Барнаби что-то тихо сказал графу. Тот кивнул и обратился к доктору:

– Я буду крайне благодарен, Маннинг, если вы не станете распространяться об этом случае. По крайней мере, пока мы не узнаем больше.

Доктор, поколебавшись, согласился. Искоса взглянул на Жаклин, поклонился и вышел.

Барнаби смотрел ему вслед с широко открытым ртом.

Едва дверь захлопнулась, он громко выпалил:

– Поверить не могу!

Джерард вынудил себя разжать кулаки.

– Лучше поверить! – прорычал он. – Но на этот раз все будет иначе!

Он резко повернулся к Жаклин. Ему очень не понравились пустой взгляд и лишенное всякого выражения лицо.

– Миллисент придет в себя и расскажет, кто сбросил ее с террасы. Но мы не можем просто сидеть и ждать этого момента! Лорд Трегоннинг, убийца считает Миллисент мертвой, но если он узнает, что она жива, то постарается заставить ее замолчать. Нам нужно охранять ее день и ночь.

Лорд Трегоннинг, ужаснувшись, немедленно позвал Тредла, и мужчины стали совещаться. Было решено выставить у двери Миллисент круглосуточную охрану из лакеев. Барнаби предложил, что самым лучшим выходом будет вести себя так, словно ничего не произошло. Тредл заверил его, что слуги будут молчать, и немедленно удалился, чтобы отдать приказ.

– Я собью с толку злодея, и, кроме того, портрет – идеальная приманка, – заметил Барнаби.

Джерард кивнул:

– Ты прав. Но, тем не менее, нужно восстановить цепь событий.

Барнаби немедленно обратился к лорду Трегоннингу:

– С вашего разрешения, сэр, я хотел бы допросить слуг до приезда сэра Годфри.

Лорд Трегоннинг со вздохом согласился.

– Считайте, что разрешение вы получили, – процедил он и, сев рядом с Жаклин, неуклюже погладил ее по руке. – Дорогая, нам, пожалуй, стоит подняться наверх и посидеть с Миллисент.

К облегчению Джерарда, Жаклин согласилась. Он проводил их в комнату Миллисент, подождал, пока они устроятся, и вернулся к Барнаби, все еще стоявшему в гостиной с самым решительным видом.

– Мы должны взять дело в свои руки, – заявил Барнаби. – Собирать факты и представить сэру Годфри, чтобы не дать ему шанса снова обойти логику.

– Итак, что нужно делать? – оживился Джерард.

– Прежде всего установить, когда Миллисент вышла на террасу и почему, а потом доказать, что Жаклин в этот отрезок времени была в другом месте, – перечислял Барнаби.

Джерард спокойно выдержал взгляд друга.

– Она была со мной.

– Знаю, – ухмыльнулся Барнаби. – Мы встретились, когда она выходила из твоей комнаты сегодня утром. Я услышал стук двери, подумал, что это ты, и вышел... но это оказалась она. Да и другие ее наверняка видели. Итак ... когда она пришла к тебе?

– Примерно в половине двенадцатого.

– Прекрасно. Это мы установили. Посмотрим, что скажет горничная.

Потрясенная, Джемма с готовностью выложила все, что знала:

– Она всегда очень долго готовилась ко сну – кремы, лосьоны, мази, и, кроме того, мне каждый вечер приходилось завивать ее волосы на папильотки. Так что я ушла от нее после полуночи, а она еще и не думала ложиться. Пожилые леди часто бывают неугомонными, знаете ли. Они страдают бессонницей и поэтому иногда бродят по ночам. Если не было дождя, она выходила на террасу, я сама видела, как она гуляет там при лунном свете.

– Очевидно, Миллисент еще некоторое время оставалась у себя в комнате, – заключил Барнаби.

Далее они потолковали с Тредлом. Тот с невозмутимым видом подтвердил, что он и еще две горничные заметили, как Жаклин возвращается к себе в семь утра. И добавил, глядя в стену, что горничная Жаклин может поклясться, что в постели Жаклин этой ночью никто не спал.

После ухода дворецкого Барнаби взглянул на друга.

– Не хотелось бы лезть не в свои дела, но ты ведь собираешься жениться на ней, верно?

Джерард уставился на него с таким видом, словно у приятеля выросли ослиные уши.

– Ну разумеется ... нет, я понимаю, почему ты спросил. Кстати, я просил ее выйти за меня, но она решила отложить объявление о помолвке, пока с нее не будут сняты все подозрения и не найдут убийцу.

– И она совершенно права. А теперь давай еще раз посмотрим на эти следы на террасе.

Они согнулись в три погибели, изучая непонятные пятна, которые кончались у балюстрады, когда Тредл привел к ним сэра Годфри. Бедняга был потрясен до потери сознания.

– Что это? Миллисент тоже сбросили вниз? – Его лицо было почти фиолетовым; язык заплетался. – Но ... я ...

Барнаби поспешно встал и поднял руку:

– Нет, подождите. Лучше выслушайте, что мы смогли обнаружить.

И Барнаби принялся спокойно перечислять все действия Миллисент с той минуты, когда она поднялась наверх, до того момента, как ей вздумалось погулять на террасе.

– Потом по какой-то причине она спустилась вниз, в сад Ночи. Мы не знаем, насколько далеко она углубилась, но прошла через арку. Там она запачкала туфельки грязью. Но потом ... – Барнаби драматическим жестом показал на следы, – какой-то злодей схватил ее, зажал рот, поволок обратно по ступенькам и швырнул ... не толкнул, а швырнул вниз в сад Ночи. Когда мы нашли Миллисент, под ней лежала сломанная ветка; доктор подтвердил, что она смягчила падение и спасла ее от смерти. Если вы спуститесь в сад и посмотрите наверх, можно увидеть то место, от которого отломилась ветка, – ясно как день, что Миллисент не столкнули, а сбросили, и сделал это некий мужчина.

Сэр Годфри побледнел, но все же уловил основной смысл речей Барнаби.

– Мужчина? – переспросил он.

– Вне всякого сомнения, – кивнул Барнаби. – Ни одной женщине такое не под силу.

По предложению Джерарда они удалились в кабинет лорда Трегоннинга и налили сэру Годфри бокал бренди. Осушив бокал, он немного пришел в себя. Джерард сумел уловить этот момент.

– Сэр Годфри, вы человек мудрый и светский; я знаю, что мы можем положиться на вашу скромность. Мы с мисс Трегоннинг намереваемся пожениться, как только убийца будет найден. Поэтому она была со мной всю ночь, с того часа, когда Миллисент, по словам горничной, еще была у себя в комнате, до семи утра. Если вам недостаточно моего слова, несколько слуг могут это подтвердить.

Сэр Годфри изумленно моргнул, но тут же отмахнулся:

– Заверяю, я нем как рыба. Значит… – Он угрожающе нахмурился. – Значит, это была не Жаклин, а какой-то злодей, негодяй, который все это время водил нас за нос, совершая убийство за убийством и нагло издеваясь над всеми, кто боялся, что бедняжка Жаклин – преступница и сумасшедшая. Но на этот раз у него ничего не выйдет! Мы поймаем этого дьявола в облике человеческом!

– Обязательно, – подтвердил Барнаби. – Необходимо прежде всего выяснить, кто заманил Миллисент в сад. Ее горничная уверена, что обычно она лишь прогуливалась по террасе и то в ясную погоду, а ночью шел дождь.

– Знаете, Миллисент вообще не любительница садов, – кивнул сэр Годфри. – Должно быть, она что-то увидела или услышала.

Барнаби неожиданно выпрямился и уставился куда-то вдаль.

– Позвоните Тредлу.

Джерард дернул за шнур сонетки. Когда появился дворецкий, Барнаби задал только один вопрос.

– Действительно, сэр, леди Трегоннинг часто прогуливалась ночами по террасе. У нее была бессонница.

– Совсем как старшая мисс Трегоннинг?

Тредл поклонился.

– Их привычки хорошо известны слугам, сэр, и, разумеется, я всегда знаю, когда дверь, ведущую на террасу, открывают после того, как на ночь все запирается.

– Вы, случайно, не припоминаете, была ли открыта дверь на террасу в ночь перед гибелью леди Трегоннинг? – встрепенулся Барнаби.

– О да, сэр, и отчетливо. Когда она появилась в столовой, такая осунувшаяся и измученная, в то утро ... утро своей смерти, я подумал, что бедная леди, должно быть, всю ночь провела на ногах. Она наверняка не спала, и дверь террасы была открыта.

Барнаби поблагодарил Тредла, который с поклоном удалился. Сэр Годфри, что-то сообразив, с ужасом воззрился на Барнаби.