— Дункан не Посвященный, но он видел рябиновый цвет. Во всяком случае, он так утверждает.

— А ты ему не веришь?

Саймон плотно сжал губы под мягкой золотистой бородой. В этом-то было все дело: он не мог найти случившемуся разумное объяснение и поэтому, как всегда в таких случаях, решил не обращать на это внимания.

Однако у Арианы глаза горели любопытством, как у кошки, забравшейся в кладовку. Ей не терпелось услышать от него объяснение, пусть даже таинственное, неправдоподобное. А у Саймона не было ни малейшего желания что-либо ей объяснять. Слишком дорого он заплатил за то, чтобы позволить своим чувствам управлять своими действиями.

Хуже всего было то, что за его грехи поплатился его брат, а не он сам. От этого полученный урок стал еще более суровым.

— Я ни минуты не сомневаюсь в том, что Дункан — человек чести, — резко сказал Саймон.

— Но ты не веришь, что существует второе кольцо?

— Я его не вижу.

— Но как же Дункан его увидел? — продолжала свой допрос Ариана.

— У тебя любопытства больше, чем у кошки.

— А шерсти меньше, — лукаво рассмеялась она.

Саймон тихо выругался, но не смог скрыть улыбку: чем дольше он общался с Арианой, тем больше ему нравился ее острый язычок.

Ее забавные колкости были так похожи на его собственные, что он в который раз уже испытал чувство непонятного удивления, как мальчишка, впервые осознавший, зачем Господь Бог создал мужчин и женщин.

— Как же Дункан может видеть то, чего мы не видим? — настойчиво спрашивала Ариана.

Саймон подавил готовое вырваться резкое слово.

— Легенда гласит, — сдержанно ответил он, — что только те, кто по-настоящему любят друг друга, могут увидеть священный рябиновый цвет.

Ядовитая насмешка явно слышалась в голосе Саймона. И так же отчетливо виднелись силуэты древнего каменного кольца на фоне чистого осеннего неба.

— А второе кольцо? — вновь спросила Ариана. — Его тоже могут увидеть только влюбленные?

Саймон нетерпеливо перевел дух.

— Нет. Эрик и Кассандра говорят, что видят второе кольцо, а они не такие дураки, чтобы поверить разным сказочкам о любви.

— Так они не видели рябину?

— О, тысяча чертей, — пробормотал Саймон. — Когда же этому придет конец?

Ариана терпеливо ждала, напряженно глядя на него своими волшебными глазами, затмевающими даже блеск серебра и аметистов на драгоценном обруче, сверкавшем на ее голове.

— Они видят рябину, — хмуро произнес Саймон, — но ее ветви для них никогда не цвели.

— Значит… — Ариана задумчиво постукивала пальчиками по седлу. — Значит, нужно быть Посвященным, чтобы увидеть второе кольцо, и по-настоящему влюбленным, чтобы увидеть рябиновый цвет?

Саймон напряженно передернул плечами.

— Тогда Дункан — Посвященный, — заключила Ариана.

— Полагаю, просто ему в голову ударила молния и слегка расплавила его мозги, — пробормотал Саймон. — Видит Бог, у него порой с памятью нелады.

Ариана задумчиво склонила голову. Саймон был почти уверен: если бы у нее под рукой оказалась арфа, раздались бы вопрошающие трели.

— Что случилось в Долине Призраков? — спросила она.

Саймон в отчаянии чуть не хлопнул себя по лбу. После Каменного Кольца он меньше всего хотел обсуждать Долину Призраков — это была еще одна таинственная история, которую отказывался воспринять его разум.

Именно благодаря этим загадочным событиям обручение Дункана и Эмбер стало чем-то вроде легенды в Спорных Землях.

— Спроси у Дункана или у Эмбер, — сказал он. — Они ведь там были, а не я.

— Но ведь Дункан туда отправился с тобой, Эриком и Кассандрой, разве не так?

Саймон стиснул зубы.

— Наши лошади отказались туда идти, — нехотя проговорил он. — Тогда Дункан пересел на лошадь Эмбер, которую он вел в поводу, и сразу же нашел след.

Ариана внимательно вглядывалась в. лицо своего мужа — под его внешним спокойствием скрывалось глубокое волнение.

— Дункан попал в Долину Призраков, — продолжал Саймон, — а мы не смогли. Через некоторое время он выехал из тумана с Эмбер на руках.

— Странно, что ваши лошади заупрямились.

Пожав плечами, Саймон сказал:

— Ее кобылка и раньше там бывала. Туман ее не испугал.

— А Эрик и Кассандра бывали раньше в той Долине? Это же неподалеку от Сихоума?

— Нет, не были. Да, это там.

— Тогда почему они туда не попали? Кажется, это чудесная и плодородная земля, которая может прокормить не один замок.

— Клянусь Богом! — в отчаянии пробормотал Саймон.

Ариана с беспокойством посмотрела на мужа, ожидая ответа с нетерпением, которого она не могла объяснить. Она чувствовала только, что Каменное Кольцо и его тайны имеют для нее какое-то значение.

Она была уверена в этом, как когда-то была уверена в местонахождении пропавших вещей.

— Саймон, ну пожалуйста! — произнесла она, и в ее голосе послышалась мольба.

Она должна услышать конец этой истории.

Во что бы то ни стало!

— Кассандра говорит, что священные места могут пропускать или не пропускать к себе человека по своему усмотрению, — раздраженно ответил Саймон. — Она говорит, что Долина Призраков не пустила ее с Эриком.

— А ты пытался?

Он коротко кивнул.

— И Долина отвергла тебя?

Саймон недовольно поморщился.

— Нельзя сказать, чтобы отвергла — скорее ничто не влекло меня туда. В проклятом тумане невозможно было ничего разглядеть.

Его голос сказал Ариане о многом: у Саймона просто не укладывалось в голове, что след в тумане не может взять ни собака, ни охотник, пока какая-то таинственная, непонятная сила не позволит им это сделать.

— Но Дункана это место приняло, — сказала Ариана. — И Эмбер.

— Приняло? — Саймон дернул плечом. — Просто туман к тому времени рассеялся.

— А туман там был все время?

— Не знаю.

— Ты уверен, что Дункан — не Посвященный?

— Почему тебя это так беспокоит? — сердито возразил Саймон. — Можно подумать, ты замужем за ним.

— Вы с Кассандрой союзники?

Саймон даже заморгал от удивления — так быстро она переменила тему. Он взглянул в ясную аметистовую глубину ее глаз, и у него захватило дух от их непередаваемой красоты. Он вспомнил, как блестели ее глаза в свете факела, как дрожали ресницы, когда она наконец поддалась очарованию поцелуя.

— Доминик уважает Кассандру за ее дар провидицы, — сказал он.

— А ты?

— А я уважаю Доминика.

Ариана нахмурилась и опять посмотрела на загадочные тени, отбрасываемые каменными глыбами.

— Ты не доверяешь Посвященным, — медленно произнесла Ариана, — но они принимают тебя.

Саймон метнул на нее косой взгляд темных глаз.

— Почему ты так думаешь? — насмешливо спросил он.

— Мне сказала Кассандра. Поэтому они и подарили мне это платье.

На лице Саймона отразилось искреннее удивление.

— Наверное, они принимают меня из уважения к Доминику, — задумчиво произнес он спустя некоторое время.

— Нет.

— Ты уверена в этом?

— Да.

— Ты что, ясновидящая? — ехидно осведомился он.

— Все гораздо проще — мне это известно из первых рук, — возразила она. — Кассандра сказала, что они принимают тебя, потому что ты способен стать Посвященным. Не многим это дано.

— Бог ты мой, какая напыщенность! — проворчал Саймон.

Внезапно он сдернул колпачок с головы сокола, посадил Скайленса на рукавицу и пустил лошадь быстрой рысью. Птица приоткрыла клюв и расправила крылья. Только путы, которые Саймон сжимал в кулаке, не давали соколу рвануться ввысь.

— Не будем терять времени, — коротко бросил Саймон. — Скайлснс сгорает от нетерпения, да и я тоже. Озеро Туманов лежит вон за тем пригорком.

С этими словами Саймон пустил лошадь галопом, пытаясь таким образом уйти от тревожащих его душу вопросов любопытной супруги.

Его конь был резвый, длинноногий, легкий на подъем. А вот приземистая, крепкая кобылка Арианы была предназначена скорее для того, чтобы нести на себе тяжеловооруженного рыцаря, а не нестись вскачь за оленями на охоте.