На лице Софьи появилась тень смятения. Этой семейной прогулки ей не хотелось больше всего, потому что придется снова обманывать и притворяться что все отлично, чтобы не расстроить Олесю. Хотя Олеся наверное, сама понимала, что между девочками уже давно все не так гладко. Но она снова пыталась вернуть жизнь и былое тепло, которого так не хватало им всем…

Марина впорхнула в кабинет, словно бабочка и приземлилась за свою парту под удивленные взгляды большей половины класса. Сегодня она была можно так сказать в новом амплуа. Крашеные черные волосы, были подстрижены под каре, легкая бледность, иссиня-розовые губы, печальный взгляд.

Аида и Настя сопроводили ее на половину очумевшими взглядами, а Антон удивлено приоткрыл рот. В тот же момент, парту Марины окружили подружки, и пара тройка девушек, желавших погреться в лучах ее славы.

На минуту нависшее молчание нарушила Настя.

— Мне это одной почудилось, или вы все это видели? — она нервно накручивала на палец прядь светлых золотистых волос.

— Спешу тебя расстроить, это видела не только ты, — протянула Аида.

Софья скривила губы и посмотрела на всех присутствующих, задержав свой взгляд на небольшом столпотворении вокруг Новиковой Марины.

— М-да… Занесло же бедняжку…

— В смысле? — Аида оторвалась от этого зрелища.

— Это я к тому, что скоро все будут табуном бегать за Богартом… — при этом Софья заверяющее посмотрела на своих подруг, произнеся эти слова с некоторым упреком. — Мне она напоминает горем убитого вурдалака, забывшего дорогу на кладбище. Это надо же так унизиться…

Аида поморщилась:

— Фу, какая гадость…

— Ну ясен пень, для кого она так тщательно старается придать себе загробный вид. Бедный Тоха, Марина снова его кинула. — отозвалась Настя.

— А, по мне, Богарт очень даже красивый парень. И ничего мрачного в нем нет. Маринка просто переусердствовала с пудрой. Чувствую, она у нее к третьему уроку будет кусками отваливаться от лица.

Настя сделала некое подобие улыбки на лице и в тот же момент ее глаза смущенно опустились вниз.

Софья тяжело выдохнула и села за свою парту. Продолжать разговор дальше не имело никакого смысла. Одно было ясно, как белый день — Настя просто-напросто влюбилась в этого новичка. И как бы скверно это ни было осознавать, это было так. Софья это знала, она просто видела ту непонятную ауру, которая окружала ее подругу.

Она подумала, что с этими личными страхами было необходимо разобраться в кратчайшие сроки, пока это не переросло в паранойю.

Уже был четверг — третий день по прибытии Богарта к ним в класс. И третий день подряд не смолкали сплетни и восхищения этим новичком. Софья уловила себя на мысли, что это ее раздражает даже больше, чем стоило бы. Тем не менее, ей снова приходилось терпеть нарастающее паническое давление где-то внутри. Она никак не могла заставить себя не обращать внимания на свой страх. Но внутри все просто трепетало от ужаса.

Богарт прошел мимо и занял свое место.

Снова легкий холод невидимой волной прокатился по позвонку, оставив за собой след мурашек.

Настя за спиной печально вздохнула.

«Похоже, Игорь Корниленко остался без своей обожательницы…» — подумала Софья, выводя в тетради дату.

Прозвенел звонок на урок и Шапокляк вошла в класс медленным размеренным шагом, словно предвкушая будущую экзекуцию над подопытными. Сегодня была тема строения глаза. В последний раз, когда на лабораторную вынесли препарат заспиртованной лягушки, половину вывернуло только от одного запаха.

Вид барахтающихся в растворе бычьих глаз так же не вызвал восторга. Когда препарат дошел до парты Марины, она с ужасом уставилась на некогда принадлежащую быку материю. С минуту происходил этот безмолвный обмен мыслями между глазом и ней, пока глаз не начал вертеться волчком в сосуде, со скоростью сто оборотов в минуту. Марина с визгом вскочила с места и полетела к двери.

Волк растянулась в злобной ухмылке. Хоть что-то она сделала, чтобы поднять настроение Насте, которая совершенно поникла.

Шапокляк сопроводила полет Марины в коридор, совершенно спокойным взглядом и не придала ее выходке никакого значения.

— Насть! — прошипела Аида, наклоняясь в сторону подруги.

— А? — Настя сделала запись в тетрадь и отложила ее в сторону. На ее лице еще остался след от недавней улыбки.

— Ты еще не разговаривала насчет бала с ним? — Аида сделала слабый жест в сторону сидящего за спиной Насти Мирослава.

Глаза Насти округлились, и она отрицательно замотала головой.

— Как? До сих пор? — Кан непонимающе уставилась на подругу.

— А как ты себе это представляешь?

— Ну…

— Вот тебе и «ну»! — недовольно фыркнула Настя.

— А, может, Софа попросит… — глаза Аиды сделались самыми что ни на есть жалостливыми.

Волк ошарашено глянула на свою одноклассницу. Меньше всего она хотела заводить знакомство с человеком, которого панически боялась. А мысль о том, что она должна у него еще и что-то попросить, привела ее в полное замешательство.

— Я? — на лице Софьи появилась некая гримаса удивления и недопонимания.

Настя в ответ оживленно закивала головой.

— А почему именно я? По-моему, это вам невтерпеж завести с ним знакомство! — Шепот Волк едва срывался, так что их услышали несколько человек, сидящих рядом.

Увидев, что Сабыржан, мягко говоря, греет уши, Аида треснула его учебником по загривке и он заскулил от боли.

— Но ведь в этом нет ничего удивительного, он ведь наш одноклассник, и как ни крути, ему придется общаться с нами, по крайней мере, этот год! — начала оправдываться Настя, с укором смотря на Софью.

Волк глянула за спину подруги. Кажется, Богарт даже не обратил внимания, на дискуссии, развернувшиеся у него под носом. Он заинтересованно делал записи в тетради, пока девочки увлеченно его обсуждали.

Софья облегченно вздохнула и продолжила:

— Может вам самим тогда заняться этим? Я не пример общительности, вы же знаете!

— Девочки! — воскликнула Шапокляк, поправляя очки на носу.

Все разом умолкли и уткнулись в тетради.

Софья закончила описание строения глаза и сделала соответствующие пометки в тетради по лабораторной работе. Вывод получился немного глупым. Она его несколько раз перечитала и попыталась кое-что подправить, но получилось еще глупее. Оставив попытки улучшить результат своей работы, Софья недовольно отодвинула от себя тетрадь.

В дверь кто-то постучался, и Елена Дмитриевна вышла в коридор. Обеспокоенная медичка пришла уведомить классного руководителя одиннадцатого «В», что одну из учениц выворачивало в туалете.

Кто-то больно ткнул ручкой в спину Софьи.

— Ну, так ты поможешь? — прошептала Настя, вопрошающе посмотрев на свою подругу.

— Издеваешься? Сдался он тебе?

— Ну, Софочка! Это ради общего дела!

Когда в ход шло уменьшительно — ласкательное «Софочка», то можно было не сомневаться, что выхода никакого не было.

— Ладно! — злобно рыкнула она, отвернувшись от девочек и в сердцах захлопнув тетрадь.

Звонок прозвенел совершенно неожиданно. В голове Софьи творился настоящий хаос.

Она, человек, которому уже много лет было чуждо чувство страха, боялась заговорить с каким-то новичком! Причем она владела такой силой, о которой ему и не снилось! И все ради чего? Ради каких-то танцулек?

«Бред…», — думала она, шагая следом за подругами.

— Не бойся, все будет отлично! — воскликнула Аида, радостно посмотрев на Софью.

В ее глазах читалось сомнение, но она тщательно старалась его скрыть.

Единственное, что настраивало девочек еще более оптимистичнее, это то, что при удачном раскладе, они смогут сократить так называемое невидимое расстояние между объектом своих тайных мыслей.

— Волк, в столовую идешь? — осведомилась, заметно приободрившаяся Настя.

— Эмм… думаю, что нет. Не хочется… Сами идите, я буду ждать в кабинете.