– Ну…

Ответить он не успел.

Из резко распахнувшейся двери таверны, мимо которой мы проходили, возвращаясь в свою гостиницу с прогулки по городу, прямо на меня, едва не сбив с ног, выскочил ребенок. А следом, толкаясь и на несколько голосов весьма нецензурно комментируя невозможность всем сразу пройти в узкий проем, вывалилось несколько мужиков весьма примечательной наружности, распространяя вокруг себя «аромат» крепких напитков.

Я успела схватить кинувшегося в сторону мальчишку, тут же ощутив отвратительный запах давно не мытого тела, дешевого вина и гнилого сена, исходивший от него. Сквозь его разодранную одежду просвечивала залепленная грязью и покрытая синяками и царапинами кожа.

Я с удивлением заметила, как мои спутники слаженно, словно занимались этим по нескольку раз в день, встали между мной и орущими на разные голоса искателями развлечений.

Так и стоим.

Те вроде как на легкую добычу настроились. Ну а мы… Неплохо было бы выяснить, не заказывал ли кто из нас на сегодня подвиг.

– Это наш трофей. – А слова-то какие знают.

Из толпы вышел один мужик весьма впечатляющего телосложения и с устрашающим взглядом из-под кустистых бровей.

Теперь хоть понятно, кто именно удерживал толпу на месте. Имея такие габариты несложно создать давку и в не столь узком пространстве.

А с учетом размеров его кулака… Надеюсь, ребята догадаются, что не стоит доводить процесс мирных переговоров до рукопашной схватки, шансы выстоять в которой у нас вряд ли будут велики.

Догадались. И ответили. Надо сказать, довольно внушительно.

Сначала Валиэль, а затем и Санька, не говоря ни слова, медленно, очень медленно подняли мечи. Их лезвия, выходя из ножен, скользнули, словно змеи по опавшей листве.

Расстояние между нами и нашими агрессивно настроенными оппонентами несколько увеличилось. После их дружного шага назад и активной перестановки в рядах.

Мужики хоть и витали в алкогольных парах, но, видимо, еще понимали ситуацию.

– Может, отдадите, – раздался жалобный голос откуда-то из-за туши местного Голиафа.

Мы заняли оборону, обнажив кинжалы. А вокруг эльфа к тому же заискрились магические щиты.

Это подействовало лучше, чем ушат холодной воды. Энтузиазм у народа резко поутих, и они, хоть и нехотя, начали покидать улицу, бросая в нашу сторону недовольные взгляды.

Не могу сказать, что я их не понимаю. Когда прямо из-под носа уводят.

Только не будем рассуждать о праве сильного… Я еще крепче прижала к себе тощее тельце, ощущая, как оно вздрагивает под моей рукой, и погладила мальчика по взъерошенной макушке.

– Ну так бы сразу и сказали… – Громила, уходящий последним, тяжело вздохнул, глянув на уткнувшегося мне в живот ребенка, пожал плечами и поплелся к таверне, продолжая что-то бурчать себе под нос.

Наконец дверь за ним закрылась, заглушив шум музыки и гомон пьяной толпы. И я позволила себе слегка расслабиться.

Сашка обернулся с обаятельно-ехидной улыбкой на лучащейся любопытством физиономии.

– И из-за кого такой сыр-бор? – Он присел передо мной, осторожно отдирая ручонки пацана от подола платья. – Покажись-ка, герой. О… боги… – Его слова растворились в коротком восклицании, когда он развернул найденыша к себе.

Валиэль вторил ему отнюдь не музыкальной фразой.

Я хоть и не понимала эльфийского, но без труда смогла оценить степень экспрессии, с которой выругался мой новый знакомый.

На безмолвный вопрос сын кивнул на лицо ребенка: мол, посмотри сама. И я опустилась перед мальчишкой на корточки, машинально отметив, что ладошки, которыми он прикрыл свое лицо, испугавшись Санькиного возгласа, мало напоминают человеческие. Так же как и когти на тонких и грязных пальцах.

Я еще не успела прикоснуться к покрытым коркой грязи и крови запястьям, как он опустил руки и сжался в комок, похоже не ожидая от нашей встречи больше ничего хорошего.

Его… Морда…

Не знаю как, но мне удалось не вскрикнуть.

Я резко обернулась к эльфу, на лице которого застыло так хорошо мне знакомое отвращение. Чистоплюй длинноухий.

– Это кто? – Похоже, никто из присутствующих не ожидал такого тона.

Сашка вскинул на меня удивленный взгляд, который я демонстративно проигнорировала. Малыш вздрогнул, но, несмотря на напряженную обстановку, сбежать не пытался.

Валиэль… Валиэль быстро пересматривал мнение о моей персоне.

– Оборотень. В неполной трансформации.

– Почему? – Не стоило ему рассчитывать так быстро от меня избавиться, несмотря на ярость, промелькнувшую в глубине изумрудных зрачков. Тоже мне, нашел чем напугать. Может, стоит объяснить, что до некоторых представителей темных собратьев ему еще ой как далеко. – Если ты не хочешь отвечать на мои вопросы, я… – Выдержала паузу, подкрепляя ее схожим с его выражением своей физиономии. – Не смею больше отнимать ваше время, лорд Валиэль.

Такого от меня уж точно никто не ожидал.

А зря. Просто кое с кем мы еще очень мало знакомы. Ну а в общении с сыном мне, к счастью, не приходилось еще демонстрировать эту сторону своей личности.

Ближе всех подбирался к такому моему состоянию Олейор. Но… Ему хватало чувства самосохранения, чтобы балансировать на грани и не узнать, на что способна влюбленная женщина, когда ее доводят до состояния хищницы, у которой изо рта вырывают кусок парного мяса.

Эльф был искренне удивлен. Сашка, приоткрыв рот, в замешательстве покачал головой.

А я… Я продолжала рассматривать существо, которое не переставало вздрагивать от каждого моего прикосновения, несмотря на то что я старалась вложить в них всю нежность, на которую была способна в таком состоянии.

– Скорее всего, она у него первая. И ему либо не дали ее пройти, либо… – Я соизволила поднять на него глаза, не прекращая ни на секунду поглаживать ребенка.

– Либо? – Если он рассчитывал, что я тут же расплывусь в благодарности, то очень сильно ошибся. Меня очень сложно разозлить, но уж если это случилось… Лучше мне под руку не попадаться. Размажу по стенке и скажу, что так и было.

Еще и экскурсии к экспозиции водить буду, чтобы прониклись.

– У него просто не хватило на это сил. – Не скажу, что после такого обращения в его голосе слышалось бешеное стремление мне помочь, но… По крайней мере, он сделал над собой усилие, чтобы продолжить отвечать на мои вопросы.

А на большее я и не рассчитывала.

– Что нужно сделать… – Я не успела еще закончить, как вынуждена была лицезреть вторую серию проявления эмоций на эльфийском лице.

Тонко очерченные брови скользнули вверх, делая его еще моложе, чем он казался до этого. И без того большие глаза стали еще крупнее.

– Для него ты уже ничего не сможешь сделать. – И он кивнул в сторону поднимающегося над горизонтом диска луны.

– Почему? – Ну не сильна я в оборотнях. Олейор, конечно, о них рассказывал вскользь. Заострив внимание лишь на том, что от их укуса можно подцепить все, что угодно, но только не возможность оборачиваться.

Успокаивал, короче. Чтобы не вздумала шарахаться, если вдруг сведут нас дорожки в одной точке пространства-времени.

– Сегодня последняя ночь полнолуния.

Если бы это для меня что-то значило.

– И…

Если он думает, что его мнение обо мне меня сколько-нибудь волнует…

До чего же понятливый эльф мне попался. Быстро потушил глазки.

– Если он не сможет трансформироваться полностью, до утра не доживет.

Плечи опустились сами. Пусть и не признавая поражения, но… Решение почему-то в голову само собой не приходило.

– На нем навешено заклинание. – Мне даже не пришлось наклоняться, чтобы рассмотреть, как Сашка, погрузившись в легкий транс, сканировал ауру ребенка. Если бы еще Олейор не предостерегал нас от демонстрации своих способностей. Да только… Не пошел бы он со своими рекомендациями. – Что-то вроде блоков. Некоторые каналы словно перевязаны.

– Ты сможешь снять?

Он поднял на меня уже вполне осмысленный взгляд. На мгновение задумался, оценивая свои возможности, и, соглашаясь, кивнул.