет и ее. И растянувшаяся территория раскуроченного леса с пустой километровой зоной внутри на месте лесного гиганта напоминала о нем.

Пора заканчивать задание.

О карлу можно не беспокоиться, ставить энергетические Щиты они не умеют. Такого рода заклятиям Защиты обучают только в Школе Магии, а Лесные эльфы в ней никогда не учились. Буйство энергий должно было надолго их вырубить, а развороченный Эфир пока не давал возможности открывать прямые порталы сюда. Карлу не станут проблемой.

Тогда за Вадларом и вместе с ним за ящиком.

Он спустился на холм и застал Фетиса за разглядыванием верхней части туловища смертного, которое покоилось на золотистых лепестках. Мечей в руках Живущего в Ночи уже не было.

— Кто это? — спросил Уолт.

— Вот и я думаю: «Кто это?» — протянул Вадлар. — Кстати, это ты локальный конец света устроил? Вижу, тебе моя удача пригодилась. С тебя секс… э-э-э, в смысле не прямо с тебя, а в смысле обеспечения тобой секса для меня. Не подумай ничего лишнего…

Уолт присел, окинул взглядом побледневшее, но по-прежнему будто дышащее свежестью лицо, оттянул нижнюю губу, рассматривая острые зубы, быстро глянул на Вадлара, сравнив его нос с носом смертного, откинул с ушей льняные волосы.

— Эльф, — пробормотал он. — Светлый…

— Когда черный огонь весь мир закрыл, я уж думал, конец мне, но огонь вдруг начал отступать, а я сзади себя шевеление услышал. Развернулся — а там цветочки на лианах золотятся, взлетают и в фигуру какую-то складываются. Ну, я, не будь дурак, и шандарахнул по ней, не дожидаясь, пока какое-нибудь чудовище вылезет. А цветы осыпались, и вместе с ними вот этот вот… Хотя правильнее сказать будет: это вот…

— Это эльф. Светлый эльф. Светлый эльф-упырь.

— Эльфы не могут стать упырями.

— Его нижняя челюсть идентична нижней челюсти упырей. Вот, посмотри, она состоит из трех частей. — Уолт «просветил» заклятием кожу на лице эльфа. — У обычных эльфов она состоит из двух симметричных половин. Как у людей. И у гномов. Кстати, думаю, что у того гнома и того человека нижние челюсти тоже состояли из трех частей.

— Они были живыми, — тихо ответил Вадлар. — Они не могли быть упырями… И этот… этот эльф был живым. Видишь, он мертв, но холодный огонь не гложет его кости. И пускай его лицо похоже на лицо Сайфиаила после трансформы… Он не может быть упырем… Только люди…

— Невозможное возможно. — Уолту вспомнился девиз факультета алхимии. Он посмотрел на рваный срез, проходивший по животу эльфа. — Чем ты его шандарахнул-то, кстати?

— А Критерианскими Пчелами. Слыхал о таких? Уолт вылупился на Вадлара. Слыхал о таких? Еще бы не

слыхал! Эти существа, наполовину сотворенные из магической энергии, а наполовину из физической, обитали в планах бытия, близких к областям Хаоса. В основном они роями странствовали в Великой Пустоте Вакуума, в виртуальном бытии, опасаясь приближаться к более упорядоченным мирам, где их хаотически-полевое существование могло не выдержать структурированной материи. Некоторые заклятия могли на время поместить Пчел в кокон энергий, защищающий их от влияния Порядка в мирах смертных, и тогда рой становился опасным оружием, максимально повышающим энтропию любых процессов и объектов. Факультету практической магии как-то удалось отловить одну Критерианскую Пчелу, и то благодаря советам прибывшего из другого мира мага. Пойманная в Заклинание Застывшего Времени, Пчела, серебристая клякса с янтарными полосками, пробыла в реальности Равалона недолго. Равалон находился близко к области Хаоса, но он был упорядоченным миром, и сущность Критерианской Пчелы не выдержала. Заклятия, создающего хаотические энергии вокруг Пчелы, маги Школы не знали. Оставив после себя только запах озона и серое облачко, Критерианская Пчела растворилась в упорядочивающих принципах бытия.

— Где… Где ты их взял?

— В Границе, где же еще? Наткнулся мой отряд как-то на подземелье, когда в рейд ходили, там могли прятаться Дикие. Мы спустились и наткнулись на сундук. А в сундуке безделушки разные лежали, мы их честно поделили. Мне вот красивая лампа и глиняная табличка, на которой надпись на незнакомом языке была, достались. Я потом узнал, что это старороланский, который был еще до макатыни, перевел. Оказалось, что в лампе хранятся некие Критерианские Пчелы и тот, кто потрет лампу, сможет ими управлять. Когда вокруг меня начали цветочки летать, я о лампе вспомнил и Пчелок выпустил. Они с этими цветочками быстро разобрались. Только на табличке не было написано, что Пчелки мои исчезают быстро, а я, по глупости, почти всех выпустил, совсем их мало у меня осталось…

Да что ж это такое? Школа Магии тратит огромные деньги и множество заклятий, чтобы отыскать Древние и попавшие в Равалон из иных миров артефакты, а у упырей они чуть ли не под ногами валяются! Колбы Атекмуса, призыватель даймона, лампа с Критерианскими Пчелами! Может, стоит Живущим в Ночи платить за поиски артефактов?

Гм, а ведь Уолт скоро доставит в Школу Магии весьма ценный артефакт под названием «Рубиновое Ожерелье Керашата», и его, Уолта, будут носить на руках. Может, Алесандр и Убийцу Троллоков простит. Все равно в ящике не Ожерелье, так что вряд ли Сива будет протестовать, чтобы боевой маг забрал Ожерелье с собой.

— Идем, — сказал Уолт, поднимаясь. Имя Сива напомнило, что задание еще не окончено и не время чесать языками. —

Я

расчистил дорогу, теперь только забрать ваш ящик, и все.

— Если бы… — С вытянувшимся лицом Вадлар указал за спину Магистра.

Что там еще такое?! Уолт обернулся.

Среди поваленных деревьев, которые раньше находились под корнями-ногами лесного гиганта, вздымались земляные кучи, словно кроты лезли на поверхность. Из получившихся курганов появились скрюченные фигуры, поползли вниз, а следом за ними толпы Диких. Они бежали к километровой зоне пустоты. К ящику.

—…! — рявкнул Уолт. — Да сколько же можно?! Ожерелье после полного использования его Силы на

ближайшие несколько месяцев стало просто красивой безделушкой. Но оно к тому же сожрало половину восстановленного запаса Силы Уолта, не говоря уже о кусочке ауры, и Магистр надеялся, что сегодня магию больше применять не будет. Разве что портал создаст — и все.

Вадлар вытащил изо рта посох и раскручивал его над головой. Мелькнул ряд Фигур, выстроились зиккуратом десять рун — и Фетис послал в Диких октариновый вал Силы.

Этот посох и есть его Клинок Ночи? Атака Вадлара разнесла курганы с выбирающимися из них Дикими, смела задние ряды несущихся к ящику упырей, но потом наткнулась на поднявшуюся с земли жемчужную тучу с крутящимися внутри призрачными черепами и разбилась, словно волна о скалу.

Уолт уже бежал вниз с холма, готовя Четверицы. Его догнал Вадлар.

— Бегом не успеем! — крикнул Фетис— Может, полетим?

— Полетим… — Уолт был зол и мрачен.

— Это что, Заклинание такое?

Намина Ракура пропустил мимо ушей подколку Фетиса, бормоча Слова. Воздух с неохотой выпустил своих слуг в метрику физического мира, и Уолт понимал почему. Мало он их возвращал обратно Воздуху, куда меньше, чем вызывал.

Вадлар охнул, когда его неожиданно подняло над землей и начало по дуге поднимать вверх. Магистр не обеспокоился предупредить, что сейчас они полетят. Уолт мучительно размышлял, стоит ли использовать Вызов божественного Вестника или подождать. Мало ли какой магией могут воспользоваться упыри, сидящие сейчас в безопасном месте, где их не достать Четверицей.