Последовавшее за этим молчание заставило Розу испугаться: не слишком ли много она сказала и не рассердила ли своего хозяина. Он ведь и правда мог отослать ее и найти себе кого-то более покладистого.

— Она права, Ясон, — весело сказала саламандра. Звук ее голоса заставил Розу так резко повернуться, что она чуть не опрокинула кофейную чашку.

— Проклятие, я знаю, что она права! — прорычал Камерон.

Саламандра рассмеялась. Роза победно улыбнулась.

— Тогда могу я считать, что наши отношения не будут больше отношениями сеньора и серфа, а достигнут стадии сотрудничества? Или по крайней мере станут отношениями монарха и рыцаря?

— Только если вы согласитесь придерживаться некоторых правил, — быстро ответил Камерон. — Если вы желаете быть моим рыцарем, вы должны выполнять мои указы, верно? Я показал вам, на что способна магия, не для того, чтобы вы начали оспаривать мой авторитет. Здесь я — властитель. Если я иногда буду с вами резок, то только потому, что не имею времени или возможности говорить иначе. Если я отдам прямой приказ, я буду ожидать его выполнения.

Роза скромно кивнула.

— Конечно. Вы же мой наниматель, и мы с вами оказываемся в глубоких водах. Может быть, в моих руках штурвал, но вы остаетесь штурманом и капитаном.

— Прекрасно. — В голосе Камерона прозвучало удовлетворение. — Я ускорю ваше обучение магии и больше не буду беспокоиться о том, чтобы скрыть от вас действия моих помощниц. Более того, я приставлю к вам одну из саламандр для услуг — ту самую, которая уже убирает ваши комнаты. Просто скажите вслух, в чем вы нуждаетесь, и она выполнит распоряжение.

Как ни непривычны Розе были летающие огненные ящерицы, она почувствовала облегчение. По крайней мере теперь она могла видеть, кто ей прислуживает, и была уверена, что это не Дюмон, что само по себе успокаивало.

«Не проскользнуло ли в его голосе невольное восхищение? Теперь Камерон не будет считать мое поведение само собой разумеющимся».

— Я по-прежнему буду заниматься бизнесом в рабочие часы, так что дневное время у вас остается свободным, — продолжал Камерон. — И я просил бы вас не обсуждать ничего из случившегося с Дюмоном. Мне кажется, Поль испытывает ревность, а наши новые отношения могут ее только усилить. Он хочет получить от меня больше того, что заслуживает — и что я намерен ему дать.

«Интересно. Что он значит для Дюмона, а Дюмон — для него? Мастер и подмастерье? Или узник и страж?»

С другой стороны, если это будет в ее власти, Роза не станет обсуждать с Дюмоном что бы то ни было…

Все произошедшее казалось девушке таким нереальным, что больше походило на сновидение. Может быть, поэтому она набралась храбрости сказать вещи, которые в иных обстоятельствах сочла бы совершенно неприемлемыми.

«Я проснусь утром, и окажется, что ничего этого не было. Все мне только снится: я уснула над книгой Ди, вот мне и примерещились разные чудеса».

— Я предпочла бы как можно меньше встречаться с мистером Дюмоном, — медленно проговорила Роза. — Если не возражаете.

— Это вполне меня устраивает, — раздался ответ, заставивший Розу призадуматься. Не может ли Дюмон сообщить ей что-то, что Камерон хочет утаить? Нет ли еще каких-то секретов, которые предстоит раскрыть?

— Так, значит, наше расписание остается без изменений? — спросила Роза только потому, что должна была хоть что-нибудь сказать. Фраза прозвучала банально, но все же лучше, чем ничего.

— Абсолютно без изменений, — ответил Камерон. Удовлетворение, прозвучавшее в его голосе, говорило о том, что ему удалось совершить нечто, весьма его радующее. — Единственная разница будет заключаться в том, что теперь мне не придется дожидаться, пока вы уснете, чтобы послать в ваши комнаты слуг. А теперь, раз уж вы вспомнили о расписании, я полагаю, вы готовы возобновить наши занятия?

— Не такая уж я неженка, чтобы нуждаться в нюхательных солях после всего услышанного, — решительно ответила Роза. Она ущипнула себя — но не проснулась.

«Ну ладно. Это мне не снится. И я почти уверена, что мы оба в своем уме. Ну, по крайней мере я сама. Значит, магия не средневековая чепуха, а просто новая отрасль науки. Ведь если бы я никогда раньше не видела электрического освещения, оно показалось бы мне таким же волшебным, как появление саламандры».

— Пришлите мне книги, сэр, и я тут же приступлю к своим обязанностям.

Камерон засмеялся; он и в самом деле казался очень довольным собой. Он напоминал Розе приятелей ее отца, когда тем удавалось победить противников в споре.

— Приходите в себя и ешьте десерт, мисс Хокинс, — снисходительно сказал он, словно обращаясь к ребенку. — События сегодняшнего вечера не позволили мне выбрать книги, так что пройдет некоторое время, прежде чем они появятся на вашем столе.

Саламандра снова хихикнула и беззвучно растворилась в воздухе. Розалинда Хокинс осталась одна в своей гостиной, то кипя от гнева, то дрожа от эмоций, в которых сама не могла разобраться. Наверняка даже Алиса Льюиса Кэрролла не оказывалась в такой странной ситуации!

Такого вызывающего раздражение человека ей еще не приходилось встречать!

Чувствуя, что эмоции рвут ее на части, Роза наконец сделала то, что сделала бы на ее месте любая разумная девушка: съела десерт и стала ждать, когда Камерон пришлет книги.

«Итак, теперь мы можем взяться за настоящую работу».

Камерон послал саламандру к Розе Хокинс с отобранными на этот вечер книгами и откинулся в кресле.

«У меня руки дрожат. Интересно, когда такое случалось в последний раз?»

Ясон с изумлением смотрел на свои трясущиеся лапы. Ему приходилось заключать сделки, которые, если бы что-то сорвалось, лишили его состояния, он прошел через ужасные испытания, прежде чем стал Повелителем Огня, его тело и душа подвергались опасностям, которые смогли бы пережить немногие, — но ничто не вызывало у него такой реакции. Он испытывал искушение сказать девушке, что освобождает ее от вечерней работы, но если она в силах спокойно сидеть, предложив продолжить занятия, то не признаваться же ему в слабости!

«Я чувствую себя так, словно безоружным повстречался с голодным тигром и сумел уговорить его съесть кого-то другого!»

Саламандра, которая явно была очень довольна событиями этого дня, открыла дверь в комнату Розалинды и положила на стол стопку книг. Девушка разглядывала ее пристально — как хищная птица разглядывает добычу — в поисках каких-нибудь признаков обмана. Но когда книги оказались на столе рядом с переговорной трубкой, а саламандра отправилась на свое обычное место у локтя хозяина, Роза встала и медленно подошла к привычному креслу.

— Вы обнаружите, что эти книги читать несколько труднее, чем те, что я присылал вам раньше, — сказал Камерон, наклоняясь к переговорной трубке. — Это по большей части рукописные манускрипты, копни еще более древних рукописей.

— Я вполне привычна к почерку средневековых писцов, мистер Камерон, — деловито ответила Роза, без колебаний беря первую книгу и открывая ее. — Как я вижу, вы не отметили никакого раздела. Нужно прочесть все от начала до конца?

— Именно, — холодно ответил он. — Можете начинать.

На самом деле ему не было нужды в данной книге, но он считал, что Розе она необходима. Имя автора на переплете отсутствовало, но это было произведение доктора Джона Ди — предка того самого Ди, чья книга послужила причиной сегодняшнего кризиса. Была определенная симметрия в том, чтобы начать настоящее обучение магии с руководства, предназначенного Джоном Ди своим подмастерьям. Придворный маг Елизаветы это бы оценил.

Роза прочла от начала до конца всю рукопись не поморщившись, хотя там встречались концепции, столь же странные для благовоспитанной дамы просвещенного века, как использование вилки — для африканского пигмея. Многое в писаниях Джона Ди было, конечно, полной чепухой; он часто получал потрясающие результаты и абсолютно верно определял причины некоторых явлений, но объяснял их немыслимыми способами. Например, его утверждение, что в целях борьбы с чумой следует избавиться от крыс, было, несомненно, верным, но обоснование — всего лишь красивой фразой. Ди полагал, что и чума, и крысы — порождения Луны; таким образом, крысы распространяли влияние Луны на внутренние помещения домов, куда лунный свет не мог проникнуть никаким иным способом.