Софья вышла из клиники в сопровождении Олеси и Ланге. Четыре дня капельниц и уколов, для профилактики осложнений, наконец, прошли. Вообще-то, Волк считала, что с ней ничего и не было, так как чувствовала она себя лучше некуда. Правда, теперь ее мучил другой вопрос, который ее очень задел. В тот же день, после угроз Августа Софья попыталась, грубо говоря, прочистить ему мозги. Но ничего не вышло. Второй раз она уже терпела фиаско с хорошо знакомым и часто применяемым ей методом. Ей просто жизненно необходимо было проверить свои подозрения. Неужели из-за сотрясения она потеряла свои возможности? Поэтому, когда девочки налетели на нее с объятиями, Софья витала где-то в облаках. На некоторый миг ее посетила мысль проверить пока еще не подтвердившиеся опасения на Олесе или Даше, но она успела пресечь эту идею на корню, так как сама когда-то зареклась не использовать свою силу по отношению к родным и друзьям, которых было не так уж много.

Ланге помахал рукой, сопроводив машину до ворот. Ему не терпелось заняться своей работой в полном покое, которого у него не было, пока Софья лежала в его клинике.

Через пятнадцать минут желтое такси с шашечками остановилось около десятиэтажки, и расплатившись все четверо направились в дом.

По поводу долгожданного возвращения Олеся купила торт. Даша находилась на учебе.

Поэтому Софья ее не застала, впрочем, большой потери не произошло, так как разговаривать с сестрой при лишних ушах не очень хотелось.

— Я поражена! Куда смотрит милиция? Неужели этих уродов не поймают? — возмущенно произнесла Аида. Она до сих пор не могла прийти в себя. После нападения так называемых хулиганов, вся школа стояла на ушах.

Директриса любила разводить пожар по любой достойной всеобщего внимания причине. Поэтому Волк уже ожидала, что по прибытии в школу на нее будут смотреть не только с опаской и недопониманием, к этому еще прибавиться сожаление.

— Брось! Я уже давно забыла. — соврала Софья, наливая в кружки чай. — В конце концов, все живы — здоровы!

— Ну уж нет! Так оставлять нельзя!

— И что ты предлагаешь, самим искать этих преступников? — спросила Настя. Вид у нее был не самый лучший. Похоже, она так и не смогла наладить отношения с Богартом.

Софья внимательней присмотрелась и смогла различить вокруг подруги едва заметную ауру, которая сияла неким темно-бирюзовым оттенком и без конца трепетала, словно от какого-то сквозняка. Так происходило, когда Настя была в смятении.

«Все в порядке. Тревога была ложной…» — подумала она, выставляя кружки на стол, по крайней мере, с ее способностями было все ясно.

— Ну да, мы их найдем, как же, — отчаявшимся тоном ответила Аида. — Просто в следующий раз пострадает кто-нибудь другой…

— Ты знаешь, что раньше делали с теми, кто приносит плохую весть? Так что лучше молчи! — перебила Настя. — И, кстати, друзья мои, у нас есть дельце на носу, которое в определенной степени должно вас заинтересовать…

Волк удивленно посмотрела на подругу, в то время когда Настя расплылась в довольной улыбке, смывая с лица остатки липовой грозности.

— И что бы это могло быть? — спросила Софья, ковыряя ложечкой в куске торта, что он в конечном итоге превращался в какое-то ужасное месиво.

— Бал! — оскорбилась Настя. — Вы что совсем все забыли?! Меня Шапокляк четвертует на глазах у всего класса, если что пойдет не так!

Софья не удивилась чисто волшебным способностям Настиного настроения изменяться со сверхзвуковой скоростью.

— Прости, видишь ли в больнице, я была занята одной мыслью, как оттуда поскорее сбежать… — не менее оскорбленным тоном произнесла Софья. — Да и участвовать с таким лицом будет настоящим ужасом. — Софья указала, на шрам, красующийся над левой щекой.

— Чушь! — перебила Настя.

— Ну, действительно, Софа… Ты что боишься что ли? — заныла Аида.

Софья оставила попытки побороть кусок до ужаса сладкого торта, от которого ее начинало мутить. По большей сути она сама не понимала, почему так отчаянно сопротивлялась желанию Насти затащить ее на эти проклятые танцы. Она не участвовала в подобном еще ни разу и желания это сделать сейчас, как такового не было. Но она уже сообщила о намерении подруги Олесе, а та готова была из кожи вон вылезть, лишь бы вбить в жизнь Софьи что-то новое и интересное. Дохлый номер… Это можно было сделать только… нет этого вообще никак нельзя было сделать.

Волк напряженно засопела.

«В любом случае я не умру, если все-таки пойду на бал…»

— Ладно… Только учти, я это делаю, во избежание твоей казни! — выдохнула Софья, одарив подругу мучительным взглядом.

Настя благодарно посмотрела на Софью:

— Я знала, что ты меня не подведешь…

Волк просто представить себя не могла в вечернем наряде. Почему-то когда она в мыслях видела себя в каком-нибудь платье и туфлях, вид у нее был просто смешным. Поэтому она не сомневалась в том, что своим присутствием только развеселит толпу разгоряченных старшеклассников.

— А как обстоят дела с твоими претендентами на руку и сердце? — осведомилась Аида, разрушив минуту молчания по поводу кончины торта.

Настя стала хмуро помешивать ложкой и без того остывший чай.

— Лучше не спрашивай… Полный аврал… Игорь пригласил меня на бал, потому мне не светит танцевать в этот вечер с Мирославом.

— Чего? — Кан вытаращила глаза на Настю. — Он что запатентовал право на танец с тобой?

— Нет, просто как-то глупо получается… После бала он пригласил меня в кафе, я как-то не знаю…

— А разве у вас с Богартом какие-то отношения? — не поняла Софья. От этой мысли ей стало не по себе. Человек, разбираясь в котором сам черт ногу сломит, был не лучшей парой для подруги. Конечно, может в какой-то степени Софья и ошибалась насчет него, но зная характер Насти, которая могла с головой окунуться во все тяжкие, а потом лить крокодильи слезы, его кандидатура была под большим вопросом.

— Я вот что думаю, ведь это всего лишь сценка… Там от силы танцевать несколько минут требуется, так что я не умру от горя. А потом на дискотеке вы как-нибудь задержите Игоря, а я пойду к Богарту.

Волк присвистнула.

— У тебя, подруга мышление развивается в какую-то подозрительную сторону. Я тебе удивляюсь. Как мы, по-твоему, должны Корниленко задерживать?

— Не знаю… Ну можете поприставать к нему, глазки построить, я разрешаю…

— Ха! — почти истерически выкрикнула Аида. — Смешно…

— Долго думала? — серьезно спросила Софья. — Тебя видимо в детстве ремнем по заднему месту не били? Я могу обеспечить!

Настя вскочила со своего места. Теперь на ее лице была маска возмущенно-оскорбленной невинности.

— Да что я такого сказала?

— А то, что я на километр не подойду к Игорю и не стану ему голову морочить. Тебе бы пора разобраться в своих чувствах! В конце концов, не маленькая уже!

— Ну неужели так тяжело мне помочь?

— А если что-то пойдет не так? Как потом будешь объясняться с ним?

— Разберусь как-нибудь. Ну мне просто очень нужно…

Аида раздумывая прикусила губу. Она была по части приключений, которые умудрялась находить на пустом месте. Идея с таким интересным сюжетом ее заинтриговала и теперь она была готова воплотить ее в реальность, не важно, будет она действовать одна или с кем-то еще. Тем более не до конца зажившая рана, оставленная Шамилем, подначивала ее сотворить что-нибудь ему назло.

— Ладно, подруга, я с тобой! — воскликнула она.

Софье ничего не осталось, как согласиться. Во всем этом кошмаре, должен был быть тот, кто вовремя сможет остановить будущий спектакль, не натворив проблем.

Вечером, загоревшись идеей вызвать Габриеля и устроить ему допрос, Софья закрылась в комнате и начала приготавливать необходимые атрибуты.

Она откатила ковер, открыв пентакль, и расставила приобретенные полчаса назад свечи. Вспомнив, по какой причине в тот день они с Дашей оказались в ненужном месте в ненужный час, она горестно усмехнулась. Тогда по закону подлости и пакости этих самых злополучных свечей не было.