— У Игоря все дни заняты. К тому же на него положила глаз Марина. А уж если она возьмется его окучивать, то поверьте, он за ней будет по пятам со свисающим на бок языком бегать.

— Ну и зачем он тебе такой нужен? — спросила Софья, неодобрительно посмотрев на Настю.

— Волк, очнись! Ты думаешь, я просто так его пригласила? — Настя пощелкала пальцами перед лицом Софьи.

— Извини, просто я не думала, что он тебе так сильно нравиться. Я вообще не понимаю этого чувства. Так что со мной можешь не делиться впечатлениями по поводу Игоря.

Софья в этот момент лгала. Она прекрасно понимала, о чем говорит ее подруга. У нее тоже когда-то была первая любовь. К сожалению, безответная. Она думала, что сможет перетерпеть и все будет как-то по-другому. Может в этот раз ей повезет… Но ей не везло.

Артур был на тот момент настоящим идеалом, как ей казалось. Но неприметность и отрешенность сыграла свою роль. Артур с ней редко общался и холодно к ней относился. Они были из двух разных миров, не имеющих ничего общего друг с другом.

Как-то у Софьи всерьез возникла мысль, заставить Артура любить ее. Но она со слезами на глазах отбросила ее прочь. Артур был первым парнем, из-за которого она плакала.

Чем портить жизнь другим, она нашла другой способ. Она раз и навсегда выбросила его из своих мыслей. Магия сделала свое дело, уничтожив эту любовь на корню.

Когда это произошло, Софья почувствовала себя по-настоящему свободной и счастливой. Но как было сказано ранее, магия — наркотик. Счастье улетучилось через несколько дней, а на смену ему пришла ненависть и боль.

Теперь она презирала Артура и всех остальных. Она смотреть не могла на влюбленных, а саму потребность любить стала считать животным инстинктом.

Оставшийся день она провела в полной отрешенности от этого мира.

Исключение составил урок физики.

— Волк! К доске! — проскрипела толстенькая очкастая учительница. Она с самой первой встречи невзлюбила Софью и всячески старалась ей насолить.

Только лишь благодаря своей магии, Софья могла поддерживать стабильность оценок в журнале по этому предмету, что к концу четверти Маргарита Николаевна рвала на себе волосы, не понимая, когда она успела влепить Софье «пять».

Этот урок был таким же, как и все остальные, начиная с восьмого класса. С одним и тем же концом.

Решив задачу, Софья уже ждала, когда Марго, начнет к ней придираться. Стоило ей только открыть рот, чтобы выплеснуть на Софью весь накопившийся за лето яд, зрачки девушки расширились и Марго замерла, неотрывно на них смотря.

Глаза учительницы округлились, и она без конца открывала рот, пытаясь что-то произнести, словно рыба. Минуту спустя, она все-таки выдавила:

— Садись, пять.

Аида и Настя снова смотрели на Софью с подозрением. Они никак не могли привыкнуть, что с их подругой происходило что-то неясное и в нужный момент, она всегда выходила сухой из воды.

Но все это было просто игрой. Для Софьи этот трюк совершенно ничего не значил. С одной стороны она понимала, что так поступать нельзя, но чем дальше заходишь, тем труднее найти путь обратно.

В конце концов, она не отличалась по своему человеческому существу от остальных. Она была такой же холодной и непробиваемой, и она научилась не страдать. Слабых и добрых мир уничтожает. И у тебя остается два пути, либо прогнуться под этой жестокостью, и делать то, что она от тебя требует, либо дать ей отпор.

Софья Волк выбрала второе. Но отпор она давала по-своему…

— Я тебе поражаюсь! Марго тебя не переваривает, но всегда ставит пятерки! Колись, как тебе это удается? — изумленно прошептала Аида, наполовину свиснув со своей парты.

Софья пожала плечами.

— Само собой получилось… — ее зрачки стали приходить в прежний размер. Аида кажется это заметила и замерла, наблюдая за этим. — Что-то не так?

— Да нет, показалось … кажется… — протянула подруга.

— Кан! Сейчас из класса вылетишь! — раздраженно вскрикнула Маргарита Николаевна, в сердцах треснув указкой по столу. Она снова обнаружила пятерку в журнале напротив фамилии Волк и снова не могла понять, что же произошло.

Аида мгновенно приняла исходное положение, испуганно уставившись на учителя.

С окончанием уроков Софья закинула на плечо сумку и направилась домой.

Уже было около трех часов дня, значит, Олеся должна прийти домой. Крестная работала инструктором в фитнес-клубе, и делила смену со своей знакомой, так же помешанной на фигуре и здоровом образе жизни, а сутки через двое она работала в кафе официанткой.

Олесе было около двадцати восьми. Со своим мужем Романом она развелась пару лет назад, буквально выкинув его из квартиры и сопроводив полет его вещей с четвертого этажа благим матом. Он был представителем бабников обыкновенных и альфонсов доморощенных, так что слез и сожалений не было. К тому же такую красавицу, как Олеся трудно было упустить из виду. Но она, наученная горьким опытом, решила не искушать судьбу, а всерьез взялась, за постройку разрушенной семьи Волк.

Замок едва щелкнул. Софья зашла в квартиру, стены которой содрогались от музыки, долбившей без перебою и ужасно оглушающей. Даша чувствовала себя полновластной хозяйкой дома, пока не было Олеси. Мнение же приемной сестры ее совершенно не волновало.

Софья стянула с себя кроссовки и пошла в свою комнату. Там, как обычно, в беспорядке лежали вещи. Но не в таком, какой был до этого. На столе были разбросаны и порваны несколько тетрадей, одежда из шкафа была вывалена на пол, амулеты валялись на кровати, а тумба была открыта. В ней должны были лежать книга по черной магии и Гримуар.

Даша, похоже, совершенно потеряла совесть и перевернула вверх дном комнату Софьи.

К счастью она не добралась до тайного ящичка, где были спрятаны книги. Ума не хватило приподнять тонкий деревянный подклад.

На полу лежала разбитая рамка с фотографией родителей, пусть не родных, но единственных, которых она по-настоящему любила. Которые смогли подарить ей заботу и ласку, даже пусть ненадолго…

Из груди девушки невольно вырвался тяжелый вздох. Софья подавила проступающие слезы. Вместо того, чтобы разреветься, она судорожно прикусила губы до крови. Ее скулы напряглись, а черные зрачки снова расширились.

Она могла покончить с этим раз и навсегда, она могла напугать Дашу до ужаса, могла поселить в ней страх и заставить уважать свою сестру. Софья была на грани.

Она уже почти привыкла к погромам в своей комнате, и просто старалась делать вид, что ничего не произошло. Ведь если хочешь победить врага, сделай вид, что он тебе не интересен, и он сам отступит. Но фото родителей. Это было уже слишком…

Софья сделала пару глубоких вдохов. Злость стала немного отступать, но это было ненадолго. Вскоре она снова накинется на нее новой волной…

Переодевшись в широкую черную кофту с капюшоном и брюки, она направилась на кухню и выпила холодной воды. Нужно было удержать разрастающуюся чернь в ее сердце, пока она полностью ее не поглотила.

Софье после выплеска всей этой темной энергии могло стать легче, намного. Но сестра могла пострадать. Да она не любила Дашу, но она не собиралась причинять ей боль.

В коридоре послышался смех сестры и мужской голос.

Софья поставила стакан на стол. Сейчас или никогда…

В коридоре стоял пьяный парень, по-видимому, сокурсник Даши. В одной руке он держал бутылку пива, а другой обнимал Дашу.

Софья облокотилась на стену, наблюдая за ними и сверля их ненавидящим взглядом. Даша потеряла всякую совесть и снизошла до того, чтобы приглашать в квартиру совершенно посторонних парней, пока Олеся зарабатывала им на жизнь. Это уже был третий парень за две недели, с которым она встречалась.

Парень уткнулся в шею сестры, и затем что-то прошептал ей на ухо. Даша расхохоталась, и повернулась лицом к Софье.

— Ты долго будешь за нами наблюдать? Или завидно? Ведь за свои семнадцать лет ты так ни разу не с кем и не встречалась…

Глаза сестры заискрили злобой и алкоголем.