И на что ещё хочу обратить внимание. Смотрите, как только у нас возникли внешнеполитические осложнения с Западом, когда мы видим, что в ЕвроПРО возможно нас не примут, а сенат и конгресс США, возможно, не будут ратифицировать договор по СНВ, тут же наши лидеры заявили, что в качестве мер ответа мы можем снова пойти на то, чтобы развернуть производство ударных систем вооружений, чтобы нивелировать те угрозы, которые будут нам грозить в случае, если Запад пойдет на новую гонку вооружений. Поэтому, это абсолютно естественная реакция опоры на оборонный комплекс. Сегодня идут впереди высокотехнологичные войны, противостоять этим угрозам мы можем только за счет оборонно-промышленного комплекса.

Сванидзе: Время.

Кургинян: Я отдам по 30 секунд еще. Можно еще 2 моим экспертам.

Сванидзе: Хорошо. По 30 секунд.

Кургинян: Скажите, пожалуйста, наш сегодняшний военно-промышленный комплекс опирается на советское военно-промышленное наследство?

Байков: Безусловно. В чем проблема нашего военно-промышленного комплекса?

Сванидзе: Коротенько. О проблемах коротенько, если можно.

Байков: С одной стороны он сохраняет советский каркас, а с другой стороны они уже успели выучить кое-какие методы западных коллег и поэтому идет искусственное надувание стоимости поставляемых изделий — то, чем славился, как раз, американский военно-промышленный комплекс.

Кургинян: «Локхид». В основном, «Локхид». Да, пожалуйста.

Ермолов: Здесь в процессе вчерашних и предыдущих заседаний всплывало две темы. Первая — это лоббирование, и вторая — это рыночная экономика против плановой экономики. Вот они очень интересным образом пересекаются. Дело в том, что когда в Советском Союзе было лоббирование плановой экономики, речь шла о Ленинской премии, речь шла об очередном ордене. Вот что делилось. Накал страстей был, но это был один накал страстей. А сейчас речь идет о миллиардах долларов, которые делятся. И лоббирование в этих условиях — это куда более опасная штука. И мне кажется, что сейчас главная проблема нашего ВПК собственно в чем, собственно, состоит? Мы тратим на него всё больше и больше денег и не получаем от него отдачи достаточно. Расходы растут, производство военной техники растет значительно медленнее. И причина, мне кажется, в том, что управление не налажено нашим оборонно-промышленным комплексом. В таком случае нам надо возвращаться к старым отлаженным, проверенным методам.

Сванидзе: 30-х годов, я Вас правильно понял?

Ермолов: А почему обязательно 30-х? Более широко…

Сванидзе: А каких? Что Вы имеете в виду под старыми методами?

Ермолов: Под старыми проверенными методами? Думаю, 50-х годов лучше бы подошло.

Сванидзе: Спасибо. Уважаемый Виталий Васильевич, Вы в праве сами задать вопросы оппонентам или предоставить это, я думаю, что мы с вами в связи с исключительностью ситуации, связанной с отсутствием Леонида Михайловича Млечина, разрешим Вам предоставить право задавать вопрос кому-то из своих коллег. Ваш Выбор?

Шлыков: Да, я предоставляю коллеге.

Сванидзе: Хорошо. Пожалуйста, прошу Вас. Вопрос задаёт Игорь Николаевич Острецов.

Острецов: Не страшно ли нам, что у Штатов такой большой бюджет, а у Китая такой маленький? Вот я и хочу спросить: не страшно ли вам, что у Китая такой маленький бюджет? Вот американцам это очень страшно, потому что сегодня основные угрозы — это не то вот, о чем вы все говорите — это всё глупости. Это никому не надо. Потому что китайцы на 100% понимают, что вопрос будет решен с помощью предложения, которое сделал самый великий человек второй половины XX века, это Сахаров. Он сказал: ничего не надо! И то, что мы гнали гонку вооружений и во второй половине века — это глупость.

Коротченко: Зачем тогда Китай строит пять авианосцев сегодня? Объясните мне.

Сванидзе: Секундочку, позвольте вопрос задать.

Острецов: Самое главное то, что у Китая очень маленький бюджет. Это для отвода глаз. Я вам приведу просто одну цитату Харитона: «Многие помнят недавние драматические коллизии в связи с провозглашенной в 1983 году президентом США Рейганом так называемой „Стратегической оборонной инициативой“».

Сванидзе: Харитон, я просто поясню, кто такой Харитон. Харитон это один из наших величайших физиков-ядерщиков второй половины XX века.

Острецов: Это точно.

Сванидзе: Один из создателей ядерной и водородной бомбы.

Острецов: Да. «Только теперь появились признания бывших высокопоставленных должностных лиц США. Что это было сознательно запущенной грандиозной дезинформацией. Целью её было склонить нашу страну к бессмысленным затратам в десятки миллиардов долларов. Министр обороны США того периода Уайнбергер недавно заявил в связи с этим, что обман противника — вещь естественная. И добавил: вы всегда работаете на обман, вы всегда стараетесь практиковать дезинформацию, всегда стараетесь ввести противника в заблуждение, чтобы быть уверенным, что реальная информация ему не известна».

И реальная информация вам не известна! Потому что основные вещи, как будут решаться вопросы в предстоящее время… Времени осталось мало. Я говорю: буквально три года максимум. Я знаю, что я говорю. И молодежь, которая здесь сидит, будет харкать кровью именно из-за вашей политики дурацкого наращивания обычных вооружений.

Байков: Извините, пожалуйста, Вы не страдаете «китайским синдромом»?

Сванидзе: Секундочку, секундочку.

Острецов: Вы сегодня находитесь в такой позиции, как Ворошилов против Тухачевского перед началом войны. Вы собираетесь скакать на кобылах, говоря о том, что самое главное это конница. А надо было тогда строить танки.

Вот сегодня надо делать совершенно другие вещи, а не тиражировать то, что было вчера. Времени, я повторяю, осталось очень мало.

Сванидзе: Игорь Николаевич, думаю, что Вы задали вопрос. Это можно воспринимать как вопрос.

Острецов: Да.

Коротченко: Во-первых, по поводу Китая. Китай строит пять авианосцев. Для чего он это делает? Потому что он конвертирует свою экономическую мощь в военную мощь. Действительно, доля расходов пока в Китае не такая, как в США. Второе: Китай активно наращивает свою стратегическую триаду. Строятся новые подводные лодки с баллистическими ракетами. Китай активно развивает мобильную компоненту своих стратегических ядерных сил. То есть, мы видим, что гонка вооружений в мире идет. Сегодня все страны без исключения наращивают долю военных расходов. Мы стоим впереди перед очень сложными вызовами. В этом плане сегодня российский оборонно-промышленный комплекс настроен на создание оружие нового, пятого поколения. И это сегодня делается, несмотря на все сложности, которые при этом присутствуют. Никто не тиражирует танки, никто не готовится воевать на коннице. Мы готовы отвечать на новые высокотехнологичные вызовы в области военной сферы.

Сванидзе: Спасибо. Короткий перерыв, после которого мы продолжим слушания.

Сванидзе: Мы продолжаем третий день слушаний по теме советского ВПК. Последний вопрос обеим сторонам: «Какой военно-промышленный комплекс нужен России в XXI веке?».

Мы уже фактически приступили к дискуссии по этому вопросу, продолжим и завершим её.

Прошу Вас, Сергей Ервандович, Вам слово. Ваш тезис, Ваш свидетель.

Кургинян: Доказательство № 16.