Я промолчал, но молчание в данном случае было красноречивее всяких слов.
Ты права, Ке. Никто и никогда. Потому как, не за что было хвалить: поводов для насмешек и укоров я подавал куда больше... А уж стихи... Вообще никому не показывал. Впрочем, подозреваю, что весь Дом тайком изучал мои каракули. Хорошо хоть, мнение держали при себе... Детские «пробы пера» были ужасны, потому что не содержали в себе ничего выстраданного и пережитого — это я понимал и сам. Собственно говоря, поэтому и забросил рифмоплётство. Чтобы месяц назад вновь взяться за перо. И меня удивила лёгкость, с которой на бумагу легли ровные строки. Наверное потому, что теперь мне было, что сказать...
— Хорошие стихи. Очень хорошие, — серьёзно сказала эльфка. — А вот мне не удаётся срифмовать и пары строк... Зато, — она весело подмигнула, — я умею понимать гармонию чужого творения! Это, знаешь ли, не каждому дано... А... ещё можешь что-нибудь прочесть?
— Ну уж нет! — горячо возразил я. — Хватит на сегодня! Мне ещё нужно выспаться и подумать о предстоящем поединке.
Как только разговор вернулся к vyenna’h-ry, Кайа нахмурилась:
— Я вижу, что ты уверен в себе, но опасаюсь исхода боя. Кэл может...
— Убить меня? — позволяю себе улыбнуться. — О, нет, он не станет меня убивать!
— И почему же я не стану тебя убивать? — в дверном проёме возникла белоснежная фигура.
— Всегда вам завидовал: уши большие, слышно далеко... — до крайности ехидным голосом протянул я. — И так трудно удержаться от...
— Я не подслушивал, — надменно обронил эльф, подходя к столу. — Я просто зашёл за стаканом воды, а вы... так громко разговаривали, что ваша беседа не могла остаться тайной.
Кэл был так забавен в своём высокомерном величии, что я с огромным трудом подавил ухмылку. А вместе с ней — десяток шуток, подходящих к случаю.
Разжившись водой, листоухий вновь обратился ко мне:
— Так почему же я не стану тебя убивать?
Есть! Попался! Заглотил крючок так глубоко, что и не вытащить.
Я встал и изобразил самую наивную изо всех отрепетированных за долгую жизнь улыбок:
— Если я умру, ты до конца своих дней будешь бродить в поисках ответов!
— На какие же вопросы? — он пытался не давать волю любопытству, но тонкие ноздри возбуждённо дрогнули: ищейка взяла след.
— Например, где и при каких обстоятельствах мы встречались.
Наверное, не следовало этого говорить... Наверное. Если бы я хотел играть честно. Однако чего греха таить: в схватке с эльфом у меня почти не было шансов. Один-два, не более. Если противник слишком силён, необходимо — что? Правильно, ослабить оного противника! А что лучше разжижает решимость, чем сомнение? Достаточно бросить всего одно семечко в благодатную почву, и плоды удивят вас самих.
Если до этого момента Кэл не считал важным изучение моего внешнего облика, то сейчас просто впился взглядом. И в тёмно-лиловых глазах начало проступать...
— Ты?! Трактир «На пятидесятой миле»... Это был ты! — от неожиданного открытия эльф забыл о приличиях, предписывающих в отношении иноплеменников холодно-презрительный тон.
— «На пятидесятой миле»? — небрежно переспрашиваю. — Прости, я никогда и не знал, как называется та дыра...
— Я чувствовал: что-то не так, что-то неправильно... — продолжал удивляться Кэл.
— Но был больше занят Игрой, нежели оценкой ситуации, — припечатал я.
— Да кто ты такой, чтобы... — он был близок к тому, чтобы задохнуться от возмущения.
— Тот, кому удалось обвести эльфа вокруг... лорги! — я ухмыльнулся во весь рот.
Кайа слушала наши препирательства с некоторым не то, чтобы удивлением, скорее — растерянным недоумением.
— Зачем ты устроил этот маскарад? — эльф оказался так близко, что я не видел почти ничего, кроме яростного лилового огня его глаз. Яростного из-за проигранной партии. И кому? Какому-то презренному... О, как же разозлился мой противник! Впрочем, этого я и добивался. Закрепим успех?
— Устраивал не я, но... я не был против. Признаться, не ожидал, что ты купишься на...
— Куплюсь?! — с силой выдохнул он. — Что тебе было нужно?
— Весело провести время, водя тебя за нос... А вот зачем ты приобрёл несколько листочков «Рубиновой росы»?
Мой выпад был безупречен: Кэл напрягся, а Кайа... Кайа выскочила из-за стола и менее, чем через вдох, уже стояла между нами.
— Ты покупал «росу»? — я бы на месте эльфа, заслужив такой взгляд, пошёл бы и повесился на ближайшем дереве. Чтобы не мучиться.
— Это не имеет отношения...
— А мне кажется, что имеет! — отрезала Кайа. — И ты всё-всё расскажешь... После поединка.
— Может быть, — сузил глаза эльф.
— Безо всяких «может быть»! — тоном, не терпящим возражений, заявила эльфка. — Воду нашёл? Ещё что-то нужно? Нет? Тогда будь любезен избавить нас от своего общества!
Кэл проглотил оскорбление и, гордо вздёрнув подбородок, удалился. Я укоризненно покачал головой:
— Ты так жёстко с ним разговаривала... Словно...
— Я учила его обращаться с оружием, — нехотя призналась эльфка.
— Так вот почему ты говорила, что «всегда была сильнее»... Что же, ученик попался не слишком способный и не смог превзойти учителя?
Миг она вслушивалась в эхо моих слов. Потом уверенно заявила:
— Сейчас ты точно шутишь!
— Шучу, — сдался я.
— Он умеет фехтовать. А ты?
— Меня учили, — отвечаю предельно уклончиво.
— Этого недостаточно! Хочешь, чтобы тебя проткнули первым же выпадом?
— Не хочу. Давай, подождём до завтра? — я двинулся к двери.
— Что изменится с рассветом? — недоверчиво спросила Кайа.
— Может быть, всё. Может быть, ничего, — улыбнулся я.
Эльфка помолчала, внимательно глядя на меня. Нет, не на меня. Внутрь меня. Что она увидела? Не знаю. Но увиденное заставило её сказать:
— Прости.
— За что? — опешил ваш покорный слуга.
— Ты, наверное, решил тогда: я смеюсь над тобой? Решил... — она вздохнула, заметив моё замешательство. — А я... Я смеялась от счастья. Просто — от счастья. Хотя, не спорю: ты выглядел так забавно, смутившись... Кстати, почему?
— Что — почему?
— Обнажённое тело не вызвало у тебя сильных чувств, а признание заслуг заставило покраснеть. Почему? Ты равнодушен к женской красоте?
Я молчал, не зная, что сказать, и царапал ногтём дверной наличник.
И Кайа сжалилась:
— Хорошо. Забираю свой вопрос назад... А Кэл... Если уж ты один раз смог его переиграть, то — кто знает?
— Доброй ночи! — пожелал я, ступая на лестницу.
— Доброй ночи! — ответила она, кутаясь в пушистый платок.
Я вздрогнул, как от удара, и открыл глаза. Спать не было больше никакой возможности.
За окном — темень. Ну разумеется, ночь ещё не закончилась! Сколько же времени мне удалось провести в объятьях сна? Два часа? Три? Пять? Фрэлл его знает... Самое удивительное: я выспался и чувствовал себя даже не бодро, а как-то... возбуждённо. Конечно, поединок и всё такое... Нет, вру. Причины моей странной оживлённости кроются гораздо глубже...
Слишком много мыслей в голове. Слишком. Сталкиваются одна с другой, набивают шишки и — нет, чтоб извиниться! — обзывают друг друга такими грязными словами, что трудно удержать смех. Мысленный, но такой реальный...
Во-первых, после слов эльфки я успокоился. Немного. Значит, она относится ко мне вполне лояльно и дружелюбно... Отрадный факт. Тем легче будет отражать эти чувства на саму Ке. Зеркало, помните? И потом: я стал папочкой! Пусть дочка — слегка великовозрастная, но, судя по всему, достойная. А весной я стану папочкой во второй раз... Уф-ф-ф, голова приятно кружится. Не ожидал от себя такой прыти... Впрочем, изнанка у моей смешливости очень даже серьёзная.
Кровь, исполняющая желания? Отнюдь, Ке: всё происходит совсем иначе. Но я, пожалуй, не буду разрушать твою веру в чудо. Кровь... По скупому рассказу можно предположить, что душа ребёнка была закрыта в одной из складок Пространства. Уж каким образом Мийе удалось раздвинуть, а потом задвинуть Полог, гадать не буду. Есть великое множество способов и подходов, одно перечисление которых займёт всё время до рассвета... Наверняка, сестричка Кэла рассчитывала оборвать тоненькую нить, связывающую душу с начинающим сплетаться Кружевом, но не смогла. Зато дверь закрылась плотно, непреодолимо... Для всех, кроме меня. И капельки крови, слизанные эльфкой, разнесли эту самую дверь на щепочки... Однако риск был слишком велик: я никогда бы не решился по доброй воле сорить своей кровью направо и налево. Особенно без тщательной подготовки. Шадд — не в счёт: в том случае ваш покорный слуга всё продумал... Повезло и мне, и Кайе. Кровь выбрала самый сильный очаг магии в её теле и уничтожила чары Мийи. Но страшно подумать, что могло бы произойти, окажись капельки чуть больше, а заклинания — чуть слабее... И дело даже не в возможности cy’rohn: есть вещи и посерьёзнее...
