- Я отдаю должное вашей осведомленности, но история - одно из моих основных занятий, - довольно резко перебил его господин Истари. - Вы правы - сейчас нельзя обнаружить прямых доказательств существования дваров, но даже Лассар Великий, величайший ум своего времени, в Тайном Трактате описал свой тайный опыт, утверждая, что двары - истинные сущности, имеющие материальное тело. Надеюсь, его свидетельство вас удовлетворит? Или вы считаете и его подверженным самым темным суевериям? Также смею вас заверить: то, что вы слышали о названном культе, мягко говоря, не соответствует истине, и это тоже подробно описано в Тайном Трактате. Примите дружеский совет, господин Ашантри, - продолжал он уже доверительнее. - Распространяя новомодные теории так называемого "Общества нового просвещения", не имеющие под собой никакой реальной основы, можно серьезно навредить своей репутации.
Соле с неловкостью подглядывала, как отец меняется в лице. Господин Истари, кажется, прав, и все-таки он был неприятно резким…
- Но позвольте, - лоб господина Ашантри налился бледностью, как это случалось, когда он готовился к долгому спору, - вы же не станете утверждать, что двары существовали на самом деле! Я, как вам уже известно, врач, и к тому же ученый, мои труды вызывают интерес… и среди собратьев я пользуюсь, поверьте, немалым уважением… И я могу с уверенностью утверждать: несомненный, научно доказанный факт - в старину жертвами двар ошибочно полагались жертвы страшной болезни, называемой в народе "чернокровной". Когда-то их было очень много, но мы не застали тех времен. Хм… не могу, кстати, не приветствовать это обстоятельство. Сейчас такие случаи весьма редки… однако наблюдаются до сих пор. Осмелюсь заметить, мне самому однажды пришлось принимать участие в освидетельствовании подобного случая… Так вот: никакого питья крови! Никакой сверхъестественности! Такое поражение тканей, характерное… м-м… - он мельком взглянул на дочь. - Избавлю вас от лишних подробностей… Но это не может быть вызвано живым существом!
Распорядитель Вальвирского Всешколия коротко кивнул, соглашаясь с очевидным и давно уже известным.
- Я тоже предпринял кое-какие изыскания, - добавил он к пламенной речи господина Ашантри, - и прекрасно знаю, что никто и никогда не видел, как умирают от "чернокровной". Ни вы, ни кто другой. Люди до сих пор пропадают, и нередко именно по ночам. Единственное тому объяснение дает нам ужас, читающийся на лицах жертв. Предполагают, что человек, глубоко пораженный "чернокровной", сам в безумном смертельном испуге бежит от людей, и потому лишается их помощи. Не очень убедительно, не так ли? И хотя до старинных суеверий нам, конечно, далеко… но пока вы определенно не ответите, что это за "чернокровная", как наступает смерть, и почему находят только трупы, пораженные недугом… - он развел руками, - то говорить о том, что это несомненный факт, доказанный наукой, все равно что сознаваться в собственном бессилии перед неизвестным.
- Но позвольте…
Отец Соле, изрядно обескураженный, снова пустился в наступление. На этот раз девушка целиком придерживалась стороны господина Истари. Ветер из Фалесты тоже много писал про дваров, и у него они были очень даже настоящие, как и все остальное. И Драконы были настоящие. И сами времена Вольного Ветра, которые теперь называют Эпохой Лассара Великого, казались намного привлекательнее теперешней скучной жизни.
Разве можно было в то не верить, если каждая строчка дышала правдой? Как будто кто-то говорил с ней через столько лет, через целых две эпохи, ушедших со времен Лассара и Вольного Ветра. Тот, кто понимает ее лучше остальных… И все равно, что говорит отец! Все равно, что в Бешискуре уже давным-давно заложили копи и добывают драгоценные камни, и "научный факт", как сказал бы отец, что там нет никаких Драконов, и быть не могло!
Карета качнулась, затряслась. Возница правил с тракта на узкую, но хорошо наезженную дорогу к густой роще, непривычно зеленевшей среди выжженной летом растительности.
Девушка высунулась из окна, дожидаясь, пока карета остановится.
- Кажется, скоро будет дождь… - пробормотал отец, разглядывая небо. - Надо бы переждать… столько времени потеряем. И все же лучше будет… Соле!
Девушка успела добежать до самых деревьев, а на землю падали первые капли, взбивая пыль. Она бросилась под дерево, махнув напоследок рукою. Отсюда ей было видно, как попутчики поспешили укрыться в карете.
Ливень оказался недолгим, но перешел в легкий летний дождик, который никак не хотел успокоиться. Нетерпение снедало Соле. Легендарная каменная плита уже виднелась сквозь листву, любопытство влекло девушку вперед, и потому она с легкостью презрела невысказанный запрет отца.
Провела рукой по мокрому, остывшему от дождя камню, пальцы наткнулись на выбоины. Она с трудом разбирала старинные буквы, многие так ей и не дались - надпись давно раскрошилась. И не надо, и так каждый знает, что здесь написано. "Кто может вольный ветер привязать"!
Не верилось, что она наконец-то в волшебном месте. О нем ходили легенды. Самая красивая - что где-то здесь скрыт вход в самую настоящую пещеру Дракона, что дарит бесценные Жемчужины.
Она поискала глазами карету, но со стороны дороги листва стояла стеной, и Соле, успокоенная своей временной недосягаемостью, медленно обошла вокруг плиты, поглядывая вокруг, наклонилась, нажала на камень. В таких местах мечты просто обязаны сбываться!
- Здесь хорошо, - сказала она в пространство. - Ты знаешь, здесь даже трава не такая, как всюду. Сейчас конец лета, Канн выжег все, степь сухая и серая, а здесь… как будто до сих пор весна не закончилась. А отцу все равно, он меня заберет отсюда, как только дождь закончится. Вот бы он подольше не кончался!
Теплый дождик припустил сильнее. Девушка прислушалась, довольно улыбнулась.
- А я знала, что ты меня услышишь! Надо только сюда добраться! - сказала она Ветру. - А мне тоже очень хочется сочинять такие истории, живые, настоящие, только стихи я совсем не умею… не получается. Может, потом получится? Или это ничего, можно и так? - Она прислушалась, но Ветер, похоже, не имел ничего против. - Отец не разрешает, говорит, что все это ерунда, чепуха, "недостойное занятие для девицы из приличного семейства", - бросила Соле в сторону, немного гримасничая, передразнивая отца. - А мне очень хочется. И Жемчужину очень хочется. Я бы даже в пещеру к Дракону отправилась, как Сид! Но ее теперь нет… Это потому что в Бешискуре все перекопали из-за драгоценностей, и Драконы покинули те места…
Девушке показалось, что ее окликнули. Она обернулась с видимым недовольством, ожидая увидеть отца, и даже рот приоткрыла от удивления.
Сквозь теплый дождь к ней шел незнакомец. Невысокий, худощавый, одетый, как в театре, в какую-то старинную одежду. Когда он приблизился, стал заметен уродливый шрам на виске, до самой щеки. Но Соле человек не показался уродливым. У него были чудесные глаза, искрящиеся пониманием всех ее тревог. Не то что у отца. Такой плохого не сделает. Это мог быть только он! А еще говорят, что все это сказки!
- А… вы кто? Ветер? - спросила она, запинаясь, и пришелец кивнул.
"Приветствую с добром тебя, Соле!"
Пришелец умудрился произнести это, не раскрывая рта, точно послал ей эти слова из сердца, а она поймала и услышала.
- Это же мое имя!
"Хорошее имя".
- Это когда короткое, а полностью… - от растерянности поделилась она своей бедою, сморщила нос, - даже говорить не хочу! А вы… почему так странно говорите?
"Я не могу иначе".
"Конечно, как же еще, ведь его давно уже нет", - сообразила девушка.
- А можно… - замялась она.
Он еле заметно улыбнулся.
"Можно".
Соле преодолела несколько шагов между ними, дотронулась до руки.
- Ой! Настоящий!
"Иначе и быть не может. Но у нас мало времени. Ты ведь пришла за Жемчужиной?"
