- Хуже, Дарочка, - вздохнул Гаврила. - Это гораздо хуже.

  Я кивнула. Понимаю. Сама прошла через нечто подобное.

  - Ты видел такое когда-нибудь? - я продемонстрировала учителю морскую находку.

  Ворон не поднял головы. Гаврила осторожно взял у меня раковину и, нацепив на нос очки, с видом титулованного профессора принялся изучать сувенир. Ворон не реагировал. Просто сидел, уткнувшись лбом в колено. Понимаю, ему непросто сейчас, но мне важно выяснить, что хотел от меня хозяин мира-на-грани, сердцем чувствую, важно.

  - Что значит 'ан лэвит-аир'? - не отставала я. - Ворон, пожалуйста, это важно...

  Маг медленно поднял голову, и в его глазах я на миг увидела тень ужаса, ужаса от потери наконец-то обретенной дочери. Тень, впрочем, тут же исчезла - талантливого лицедея потеряла сцена - но я вновь почувствовала себя виноватой. За то, что Ворон вынужден был пережить ужас потери снова. Я и сама не понимаю, почему ты так относишься ко мне, учитель. Не знаю даже, заслуживаю ли того. Прости, прости меня. Но что я могла сделать?

  - Ан лэвит-аир, - глухо повторил маг - дословно 'я тот, кто хранит'. Я хранитель... Откуда ты?..

  - Так назвал себя тот, кто м-м-м помог мне исчезнуть. Этот... хранитель вроде как пригласил меня в гости. Только сама не понимаю зачем. Наверняка просил о чем-то, но я не поняла.

  И я рассказала учителю о том, что произошло со мной. Немного сбивчиво, но, в целом, довольно внятно, по крайней мере, последовательность событий не нарушена.

  По мере повествования брови Ворона ползли все выше, а удивления и недоверия во взгляде мага становилось все больше. Но это только сначала. Потом - это было ясно без слов - он мне поверил. Так же безоговорочно, безусловно и безосновательно, как я поверила ему утром того дня, когда впервые проснулась здесь, в квартире Ворона. Я счастлива, что он вспомнил, что это такое - верить и доверять.

  Тихо охал, качая головой, Гаврила и то и дело нервно дергал себя за бороду. Переживает за нас обоих. Хороший он все-таки.

  - Почему ты решила, что хранитель говорил о родственнике? - хмуро спросил Ворон, когда поток моего красноречия иссяк. - Ведь ты не знаешь лексорского.

  - Догадалась, - с наигранной скромностью потупилась я. Для разнообразия неплохо и самой лекцию прочесть, тем более что Ворон явно растерян. Мой рассказ произвел на него впечатление сродни молнии, ударившей под ноги. - Ничего сложного, только интуиция и умозаключения по аналогии. Ты называешь меня 'авэ', что означает 'дочь' и 'ученица-заветница'. А хранитель по ходу своего рассказа часто повторял 'авэр-ат'. Слова 'авэ' и 'авэр-ат' определенно однокоренные, но они не равнозначны по смыслу. Остальное - дело интуиции.

  Я пытливо глянула на учителя, ожидая его реакции. А он не торопился подтвердить или опровергнуть мою догадку. Сидел, молчал, вертел в пальцах незажженную сигарету. И только когда начала ерзать на месте и от нетерпения постукивать ногтями по полу, наконец-то подал голос.

  - Возможно, ты права, девочка. Но 'авэр-ат' на русский язык можно перевести и как 'моя кровь'. И понять, что же имел в виду тот, кто назвал себя хранителем, по контексту мы не сможем, потому что других слов из монолога хранителя ты не запомнила.

  Я вздохнула и развела руками. Моя кровь. Кровь хранителя... Мне отчего-то кажется, что это не последняя встреча с человеком в черной мантии с загадочной татуировкой на запястье. Надеюсь, кода мы встретимся снова, он соизволит объяснить истинную суть своих слов, равно как и то, что он хотел от меня. А если нет? Что ж, от любопытства не умирают.

  - Ладно, поживем - увидим. Пока что у нас есть дела поважнее.

  Ворон встал, отшвырнул сигарету в угол - Гаврила проводил ее неодобрительным взглядом, но маг того даже не заметил - и указал мне на солнечный кристалл.

  - Поставь на место, Дара.

  Я послушно взяла наполненный Силой кристалл и быстро водрузила его на треножник, а потом отскочила подальше, дыша на замерзшие пальцы.

  В первые секунды ничего не происходило. А потом кристалл на треножнике ослепительно вспыхнул, обдав меня волной холода. Пол под ногами содрогнулся, будто бетонные плиты, из которых он был сложен, выгнулись горбом, и я, не удержавшись, шлепнулась на пятую точку. Глубокие трещины побежали по стенам, желтое пламя вырывалось из них. Оглушительный треск раздавался со всех сторон, и я, сжавшись в комок, изо всех сил зажала уши ладонями. Увесистый кусок штукатурки сорвался с потолка и обязательно придавил бы меня, если б вдруг не отлетел куда-то вправо. На плечо легла тяжелая ладонь учителя.

  - Ничего, сейчас пройдет, - несмотря на то, что творилось вокруг, голос Ворона звучал успокаивающе. - Потерпи немного, осталось чуть-чуть.

  Наверное, он уже сталкивался с чем-то подобным, и рушащийся потолок учителю не в новинку. Но мне-то от этого не легче. О-ой, у меня сейчас зубы крошится начнут! И барабанные перепонки лопнут!

  - Ничего, девочка, ничего, - продолжал Ворон, удерживая меня за плечи. - Тропу из одного мира в другой проложить непросто, для этого нужно пробить шкуры обоих, связать образовавшиеся пробоины коридором из обрывков оболочек и закрепить оба его конца мощными якорями.

  Я, наверное, еще никогда не слушала Ворона с таким вниманием и интересом, как сейчас, лежа на пыльном трясущемся полу и зажимая уши руками. Но Ворона я почему-то слышала, как и треск рвущихся защитных слоев моего родного мира. Или это просто стены трещат?

  - Один из таких якорей, кристалл, ты только что держала в руках - невозмутимо продолжал учитель - в природе такой найти невозможно, я потратил почти две сотни лет, чтобы его вырастить. Он сродни древним кристаллам, накопителям Силы, заложенным в основании замка Северный Страж. Я понятно объясняю?

  Я, как могла, заверила Ворона, что мне все понятно (а он даже не пытался сделать вид, что поверил мне), и вдруг ощутила, что пол подо мной перестал дрожать и качаться. Да и треск, будто взламывающий мою черепушку изнутри, утих. Фу-у, можно перевести дух. Что-то часто я в последнее время на полу валяюсь. Надо как-то исправлять положение.

  - Ну вот и все, авэ, - Ворон ободряюще похлопал меня по спине, и я невольно скривилась. Как раз по больному месту! - Никогда раньше такого не видел. Посмотри, Дара!

  Я, оставив такое бесполезное дело как приведение собственных волос в порядок, послушно повернула голову и обомлела.

  Там, где раньше была изрисованная непонятными символами стена, теперь колыхалось нечто похожее на желто-оранжевую занавеску из невесомого, но очень плотного шелка. Или на стену из клубов желто-оранжевого дыма. И оттуда, с той стороны завесы, тянуло свежим ветром, запахом воды и трав. Казалось, я даже слышу плеск волн, накатывающих на берег. А кристалл на треножнике, отдав накопленную энергию, вновь стал прозрачным.

  - Оно... это похоже на портал, - задумчиво протянула я, потирая лоб. - На те, через которые мы с тобой, м-м-м, путешествовали ранее. Но этот такой большой и почему-то желтый.

  - Это портал, - согласился Ворон. - Не спрашивай меня, почему он такой. Меня это, если честно, не интересует. Но я уверен, я чувствую, другой выход из портала ведет в мой родной мир.

  Я молча пожала плечами. По глазам учителя я видела, что больше всего ему сейчас хочется очертя голову броситься в портал, в мир, откуда давным-давно был изгнан за какой-то выдуманный грех, за который он продолжает казнить себя до сих пор. Но разве стремление защитить мир живых от вторжения Пятого - грех, повод для бесконечной боли? Ведь Ворон, истинный маг ордена Древнего Завета, не мог поступить иначе. И, я уверена, мой учитель тогда, пять сотен лет назад в Северном Страже, совершил настоящий подвиг, уплатив непомерно высокую цену. И расплачивается до сих пор. Как бы мне хотелось сказать ему все это. И еще о том, что случившееся - не его вина, что тогда у него не было другого выбора. Но я промолчала - от моих утешений Ворону стало бы еще больнее. Нет, не буду лишний раз бередить старую рану учителя.