Полк Ильтиу в боях неподалеку от Зволле потерял около тысячи убитыми, и еще столько же были ранены. Но, как ни странно, численность эрийцев не уменьшилась, а, наоборот, возросла. Как раз за счет уцелевших воинов из полков Зволле, а также за счет местных жителей, отказавшихся покориться захватчикам. Барон принимал в свой полк всех, кто хотя бы знал, с какого конца браться за меч. Пусть воинские умения их никудышные, но зато они потеряли почти все — дома, семьи, землю... И теперь у них оставалась лишь одна жизнь; жизнь да постоянно опаляющие изнутри месть и обида. Да-а, такие даже в самый отчаянный миг не подведут!

Теперь полк барона вместе с отрядом коннаского графа насчитывал почти девять тысяч. И постоянно прибывали новые. Правда, здесь, в окрестностях Молчаливого леса, селений было значительно меньше. Однако и так сгодится!..

— Миран, я хотел бы с вами поговорить, — тихо сказал Тир, подъезжая к угрюмому барону. — С глазу на глаз.

Тир сейчас довольно грубо нарушал субординацию, ведь теперь он не какой-то там простой воин, — он командир узла! Однако сейчас это было не важно...

— Ты имеешь в виду разговор двоих? — недоуменно спросил барон, косясь на ехавшего чуть позади графа Остерила.

— Ну, отчего же двоих, — как-то печально улыбнулся Тир. Судя по всему, новость, которую он хотел сообщить барону, не сильно радовала его самого. — Против графа я лично ничего не имею...

— Хорошо, — кивнул Миран. — Но возьми с собой еще Ле Гуина.

— Зачем?

— У меня тоже есть что сообщить вам, — загадочно ответил барон и, пришпорив своего коня, устремился в сторону от колонны.

Когда арийский полк стал едва различим, они остановились. Четверо повидавших виды воинов отстранение смотрели на текущую мимо них стальную змею, блестящую на солнце стальной чешуей. Стальная змея устало волочила свое брюхо по холодной заснеженной кромке леса.

— Гм... Барон, возле Зволле я кое-что видел... — первым начал Тир. — Вернее, не кое-что, а кое-кого... Того, которого я искал до войны, и того, которого вы обещали мне отдать после ее окончания.

— Кристиан! — изумленно воскликнул барон. — Но где?

— В рядах фирийцев, — невесело ответил Тир. — И, судя по всему, он занимает довольно высокое положение.

Для графа Остерила имя арийского нобиля-ренегата осталось пустым звуком. Ну, сражается имперский нобиль на стороне врагов Эриу? Ну, командует он каким-то отрядом? И что из того? Одним врагом больше, одним врагом меньше, — это ничто в сравнении с тысячами человеческих смертей, как среди воинов, так и среди мирных жителей!

Однако для остальных это имя пустым звуком не было.

— Ты уверен, что видел его? — переспросил барон, уже заранее зная ответ. — Нет, ты не подумай, я ни в коей мере не сомневаюсь в тебе! Да и предательство Кристиана выглядит вполне логично... Однако во время схватки можно и ошибиться.

— Я не ошибся. Кристиан среди фирийцев. И является командиром, а уж какого ранга — я не знаю.

— Что ж, наши опасения подтвердились, — вздохнул барон. — Кристиан не просто предал нас, он еще и ведет против своей империи войско врага... Хм... Плохая новость. Однако я хотел бы, чтобы она осталась среди нас. Простые воины не должны знать о предательстве одного из самых влиятельных имперских нобилей. Я уже это говорил и теперь повторюсь — никто не должен знать об этом!

— Конечно, — в один голос воскликнули Тир, Ле Гуин и Остерил.

— Вот и отлично, — удовлетворенно сказал Миран. — Однако у меня также есть новость. Перед боем с фирийцами я получил известие от императора. На границах озерных кланов происходит какое-то движение. Император полагает: озерники к чему-то готовятся... О-о! Я вижу, для доблестного Ле Гуина это не новость? — изобразил неподдельное удивление барон.

Ле Гуин же и в самом деле поник. Однако, несмотря на то что барон Ильтиу застал его врасплох, озерник умел держать себя в руках.

— Гм... Я знаю, к чему готовятся мои соплеменники, — уронил Ле Гуин.

— Неужели?!

Ле Гуин смутился еще больше. Однако Миран уже обо всем догадался, и отпираться было просто глупо.

— Ладно, — с видимым усилием согласился озерник. — До того как я покинул свою родину, правители кланов готовились к войне с империей. Однако их замыслы пошли прахом, после того как гномы — вероятные союзники — отказали в помощи.

— Но сейчас мы видим совсем другое, — подозрительно процедил барон. — Кланы скапливают свои войска на границе с империей.

— Значит, они нашли другого союзника, — развел руками Ле Гуин.

Барон смотрел на своего нового сотника как-то уж чересчур спокойно. И это было подозрительно. Казалось бы, один из озерников сейчас находится в стане его войска, в то время как кланы готовятся нанести своему сюзерену удар в спину! Однако Миран понимал — Ле Гуин и Ле Криан ему не враги, а, наоборот, — друзья.

Понимал это и Тир, который вдруг решил вмешаться:

— Барон может быть уверен в преданности своих военачальников и друзей. Ни Ле Гуин, ни Ле Криан...

— И что же, абсолютно все правители кланов выступили за войну с Эриу? — Глаза Мирана гневно сузились, не предвещая все тем же правителям ничего хорошего. — Ле Анкр и Ле Март тоже были «за»?

— Как раз они единственные, кто был против войны с Империей, — возразил озерник. — Однако насколько барону известно — решения принимаются большинством.

Барон Ильтиу облегченно вздохнул. Хотя, казалось бы, чему тут радоваться, но Миран определенно был доволен — двое его старых знакомых оправдали его ожидания.

Но ведь это ничего не меняет! Озерные кланы готовы выступить против Эриу...

Четверо всадников повернули коней назад, к едва видневшейся на горизонте серой полосе.

Полк Ильтиу невозмутимо шагал на юг. Они оставили позади Молчаливый лес; впереди показалась полноводная Сайде. Барон Ильтиу превратил бегство в выгодное им отступление, проигрыш в ловкий тактический маневр, благодаря которому полк ушел из, казалось бы, неминуемой смертельной ловушки. И теперь, перейдя Сайде, рассчитывал перегруппироваться и дать бой своему противнику.

Так думал каждый без исключения эриец. Так думал и Тир. Хотя прекрасно понимал, что сдержать противника на Сайде будет ох как нелегко! Северная река, несмотря на свою стремительность и достаточно большую глубину, имела многочисленные броды. И фирийцы могли воспользоваться любым из них — благо, для них препятствий в виде имперских войск стало намного меньше.

«Эх, если бы не этот дурак Зволле!.. — в сердцах сплюнул былой фирийский тысячник, а ныне командир первого узла. — Мы бы...» Он, как и барон, понимал: не сдай барон Зволле так легко северный форпост, и фирийцы просто завязли бы. Однако случилось то, что случилось, и теперь надо было сдержать Геареда или хотя бы предугадать, куда он направит основные силы. Подкрепление с юга ждать не приходилось. Император отправил один полк на границу с озерными кланами; другой же был выслан в помощь эру Эдмору — фирийцы высадились не только на побережье полуострова Снов...

К вечеру они достигли берегов Сайде. Могучая река как ни в чем не бывало несла свои воды с востока на запад. Ей были безразличны людские горе и страдания, войны и перемирия, жизни и смерти. И сейчас она пропускала сквозь себя закованную в сталь толпу людей. Для нее это было лишь толпа. Войско, полк, узел — этих понятий могучая стихия просто не знала.

Однако знал ее Хозяин...

Когда Тир в числе остальных переходил вброд невозмутимо спокойную Сайде, вода вокруг него вдруг как-то странно вспенилась, и спустя мгновение на него глянуло лицо уже немолодого седовласого мужчины. Крючковатый нос, ярко-голубые глаза, под которыми растянулась плотная сеть неглубоких морщин, сильно выступающий вперед массивный подбородок...

«Что?! Откуда?! — мысленно воскликнул Тир. — Опять кто-то хочет меня предупредить, что-то сказать?! Сперва та ворожея на Имперском тракте... теперь этот...»

Тир попытался вглядеться в отражающееся в воде лицо. Неведомый гость явно что-то хотел сказать ему, но, увы, Тир не мог разобрать ни слова. Лишь беззвучно раскрывающийся рот да веселые огоньки ярко-голубых глаз.