Джесси нервно кусала губы, стараясь отогнать опасные мысли.

— Как ты думаешь, мы когда-нибудь узнаем, кто убил моего отца?

— Не знаю, Джесс. Это вполне мог быть Силва.

— Да, наверно, — сказала она. Пока она говорила, Джейк не сводил взгляда с ее губ. Она смутилась.

— Мне лучше уйти. Уже поздно, и я… мы не хотим… — у нее перехватило дыхание. — Спокойной ночи, Джейк.

Минуту он молча смотрел на нее.

— Спокойной ночи, Бостон.

Он повернулся, чтобы уйти, одной рукой взявшись за дверную ручку, но вдруг вернулся, схватил ее в объятия и принялся жадно целовать, его губы были горячи и требовательны, его язык завладел ее ртом.

Когда он заговорил снова, голос его был слегка охрипшим.

— Постарайся не попадать в беду хотя бы некоторое время, хорошо?

Он вышел, не дождавшись ее ответа.

Джесси старалась успокоиться. Боже мой, что же ей делать? Бесполезно отрицать — она влюблена в Джейка. Безнадежно, безумно влюблена. Сколько времени она обманывала себя? Часы? Дни? Недели?

Наступило время посмотреть правде в глаза: нужно либо завоевать его любовь, либо уехать отсюда навсегда. Другого не дано. Ей сейчас нужно разобраться, как он к ней относится. Он был восхищен ею, когда она сумела уладить проблему с китайцами, хотел заниматься с ней любовью, в этом она уже убедилась. Но сможет ли он ради нее отказаться от других женщин? Захочет ли он жениться на ней? В первый раз Джесси признала, что хочет выйти замуж за Джейка. Хочет, чтобы он женился на ней не потому, что соблазнил дочь своего бывшего хозяина, босса, которого очень уважал. Он должен жениться на ней по страстной любви, потому, что хочет прожить с ней всю свою жизнь.

Джесси вздохнула и направилась вверх по лестнице. Зачем она вообще приехала в Калифорнию? Зачем отец втянул ее в этот бурлящий поток? Услышав тихий стук в дверь, Джесси разрешила войти и увидела Меган О'Брайен.

— Джейк сказал, что, возможно, вам нужно помочь раздеться.

— Спасибо, Меган.

Джесси повернулась к ней спиной, чтобы та помогла расстегнуть платье. Вдруг непрошенная мысль пришла ей в голову. Может, Меган тоже одна из девушек Джейка? Хотя он и сказал, что бизнес для него только бизнес и ничего больше, но все же она допускала мысль, что это могло быть и не совсем так. Из-за того, что ей очень хотелось разузнать это, она чувствовала себя неуверенно.

— Давно ты в «Милом Ангеле», Меган — спросила Джесси.

— Немногим больше года, мисс Джесси.

— Тебе нравится здесь работать?

Меган побледнела. У нее перехватило дыхание, она отвела взгляд в сторону.

— Меган? В чем дело?

— Ничего, мисс Джесси… в самом деле. Это просто… Когда я пришла сюда, то никого здесь не знала, никому не доверяла и была очень одинокой. До этого у меня никогда не было места, которое я могла бы назвать своим домом. Джейк, Лови, все девушки были так добры ко мне, а я…

— Что, Меган?

— Ничего, мэм, — она помогла Джесси снять нижние юбки и рубашку.

— Дело не в Джейке, нет? Я имею в виду, он не… не оскорбил тебя или что-то еще?

— О, нет, нет, мисс Джесси. Все девушки любят Джейка. Он относится к нам, как к леди. Я имею в виду, не как к проституткам. Джейк — настоящий джентльмен.

Джесси приподняла брови.

— Я думала, что его можно назвать кем угодно, но только не джентльменом.

— Но он в самом деле джентльмен. Он никогда не приходит в наши комнаты. Он никогда не говорит нам пошлости, как это делают другие мужчины. И он всегда готов придти на помощь. Поэтому я…

— Что ты?

Меган вздохнула.

— Ничего, — она взглянула на Джесси и слабо улыбнулась, — я думаю, что он очень хорошо к вам относится, мисс Джесси. Он никогда не смотрел ни на кого так, как смотрит на вас.

Теперь улыбнулась Джесси.

— Надеюсь, что это так, Меган.

Меган закончила раздевать Джесси и вышла из комнаты. Джесси задумалась, почему Меган выглядела такой испуганной и несчастной, но затем решила, что если бы ей пришлось работать в таком доме, возможно, она тоже чувствовала бы себя несчастной.

Было уже пять утра, когда Джесси поняла, что ей не удастся заснуть. В «Ангеле» уже час, как все утихло, уже ушли домой самые шумные клиенты, девушки закончили работу и отдыхали в своих постелях. Джейк, должно быть, спит. Джейк. Спит ли он, или ворочается с боку на бок, как и она? Она вспоминала горячий поцелуй перед его уходом, его сильное возбуждение, когда он прижался к ней.

Уже в сотый раз она отбрасывала одну и ту же мысль, но та не оставляла ее: Иди к нему, Пусть он узнает, что ты любишь его всем сердцем, может быть, тогда ты сможешь завоевать его любовь.

И все же она сомневалась. Джейк был убежденный холостяк, человек, который никогда не был счастлив только с одной женщиной. Джейк не любил ее, хотя ему нравилось ее тело. Джейк использовал ее, может быть, даже обманывал. Но ей не хотелось верить во все это. Она не была полностью убеждена. Я должна попытаться, подсказывало ей сердце. Я люблю его. Я не сдамся без борьбы.

Ее сердце разрывалось. Джесси набросила кружевной шелковый пеньюар, причесала волосы и тихонько, на цыпочках, спустилась по лестнице. Открыв дверь в зал, она осмотрелась, но никого не было видно. Еще несколько часов все будут спать. Она прошла через зал, стараясь не шуметь, поднялась на второй этаж и открыла дверь в комнату Джейка. Лунный свет, струящийся из открытого окна, падал на его обнаженную грудь. И все-таки он спал, разочарованно вздохнула Джесси. Сделав один шаг, она вздрогнула и остановилась — в постели рядом с Джейком она разглядела темноволосую красавицу.

Прекрасная девушка приподнялась на локте, простыня соскользнула, обнажив ее грудь, она улыбнулась в сторону Джесси. Но Моник Дюбуа — а это была она — не произнесла ни слова. Вместо слов она лизнула кончик пальца и провела им вокруг бронзового соска груди Джейка.

Джесси задохнулась, стон застрял у нее в горле, дрожащими руками она тихо закрыла дверь. Дура! Наивная, глупая школьница! Джейк был совершенно прав!

Тыльной стороной ладони она стирала горячие слезы, струящиеся по щекам, не в силах сдержать новые потоки. Ничего не видя, она, как слепая, добралась до своей комнаты. Она не могла покинуть «Милый Ангел» немедленно, на улице еще было темно. Но как только будет прилично появляться на улицах, она сразу же уедет. Она молила Бога, чтобы Моник не сказала Джейку о ее приходе, она не перенесла бы такого унижения. Затем, обдумав все, она поняла, что прекрасная француженка не скажет ему ни слова. Моник не хотела соперничества, так же, как и Джесси. Приступ отчаянья сжал ее сердце. Ее надежды улетучивались на глазах.

Джесси опустилась на край постели, ее взгляд был прикован к серому небу за окном. Сегодня будет облачно, ветрено и прохладно. Ее била дрожь, хотя в комнате было тепло, но в сердце ее действительно царил холод. Она вспомнила время, проведенное с Джейком, его сердитые слова, которые он произносил больше из сочувствия, чем из гнева, как они вместе смеялись, как она плакала перед ним, хотя редко кто мог увидеть ее слезы. Она стала доверять ему, и это пробудило в ней любовь.

Самодовольное выражение лица Моник снова возникло у нее перед глазами. Она удивлялась, как могла позволить так себя одурачить. Только несколько часов назад Джейк просил ее остаться в «Милом Ангеле», смотрел на нее с такой теплотой и любовью, и она верила, что он действительно это чувствует. Как должно быть, он смеялся, зная, что в эту же ночь будет спать со своей француженкой. Застонав, Джесси закрыла глаза, стараясь сдержать подступающие слезы, но они новым потоком хлынули у нее из глаз.

— Дура! Дура! Дура! — безостановочно повторяла она.

Рыдая, она ничком бросилась на постель, зарылась лицом в подушку и полностью дала волю слезам. Утром она поедет к Рене и продаст свою долю «Милого Ангела», именно ему, но ни за что — Джейку Вестону, даже если бы он был единственным мужчиной на Земле! Она уедет в Бостон, уедет туда, где будет жить в приличном обществе, уедет как можно дальше от Джейка Вестона. Она забудет его, клялась она себе, и встретит другого мужчину, и обязательно полюбит его. Она подложила под щеку подушку, пытаясь устроиться поудобнее, глядя на серый мрачный рассвет и чувствуя мрак и отчаянье в своем сердце.