Ладони были холодные как лед. Она еле сумела запереть за собой входную дверь, а когда обернулась лицом к комнате, то мгновенно пожалела о том, что это сделала. В гостиной все было перевернуто вверх дном.

Только теперь Онор до конца осознала, что, когда проснулась, грабитель уже какое-то время находился в доме и шарил в гостиной. А ведь дверь в спальню была не заперта на ключ и даже приоткрыта… Какой ужас!

Значит, пока она спала, он бродил где-то совсем рядом… Онор стало дурно. Обхватив руками живот, она судорожно сглотнула подкативший к горлу комок.

– По-моему, это моя рубашка, – вдруг раздался за ее спиной голос Джейка.

Вздрогнув, она резко обернулась. У нее задрожали коленки.

– Онор! Черт возьми, что с тобой?

Она открыла рот, чтобы ответить ему, но не смогла, продолжая бороться с дурнотой и головокружением.

– Спокойно, милая, – быстро оценив ситуацию, сказал Джейк. – Он тебе что-нибудь сделал?

Она отрицательно покачала головой.

– Ты просто отходишь от шока, – облегченно, вздохнув, проговорил Джейк. – Не волнуйся, это, скоро пройдет. Ощущения, конечно, неприятные, я понимаю. – Он задвинул на двери засов и вновь обернулся к ней. – Глубоко вдыхай через нос и выпускай через сжатые зубы. Дурнота отступит.

Онор последовала его совету, и после нескольких попыток у нее все получилось. Джейк между тем обошел дом, плотно запирая двери и окна. Когда он вернулся к Онор, она все еще мелко подрагивала всем телом.

– Да ты расцепи зубы, теперь уже можно, – сказал он, улыбнувшись.

Она расцепила, и те застучали. Поминутно оглядываясь на нее, Джейк опустился на корточки перед небольшим камином и развел огонь.

– Иди сюда, – сказал он, когда языки пламени уже пожрали растопку и принялись лизать дрова, – Согреешься.

– Н-не могу…

Джейк опять оглянулся на нее. У Онор так сильно дрожали коленки, что было непонятно, как она еще стоит не падая. Выпрямившись, он пододвинул к камину старый диванчик, кинул на него принесенное из спальни одеяло и подошел к Онор.

– Только не бойся, – мягко проговорил он, – я перенесу тебя.

Несмотря на предупреждение, она вздрогнула, когда он поднял ее на руки.

– Все хорошо, – сказал Джейк. – Я не сделаю тебе больно. Ты быстро согреешься.

Она прерывисто задышала, но не стала вырываться и положила голову ему на голое плечо. Джейк кожей ощутил ее холодную как лед щеку. Когда он стал опускать ее на диван, она закинула руки ему на шею и не отпустила. Чуть поколебавшись, он присел на диван вместе с ней.

Джейк не мог накрыть ее одеялом, так как она все цеплялась за его шею и, похоже, не собиралась отпускать. Онор была вся белая как полотно. В сухих глазах застыло дикое выражение. Дрожь до сих пор не прошла. Джейк прижал ее к себе и кое-как накрыл ее и себя одеялом.

– Панический ужас – удивительная штука, – проговорил он. – Особенно когда это состояние для тебя непривычно. Захлестывает человека с головой, как мощная приливная волна.

Онор что-то тихонько прошептала, и Джейк расценил это как согласие со своим утверждением.

– Когда на людей накатывает такой страх, – продолжал Джейк, – он парализует их, и они замирают на месте, будучи не в силах пошевелиться. В такие моменты одни не способны ни поднять крик, ни убежать, даже если им угрожает смертельная опасность. Другие же, напротив, начинают так орать, что смело дадут приличную фору твоему будильнику.

Губы Онор чуть дрогнули – она попыталась улыбнуться. У нее из этого мало что вышло, но саму попытку Джейк оценил по достоинству. Онор уже меньше дрожала, кожа ее перестала быть холодной как лед, но она по-прежнему не отпускала его.

– Так или иначе, – продолжал он, – кричишь ли ты или замер на месте как вкопанный, пытаешься ли спрятаться или убежать – выбор всегда бессознательный. Голова ничего не соображает, и все спасительные решения принимаются автоматически. Когда же кризис минует, только тогда на тебя наваливается тяжкое осознание случившегося. Стоишь на месте и дрожишь. Или расхаживаешь из стороны в сторону и дрожишь. Или, наконец, тебя рвет, выворачивает наизнанку и… ты дрожишь.

– От… откуда, – не своим голосом, заикаясь, проговорила Онор и торопливо пробежала кончиком языка по пересохшим губам, – откуда ты знаешь?

– Просто мне это все хорошо знакомо. Тепло в рубашке?

– В к-какой рубашке?

– В моей.

– А г-где она? – спросила Онор, потеревшись щекой о его голую грудь.

– На тебе.

Онор как-то странно всхлипнула и вдруг расхохоталась, В словах Джейка не было ничего смешного, но она уже не могла остановиться. Крепясь изо всех сил, она переставала смеяться на несколько мгновений и пыталась объяснить ему, извиниться… Но даже не успевала произнести вслух его имя, потому что ее опять прорывало.

– Все нормально, – сказал Джейк. – Отведи душу. Выпусти пар. Смех по крайней мере самый безопасный способ.

Он притянул ее к себе и прижал к своей груди, терпеливо ожидая, когда у нее кончится припадок. Наконец она остановилась, дыхание ее выровнялось, и дрожь прошла. Онор глубоко втянула носом воздух и выпустила его с такой силой, что по волосам на груди Джейка прогулялся ветерок.

Это подействовало на него страшно возбуждающе. Но вместе с эрекцией в нем проснулся и голос совести. Он знал, что опасность и страх действуют на некоторых людей возбуждающе. Видимо, Онор относилась к числу таковых. И он будет последним мерзавцем и бесчувственным эгоистом, если воспользуется теперешним ее состоянием.

А он хотел воспользоваться. Прямо беда. К опасностям Джейк давно привык, но один лишь поворот головы в сторону Онор Донован уже вызывал в нем сильнейшее желание, и к этому Джейк привыкнуть еще не мог.

Он осторожно поменял позу, стараясь несколько отодвинуться от Онор, но она потянулась вслед за ним, и выглядело это с ее стороны совершенно естественно.

Тогда Джейк послал свою совесть ко всем чертям, сказав себе, что Онор достаточно взрослая, чтобы самостоятельно решать, когда, где и как заводить себе любовника. И если ее выбор пал на него и она не собирается откладывать дело в долгий ящик, что ж… Джейк был готов.

Он обнял ее крепче.

– Так лучше? – спросил он хрипло.

– Да, только… – Онор вновь прерывисто вздохнула. – Господи, что со мной? Я чувствую себя полной дурой!

– Ничего, просто с этим состоянием надо свыкнуться.

– С чем свыкнуться? С тем, что я чувствую себя полной дурой?

– И с этим тоже.

Она тихонько рассмеялась, и на этот раз смех не был истерическим.

– Что, об этом тебе тоже рассказали в здешних забегаловках? – спросила она.

– И там, в частности. Есть железное правило: первое столкновение человека с опасностью всегда проходит для него наиболее тяжело.

– А потом уже не обращаешь на опасности внимания?

– Потом ты относишься к ним уже по-другому, так как исчезает «прелесть новизны». Ты по-прежнему реагируешь, но уже не так сильно. Хочешь вина? Может, бренди? Это должно успокоить твои нервы.

– Но за вином надо идти, а я не хочу, чтобы мы двигались. Мне так тепло…

Джейк к тому времени тоже уже согрелся, и это еще мягко сказано. Ему нравилось, что Онор лежала, прижавшись лицом к его голой груди, и дыхание ее легким ветерком касалось его кожи. А то, что они прижимались друг к другу бедрами, было ему по душе еще больше. Конечно, Джейк предпочел бы, если бы он был сейчас совсем голый. Но у него хватило ума вернуться на катер за джинсами. А если хорошо попросить Онор, то, возможно, она отдаст ему и рубашку. А потом и свою футболку…

– Джейк?

– Да?

– Т-тот… тот человек… Когда я проснулась, он уже был в доме. Он мог…

– Постарайся не думать об этом, – прервал ее Джейк.

– А ты тогда постарайся не дышать, – резко ответила она.

– О’кей.

Он наклонился к ней, к ее лицу. Джейк рассчитывал быть нежным, вежливым и терпеливым, вести себя, как мужчина, впервые целующий женщину, которую он хочет соблазнить, но… возбуждение было так велико, – ведь оно накапливалось с той самой минуты, когда он впервые увидел Онор, – что он не справился с собой. Потерял голову, стоило ему только коснуться ее губ.