— А кто?

— Не знаю, я не антрополог, — пожал плечами журналист и продолжил, обращаясь к Томбе: — Где находится твой город?

Томба грустно развел руками.

— Не знать. Я потеряться-пропасть.

— Но название у него есть? — продолжал допытываться журналист. — Как он называется?

— Озо! — ответил Томба и окончательно понурился.

Справившись с первым изумлением, Ричард решил отложить разговор с Томбой до более спокойных времен. Ему с трудом удалось поднять с колен восторженных дикарей, никак не желавших прекращать свои славословия. Пришлось даже пригрозить карой Духа Лесов. Сомалийцы при этом презрительно посмеивались над своими недавними товарищами по плену, они не верили ни в какого Духа Лесов.

Путешественники занялись поиском своих вещей. Добычей Угарруэ были буквально набиты несколько хижин, и отыскать имущество экспедиции среди горы других трофеев поначалу казалось непосильной задачей. Зато в помощниках недостатка не ощущалось. Силами нескольких десятков туземцев все награбленное работорговцем добро было вытащено на вытоптанную площадку посреди деревни. Так дело пошло быстрее, и вскоре ящики с консервами, патроны, оружие, а также запасные палатки, ножи, серпы, кукурузная мука, рис и все остальное, включая коробку патронов для «Биг Фифти», было найдено. Нашлась и одна из похищенных грабителем коз — вторую, по словам африканцев, Угарруэ со своими подручными съел сразу по возвращении из набега.

Меркатор внимательно осмотрел и остальную добычу, после чего к вещам путешественников добавились три ящика патронов для митральезы. Кроме этого, припасы экспедиции были пополнены изрядным количеством корня маниока, из которого, по словам Меркатора, туземцы готовили муку для прекрасных лепешек, и несколькими сотнями бананов. Остальное было великодушно подарено туземцам. Меркатор подумывал взять с собой ящик динамита, обнаруженный в одной из палаток, но с сожалением отказался от этой идеи, так и не придумав, для чего бы взрывчатка могла пригодиться в джунглях.

Поздним утром, оставив раненого Угарруэ на попечение нескольких маньемов, отряд покинул лагерь работорговца.

Они уже отошли на полсотни ярдов, как вслед им раздался полный боли крик работорговца:

— Я найду вас, англичане! Угарруэ не прощает обид! Вы поплатитесь!

Ричард хмыкнул:

— Куда только девался весь его лоск.

— Зря мы оставили этого типа в живых, — хмуро заметил Меркатор. — Арабы — мстительный народ.

— Убивать безоружного пленника низко, — не согласился с ним Александр.

— Что ж, будем надеяться, он сдохнет сам, — вынужден был смириться журналист. — Лихорадка в этих местах хорошо пристает к свежим ранам.

Кроме счастливо переживших плен бабуру и сомалийцев, потерявших в стычке одного человека, к отряду присоединилось и несколько жителей разоренной Угарруэ деревни. К месту своей злополучной стоянки друзья вернулись только под вечер. Короткий отдых после боя с работорговцами не мог полноценно восстановить силы путешественников, поэтому теперь они просто валились с ног. Кое-как установив палатки, друзья погрузились в глубокий сон.

На следующий день на туземных лодчонках экспедиция переправилась на другой берег Конго и продолжила путь к верховьям великой реки.

Александр продолжал держаться отчужденно, и Ричард никак не мог понять, чем это вызвано. Его блестящие выстрелы в бою с работорговцами сыграли едва ли не самую важную роль в победе над Угарруэ, но поздравления от друзей аристократ принял довольно сухо. Теперь он держался в хвосте отряда и за несколько дней не перекинулся со спутниками и десятком слов.

Но путешественникам было не до его причуд. Каждодневные переходы отнимали практически все силы. Кроме того, Ричарду не давали покоя слова Томбы о родном городе. На одной из стоянок они с Лизи и Меркатором решили подробно расспросить чернокожего друга о его жизни до их драматической встречи в Матади.

Совокупными усилиями журналиста и девушки, которая все лучше понимала гиганта, удалось перевести его сбивчивый рассказ.

Выяснилось, что Томба действительно родился в далеком и скрытом от любопытных глаз горными кряжами городе Озо. Городом правил Морадита — жрец Золотого Дракона, так в Озо называли Духа Земли. Морадита был мудр и владел знанием, переданным его предшественникам самим Золотым Драконом. Время от времени Дракон вселялся в Морадиту, и тогда глаза его меняли цвет.

В городе Озо прошли первые и самые счастливые двадцать лет жизни Томбы. Он вырос и нашел свою судьбу в лице прекрасной Итури. Они обменялись клятвами вечной любви и съели один на двоих орех квабата, соединившись навсегда перед ликом Золотого Дракона. Половинки скорлупы ореха стали частями их свадебных бус. Отныне каждый носил свою, и так будет до самой смерти. Но счастье оказалось недолгим.

Томба был рыбаком и добывал себе пропитание в водах небольшого горного озера. Водоем питался несколькими ручьями, сбегавшими со склонов гор. Вытекала из озера лишь одна короткая речка, несшая свои воды к большой пещере. Рыбаки предпочитали держаться от нее подальше, но однажды Томба подплыл слишком близко. Течение подхватило его лодку, и не успел молодой рыбак спохватиться, как оказался в пещере. Здесь наклон увеличился, поток резко ускорился, и лодка понеслась в полной темноте быстро, как на крыльях. Томба понимал, что его несет к Концу Мира, но сделать уже ничего не мог. Сколько он провел в темноте — неизвестно, но все это время он потратил с пользой, вознося молитвы Золотому Дракону. Наконец впереди забрезжил свет, а вскоре лодка, несомая бурным потоком воды… взлетела. Теряя сознание от страха, рыбак успел увидеть далеко внизу прекрасную, но незнакомую землю.

— Наверное, это был водопад?! — догадалась Лизи.

Томба застенчиво пожал плечами и продолжил рассказ.

Очнулся незадачливый рыболов на берегу незнакомой реки в твердом убеждении, что перенесся в другой мир, о котором еще в детстве слушал сказки старух. Как найти дорогу назад? Как вернуться к любимой Итури? Отчаяние овладело рыбаком.

Много недель он скитался по заросшей слоновьей травой саванне, не помня себя от горя, но боясь далеко отходить от реки, пока в первый раз не попался арабским охотникам за рабами. Только теперь к Томбе вернулась способность мыслить разумно. Через несколько дней он порвал цепь и сбежал. Теперь он стал осторожен и больше не попадался на глаза чужакам. Но одиночка обречен в лесу. После долгих блужданий по бескрайним африканским джунглям, где его не раз выручала только природная сила, Томба прибился к деревеньке бабуру. Здесь никогда не слышали о городе Озо, и Томба окончательно убедился, что попал в иной мир. Но надежда вернуться домой не покидала добродушного гиганта. Ведь с ним была скорлупка квабата, вторая половинка которой осталась у Итури.

Так прошло несколько спокойных лет, пока мирная жизнь бабуру не оказалась разрушена вторжением Типпу-Тиба. Что случилось потом, путешественники хорошо знали.

Томба тяжело вздохнул.

На протяжении всего разговора Ричард не отрывал глаз от бус на шее гиганта. Там, среди продырявленных и раскрашенных косточек местных плодов, среди деревянных, глиняных и костяных бусин, он увидел скорлупку квабата. Едва Томба рассказал о ней, как у сыщика возникла блестящая идея.

— Ты можешь дать мне эти бусы? — спросил Ричард у чернокожего, когда рассказ был окончен.

Томба помотал головой и отодвинулся от молодого англичанина, словно опасаясь, что тот может применить силу.

— Не бойся, я их верну. Только… попрошу совета у Золотого Дракона. Он подскажет, как найти твой город, и поможет узнать, жива ли Итури.

Меркатор с особенным интересом посмотрел на Ричарда.

— Вы умеете общаться с Духом Лесов?

Сыщик уже давно решил, что прятать сокола от журналиста, когда он уже знает о каракатице, бессмысленно. Просто не было случая продемонстрировать спутнику возможности фигурки.