Тьма мягко накатывалась навстречу и, разрываемая, кусками убегала за спину. Шева вела машину, не включая фар. В этом не было необходимости — радары давали на экране четкую картинку того, что происходило на дороге. А на ней не происходило ровным счетом ничего. Кому придет в голову ездить на машине в глухую ночь? Поворот — и энергомобиль, коротко рыкнув, свернул с автострады на узкую бетонную дорожку и подкатил к отблескивающей металлом ограде. Ворота при приближении машины распахнулись, услужливо пропуская ночную гостью внутрь.

Сурт по-прежнему сидел в кресле.

— Семь сорок три, — сообщил он, когда Шева вошла. — Неплохо! Должен тебя похвалить, ты прекрасно соизмеряешь свои возможности.

— Просто я не трачу время на косметику, — улыбнулась девушка.

— Могла хотя бы причесаться, — зачем-то заметил Сурт.

Шева машинально провела ладонью по спутавшимся волосам.

— Я полагала, что нравлюсь тебе и так.

Сурт не слишком умело изобразил удивление, глаза его при этом остались холодны.

— Конечно, но мои сотрудники должны выглядеть опрятно.

— Но ты сказал, что дело срочное! — Шева рассердилась. — Если ты просто хотел поболтать со мной о моей внешности или о предстоящей свадьбе, вовсе незачем было вытаскивать меня из дому ночью! Выкладывай, что у тебя, в противном случае я немедленно отправляюсь собирать вещи!

— Для начала — сядь! — Сурт указал девушке на кресло для посетителей. Дождавшись, когда Шева устроится в нем, он спросил: — Бокал вина?

— Можно, — разрешила Шева. — Только белого и не более чем двенадцатилетней выдержки.

— Как прикажете.

Сурт поднялся, подошел к сверкающему серебром и стеклом бару и достал пару бутылок и бокалы. Воспользовавшись тем, что директор Управления отвлекся, Шева из любопытства попыталась прозондировать его сознание. Но Сурт тут же пресек ее попытку вторгнуться в святая святых и, обернувшись, погрозил Шеве пальцем. Потом он наполнил бокалы и поставил один из них перед Шевой. Его бокал отливал пурпуром — Сурт любил красные вина.

— Ну вот, теперь можно и поговорить. — Он посмотрел на Шеву и коротко бросил: — Арктур сбежал!

От неожиданности Шева так дернула рукой, что едва не расплескала вино на лежащие на столе бумаги. Сурт поспешил сдвинуть их в сторону.

— О чем ты говоришь? Ведь он мертв!

— Я не знаю, о чем говоришь ты, но Арктур сбежал по пути на Альпиону. Он симулировал сумасшествие, а когда его повезли на освидетельствование, сумел освободиться и сбежать.

Шева нервно потерла ладонь о ладонь:

— Так, спокойно. Давай все по порядку. Я была уверена, что Арктур мертв.

— И напрасно. Ты же знаешь, мы гуманны по отношению к заблудшим.

— При чем здесь гуманизм? Он погиб в Отражении!

Сурт посмотрел на Шеву почти с сожалением:

— Ты явно переутомилась. Тебе лучше поехать домой.

— Нет! Я останусь.

— Тогда перестань разыгрывать из себя невменяемую. Арктур сбежал, убив троих охранников, которые за ним присматривали. А час тому назад пеленгаторы Службы времени зафиксировали незапланированное перемещение по временным спиралям.

— Значит, он опять взялся за старое!

Сурт бросил на Шеву взгляд, полный удивления:

— Не знаю, о чем ты говоришь, но это наверняка он. Как ты сама знаешь, в свое время у него был свободный доступ к телепортаторам, а если учесть его опыт и знания, то можно предположить, что Арктуру не составило особого труда проникнуть через предохранительные заслоны.

— Но как же так?! Как он сумел ухитриться остаться в живых?

Сурт пожал плечами:

— Он всегда был ловким парнем. А теперь он еще намерен делом подтвердить славу самого опасного в Системе преступника.

— Что он еще задумал? — спросила Шева, слегка остывая.

— Точно не знаю. Но есть предположение, что на этот раз он затеял действительно страшную игру. В противном случае, возможно, имело бы смысл оставить его в покое. Но Арктур не собирается оставить в покое нас. Сейчас я покажу тебе кое-какие записи, найденные среди его бумаг.

Из матовой поверхности стола плавно выехал развернутый в две стороны двухэкранный сферо-монитор. Сурт включил изображение, и на экранах замелькали символы вперемешку с хаотично разбросанными словами и фразами.

— Мне кажется, я уже видела это, — нерешительно вымолвила Шева после небольшой паузы.

— Не знаю, где ты могла это видеть. Перед тобой записи Арктура, сделаны им собственной рукой в камере. Нашим экспертам вначале они показались бредом. Если бы я не знал Арктура, то спустил бы эти бумажки в канализацию. Однако всем нам слишком хорошо известно, какой он мерзавец. Поэтому я велел заложить эту галиматью в синтезатор, и тот выдал совершенно неожиданную информацию… — На экране по-прежнему плясал хоровод из цифр и значков, сплетаясь в причудливый узор. Задумчиво наблюдая за метаморфозами на экране, Сурт проговорил: — Арктур всегда был мастером на всякие каверзы. Кто еще, кроме него, мог додуматься ограбить Импариа-Банк или заразить зеленой чесоткой обитателей астероидов! Но прежние дела покажутся невинными шалостями в сравнении с тем, что он затеял сейчас. Арктур решил уничтожить наш мир!

Шева отнеслась к этому известию спокойно, как и подобает профессионалу.

— Ну, это не внове! Что он придумал на этот раз? Новую метаморфозу с лептонным полем?

Сурт поперхнулся, лицо его налилось кровью, пальцы правой руки с такой силой впились в край стола, что побелели ногти.

— Откуда тебе известно?

— Брось, Сурт! Полагаю, теперь это известно каждому.

— Не хотелось бы… Ты знаешь эту гипотезу?

— В общих чертах, — ответила Шева. — Существует некая лептонная сфера, некое образование из элементарных частиц мюонного ряда. Под воздействием воли эта сфера может высвобождать колоссальную энергию, превосходящую все наши представления. Арктур додумался до этого лет семь или восемь назад.

— Ты знала? — выдохнул Сурт.

— Конечно нет.

— Но откуда…

— Не задавай дурацких вопросов. Если Арктур действительно цел и на свободе, у нас мало времени!

— Ты права. Вот к какому выводу пришли эксперты, ознакомившись с записями Арктура. — Сурт взял со стола одну из бумажек и, близоруко сощурившись, прочел: — «Человек, сделавший эти записи, обладает уникальными знаниями, которые он собирается использовать во вред обществу, для чего намеревается создать преобразователь энергии и воздействовать на лептонную сферу, используя некий ключ — волевой фетиш. Полученной в результате энергии будет вполне достаточно для любого изменения глобального масштаба, будь то катастрофический выброс антивещества или попытка дисперсии временных спиралей, что грозит полным изменением времени и уничтожением Матрицы». В качестве фетиша Арктур намерен использовать копье. Тебе известно, что это такое?

— Оружие древней эпохи. Длинная палка с наконечником. Если тебе угодно проверить мои знания! — язвительно прибавила Шева.

Протектор хмыкнул:

— Меня всегда удивляла твоя разносторонность. Так вот, если Арктур исполнит то, что задумал, мы будем жить в совершенно другом мире. И не думаю, что новый мир будет лучше.

— Но для того, чтобы сделать это, ему нужно копье.

— Угадала!

— И я должна раздобыть его?

Сурт задумчиво усмехнулся:

— Опять угадала. Но это должно быть не простое копье. Обычное копье ничего не даст Арктуру. Ему нужен ключ, который помог бы проникнуть в лептонную сферу. А ключом может стать лишь предмет, в который вложена воля миллионов людей, в данном случае копье. И оно есть, вернее, было. Я прочту тебе небольшой отрывок из одной очень древней книги. — С этими словами Сурт поднес к глазам второй листок. Шева вздохнула. Если господину Протектору было угодно ломать комедию, это его право! — «Но один из воинов копьем пронзил Ему ребра, и тотчас потекла вода и кровь». Это отрывок из книги, называемой Библия. Полагаю, Арктуру нужно именно это копье. Человек, о котором идет речь, был обожествлен миллионами людей, превратившись в одного из самых могущественных иррациональных идолов, каких только знала история. Вера в него существовала более двух с половиной тысячелетий, пока сознание человека не пришло окончательно к признанию рационального. Но раз человек был обожествлен, он волею миллионов превратился в лептонный фетиш, наделенный колоссальной энергией.