Парламент,тем не менее, сохранился. Короли продолжали его собирать, только урезалиполномочия до одобрения (или неодобрения) новых налогов. В XIV веке магнаты добились для народного собрания права издавать законы –«билли», но Его Величество свёл усилия жадных до власти вельмож на нет. Здраворассудив, что купцы и мелкие рыцари едва ли станут плясать под дудку лордов, корольузаконил существование нижней палаты. Система двухпалатного парламента (Палаталордов, где заседает знать, и палата общин для горожан и шляхты. Крестьянство вту пору «рылом вышло» для участия в «демократическом процессе» лишь у нас и ушведов) оказалась на диво удачной, вплоть до восшествия на престол несчастногоКарла I верно храня августейших особ от неприятностей состороны представительской демократии. «Билли» либо спускались сверху монархомдля утверждения обеими палатами, либо выдвигались палатами, и тогда требоваласьподпись короля, чтобы превратить «билль» в закон. Помимо налогов изаконодательской деятельности парламент разбирал коллективные жалобы илегитимизировал королей (Генрих IV Ланкастер). В XVII-XVIII веках парламент постепенно отобрал у королябольшую часть властных функций. Ими отныне наделялось правительство,формируемое из самих народных избранников. К тому моменту в парламентеисторически сложились две партии – «тори», защищавшие интересы крупныхземлевладельцев, и «виги», за которыми стоял промышленный и торговый капитал.Победившая на выборах партия и получала власть. Проигравшая уходила в оппозициюязвить и брызгать ядом. В течение нескольких веков, до самой реформы 1832 года,английский парламент свято хранил традиции прошлого. На практике это означало,что, например, избирательное право регулировалось законом 1414 года. В палатуобщин своих представителей посылали по два «…рыцаря…» каждое графство, и по двачеловека – каждый крупный город. Статус «крупных», полученный городами вдалёком 1414 году, сохранялся за ними и в 1614, и в 1814. Многие из таких«мегаполисов» к XIX веку захирели, но исправно посылали подва депутата в парламент. Прозвали их «гнилыми местечками». В одном из них, ОлдСарум, правами избирателя пользовался всего один человек, а избирал этотсчастливчик целых двух членов палаты общин! Само собой разумеется, голоса такихизбирателей просто покупались. «Гнилые местечки», вообще, можно смело назвать«школой английского парламентаризма», ведь от «гнилых местечек» избирался иВеллингтон, и авторы законов по ликвидации этих самых «местечек» Генри Флуд даУильям Питт-младший.
Войныс Наполеоном ясно показали, что архаичная и неуклюжая парламентская систематребует перестройки. В 1832 году была проведена реформа, превратившаяанглийскую «говорильню» (от франц. «парле» - «говорить») в то, что намизвестно, как «старейшая из ныне действующих демократических институций»,болезни и пороки коей так старательно и убого копировала наша «демшиза» (не моёвыражение, увы) после распада Союза.
В больших городах выборы тоже чаще всего сводились к аукциону: избиралитого, кто щедрее других «наградит» избирателей. «Дьявол Шарпа» адмирал ТомасКокрейн, баллотируясь в парламент, первый раз пролетел, ибо его соперник платилза голос пять фунтов стерлингов. После выборов хитрюга адмирал лично обошёл технемногих, кто всё же проголосовал за него, и торжественно выдал по десять гинейкаждому (о соотношении гинеи с фунтом см. раздел «Кавалерия Святого Георгия»).Счастливчики раззвонили о щедрости моряка на всех углах, и на следующих выборахадмирал, естественно, победил. Когда же избиратели явились к нему за гинеями,он сделал большие глаза: какие деньги? Я, вроде, никому ничего не обещал? Такбы и облапошил «дьявол» электорат, да язык подвёл, как подводил его всю жизнь.Потешаясь про себя над простаками-обывателями, Кокрейн обронил, что не прочьугостить добрых жителей округа. На слове его и поймали. Угощение вышло ему в1200 фунтов стерлингов.
КавалерияСвятого Георгия.
СоверенГеорга III. Кавалерия Святого Георгияскакала во главе всех европейских коалиций против Наполеона; её подковы звенелипо паркету Михайловского замка в ночь убийства Павла I; следы её копыт обнаруживались в мятежной Вандее и нейтральной Швеции…Везде, где применение этого, вне сомнения, высокоэффективного рода войскслужило интересам Британии.
Английскуюденежную систему, существовавшую до 1971 года, простой не назовёшь. Собственно,в интересующий нас период, а именно в начале XIX века,простой она была лишь у нас (после денежной реформы Петра I, упразднившего все эти «денги» да «алтыны» и установившего четкоесоотношение: один рубль – сто копеек) и в постреволюционной Франции. В Англииденежная система была, пардон, «дуодецимальной», то есть двенадцатиричной.Любопытный факт: из-за этого детей в британских школах учили таблице умноженияне до десяти, как у нас, а до двенадцати.
Самоймелкой монеткой был фартинг. Монета изготавливалась из меди весом 4,5 – 6граммов. Диаметр колебался от двух до двух с половиной сантиметров. Четырефартинга составляли пенни.
«Пенни»(во множественном числе «пенсы») ведёт своё происхождение от римского денария,и, хоть название денежной единицы изменилось (слово «пенни» родственно нашемустаринному «пенязи», и немецкому «пфеннигу», и скандинавскому «пеннингу»), нона бумаге дореформенное пенни (до вышеупомянутой реформы 1971 года, когдаангличане, наконец, последними в Европе приняли десятичную денежную систему)обозначается буковкой «d». Например, “9d” – девять пенсов. Штамповались монеты тоже из меди, двенадцать пенсовобразовывали шиллинг.
Шиллингявлялся своего рода «барьерной монетой», ибо сливки общества редко держали вруках что-то мельче шиллинга, а большая часть бедняков ничего крупнее шиллингаза всю жизнь и не видела. «Шиллинг» - это очень германизированный «солид»,только, если римо-византийский солид делался из золота, его потомок – шиллинг кначалу XIX века был давным-давно серебряным. Вечнонуждавшийся в деньгах Генрих VIII, правда, пыталсячеканить шиллинги из меди, покрывая поверхность тонким слоем серебра. Навыступающих частях монеты, таких, как профиль монарха, серебро быстроистиралось, за что в народе экономный король удостоился прозвища «Старый медныйнос». Два с половиной шиллинга складывались в полукрону, пять – в крону,двадцать – в фунт стерлингов.
Вдалёком двенадцатом столетии в Британии имела хождение мелкая серебрянаямонетка «стерлинг». Стерлинги были очень похожи на наши допетровские копейки –крохотные чешуйки серебра разного размера и веса. Чтобы не морочить голову,жители Британии тогда рассчитывались друг с другом, взвешивая стерлинги скопом:ты мне меч, а я тебе килограмм… то бишь, два фунта стерлингов. Так и прижиласьэта денежно-весовая единица на британской земле. Во времена Шарпа фунтстерлингов составляли, как уже говорилось, двадцать шиллингов или двести сорокпенсов, или девятьсот шестьдесят фартингов. Золотой монеты «фунт стерлингов» несуществовало, зато имелась монета «соверен», получившая название по изображениювосседающего на троне суверена. Соверен соответствовал бумажному фунту стерлингови весил восемь граммов, из которых семь – чистого золота.
Гинея,впервые отчеканенная из золота, привезённого из Гвинеи в 1663 году, равняласьдвадцати одному шиллингу. Весила она 8,3 – 8,5 граммов, диаметр держался впределах 2,5 – 2,7 сантиметров. В 1813 году была отчеканена партия в 80000 такназываемых «военных гиней», предназначенных для армии Веллингтона. На реверсеэти монеты несли изображение Ордена Подвязки.
Кромевышеперечисленных, ходили монеты достоинством в три фартинга, полшиллинга,треть гинеи, четверть гинеи и куча других. Иностранцу запутаться в них былопроще простого, но англичане не жаловались.
Для желающих самостоятельно производить расчёты по ходу перечитыванияшарповой эпопеи привожу вес наполеондора – золотой французской монеты достоинствомв двадцать франков: 6,4516 граммов при содержании чистого золота 5,801 г. Вначале романа «Месть Шарпа» Дюко похитил груз, принадлежащий Бонапарту. Вчетырёх клетях находились двадцать ящиков, в каждом из которых содержалисьнаполеондоры на сумму в десять тысяч франков. То есть, в каждом ящике – пятьсотмонет, всего – десять тысяч монет. Десять тысяч монет весом шесть с половинойграммов каждая… Вот и считайте.
