Литмир - Электронная Библиотека

Дэвид наконец позволил себе уступить воле природы. Вулкан извергся с небывалой, неописуемой силой. Хелена принялась целовать его в губы, в глаза, в нос. Он рухнул на нее совершенно опустошенным и абсолютно счастливым, чтобы забыться в сладкой истоме.

Она потянула за волосы.

— Я не сплю, — пробормотал он.

— А почему так тихо лежишь? — Она осторожно прикоснулась губами к уху.

Он улыбнулся.

— Представляю озеро Сахара.

Она отодвинулась и заглянула в глаза.

— Что это такое?

Он поднял руку и погладил Хелену по щеке.

— Всегда думал, что любить тебя — то же самое, что молиться о дожде в центре пустыни Сахара. И вот дождь пошел, да такой щедрый, что скоро половина Северной Африки превратится в одно сплошное озеро. Появятся леса и луга, разведется несметное количество рыбы и прочей живности. А на заре над озером будут летать птицы, и в утреннем свете их крылья покажутся белыми парусами.

Она посмотрела изумрудными, как свежая трава, глазами.

— До чего красиво…

В эту минуту он чувствовал себя пилигримом, который прошагал босиком сотни миль и вдруг оказался на берегу озера Сахара. Все трудности и сомнения скрылись в тумане, а душа наполнилась радостью и благоговейным удивлением.

Хелена поцеловала медленно, обстоятельно и произнесла слова, лучше которых не было ничего на свете.

— Давай снова устроим дождь, Дэвид.

Глава 12

Хелена чувствовала себя бесконечно счастливой. Разве после грандиозной ночи любви могло быть иначе?

Она стояла на железнодорожной платформе в окружении близких. Все покидали Лондон и разъезжались по загородным поместьям: они с Дэвидом отправлялись в графство Кент, Фиц и Милли — в Сомерсет, а герцог Лексингтон и Венеция — в Дербишир. К тому же память постепенно восстанавливалась и уже начинала приносить пользу.

Две леди подошли, чтобы пожелать здоровья и счастливой семейной жизни. Представляться заново им не пришлось, потому что Хелена видела обеих на первой свадьбе сестры, а сейчас без труда вспомнила.

Удивительным образом обе почти не изменились. Мисс Толвуд все также носила очки, слегка сутулилась и больше интересовалась историей изготовления тканей, чем использованием их по прямому назначению, а ее красивая сестра миссис Дэмиен упорно сохраняла статус вдовы, предпочитая заботе о муже и детях заботу об орхидеях.

Хелена с удовольствием слушала милый щебет сестер, однако успела заметить, что Фиц и Дэвид отошли на несколько шагов и, воспользовавшись удобным случаем, начали что-то увлеченно обсуждать наедине.

Мисс Толвуд с восторгом рассказывала о куске старинной парчи, которым ей удалось пополнить свою коллекцию, когда миссис Дэмиен показала в сторону и громко воскликнула:

— Посмотри, не тот ли это мистер Мартин, который помог тебе определить историческую ценность нового экземпляра?

При упоминании знакомого имени сердце Хелены неприятно дрогнуло. Венеция, Милли и Лексингтон дружно взглянули в ее сторону. Дэвид счел необходимым написать каждому из родственников о том, что посвятил Хелену в тайны ее прошлого.

— Да, это он, — подтвердила мисс Толвуд. — Действительно, оказал немалую помощь. Насколько мне известно, леди Гастингс, вы занимаетесь изданием книг, написанных этим эрудированным автором, не так ли?

— Занимаюсь, — ответила Хелена коротко и бесстрастно.

Миссис Дэмиен радостно замахала:

— Здравствуйте, мистер Мартин!

Услышав собственное имя, джентльмен обернулся и тут же покраснел, а потом обвел взглядом платформу, словно искал удобное местечко, чтобы спрятаться. Однако миссис Дэмиен сдаваться не собиралась и, судя по всему, твердо вознамерилась заполучить нового собеседника.

— Сюда, сюда! Скорее идите к нам, мистер Мартин!

Бедняге не оставалось ничего иного, как подойти.

Старательно сохраняя невозмутимость, Хелена сдержанно представила его супругу Венеции, с которым он еще не был знаком. Джентльмен окончательно растерялся и, заикаясь, пролепетал несколько дежурных любезностей. Хелена, в свою очередь, никак не могла поверить, что с этим жалким созданием ее могло связывать нечто иное, помимо чисто деловых отношений.

Она украдкой взглянула на мужа. Дэвид заметно напрягся, но все же нашел силы слегка улыбнуться и в знак поддержки поднял подбородок, словно хотел сказать, что прошлое не изменишь, а значит, нечего и волноваться.

— Едете домой, мистер Мартин? — осведомилась миссис Дэмиен, не подозревая о подводных течениях.

Джентльмен вытер вспотевший лоб.

— Хочу навестить матушку.

— Слышала, что в начале сезона она неважно себя чувствовала, — вступила в разговор Милли, — но теперь уже, кажется, полностью поправилась.

— К сожалению, выздоровление оказалось не столь безусловным, как нам бы того хотелось, — возразил вконец расстроенный Мартин. — Да и новый приступ лихорадки вызывает у докторов серьезные опасения.

Хелена невольно прониклась сочувствием. Бедняга помнил все, и холодная отстраненность в обращении, должно быть, производила на него гнетущее впечатление — особенно если учесть, с каким безрассудным упорством она преследовала его раньше. А теперь вот навалились новые переживания: мать заболела настолько серьезно, что приходится опасаться не просто за здоровье, но и за жизнь…

— Надеюсь, миссис Мартин в скором времени поправится, — любезно произнесла она, — и еще много лет будет радовать вас своим присутствием.

Все дружно присоединились к пожеланию. Мистер Мартин с благодарностью поклонился и ушел.

Хелена вздохнула с облегчением. Она ни в чем его не винила: не приходилось сомневаться, что инициатором романа выступила она сама, а он лишь малодушно подчинился настойчивым требованиям. И все же хорошо, что светский сезон подошел к концу; несколько месяцев этот человек точно не попадется ей на глаза.

— О, посмотрите на часы, лорд Гастингс, — жизнерадостно окликнула она мужа. — Скоро придет наш поезд. Не пора ли прощаться?

Когда лорд и леди Гастингс устроились в отдельном купе первого класса, сердце Дэвида все еще тревожно билось. Хелена крепко сжала ладонь мужа, а свободной рукой помахала оставшимся на платформе родственникам, мисс Толвуд и миссис Дэмиен.

— Я о нем не думаю и тебе не советую.

Несмотря на счастье, в душе порою возникала неясная тревога, и подобные моменты в полной мере ее оправдывали.

— Да и я думаю не о нем, а о нас.

Послышался свисток паровоза, возвещавший об отправлении поезда. На платформе полицейский жестами напоминал толпе о необходимости держаться подальше от края. Хелена продолжала махать.

— Ты ведь разговаривал с Фицем не о нас, правда?

— Нет, конечно. Во всяком случае, не в том смысле, который вкладываешь ты. Мы беседовали о миссис Инглвуд, его прежней пассии.

— До женитьбы на Милли у Фица были серьезные отношения?

Дэвид взглянул удивленно.

— Неужели никто тебе об этом не рассказывал? В свое время Фиц оставил возлюбленную, чтобы жениться на богатой наследнице.

Хелена покачала головой:

— Нет. Фиц и Милли неизменно говорят о своей жизни так, как будто их отношения безоблачны с первого дня. Никогда бы не подумала, что существовал кто-то третий.

— Тем не менее, это так. В начале сезона — нынешнего сезона! — миссис Инглвуд вернулась из Индии. Они с Фицем встретились, решили соединиться и даже жить вместе. Одумался он лишь незадолго до твоей болезни.

Некоторое время Хелена изумленно молчала, а потом покачала головой:

— Поверить невозможно.

— Честно говоря, я и сам с трудом верю, но именно так все и было.

Поезд тронулся. С каждой секундой стук колес становился громче и увереннее. Несколько пассажиров, только что вышедших из вагонов, спешили покинуть платформу. Гастингс заметил, что одна из дам повернулась и с особым вниманием взглянула на Венецию.

Миссис Мартин. Сам Мартин тоже был где-то здесь, на вокзале, и ждал свой поезд, в то время как его супруга только что откуда-то вернулась. Наверное, для семейных пар, ведущих раздельную жизнь, подобные независимые путешествия — дело вполне обычное.

36
{"b":"182153","o":1}