Иль усмехнулся и ответил:

— Ладно, Джон, валяйте, разгружайтесь. Бросайте свои железки прямо на столы под этот навес. Всё равно я буду для своих ребят все клинки перековывать, чтобы они им были точно по руке и единственное, что я хотел бы показать своим помощникам по кузне, так это эфесы и прочую декоративную хрень. Макс, Вилли, быстро займитесь оружием, осмотрите его и доложите мне, что оно из себя представляет.

Роботы сорвались с места с такой скоростью, что у них из под гусениц трава полетела. Вскоре один из них крикнул:

— Иль, эти ребята привезли целый флайер довольно красивого, но совершенно отвратительного железа. Правда, оно всё очень неплохо выковано и имеет отличную балансировку, но сталь дрянная, я бы такую даже на обычные гвозди не пустил. Как ты и предполагал, здесь по большей части шпаги и рапиры, но попадаются и сабли, правда, не очень хорошо сработанные. Похоже, что их кавалерия только начинает переходить на сабельный бой.

Один из помощников капитана Гастингса сказал:

— Джон, похоже, что нам тут делать нечего. У этого парня кузничные роботы лучше разбираются в холодном оружии, чем весь наш научно-исследовательский центр вместе взятый.

Капитан Гастингс промолчал и как только флайеры были разгружены, впервые самими инструкторами, а не курсантами, взял в руки большую сумку, на боку которой было написано большими буквами — «Курсант Иль Шорников», подошел вместе с ней к Илю протянув ему сумку, сказал:

— Это ваш комплект, сэр. Надевается на голое тело.

— На голое, так на голое. — Ответил Иль и тут же принялся раздеваться — Ну, и какое оружие вы себе выбираете, господа?

Капитан вздохнул и ответил уже без сэра:

— Шпаги.

Иль улыбнулся и сказал:

— Шпаги я люблю. Вас будет четверо, я один, но зато с двумя шпагами. Они у меня тяжелые, боевые. Ну, в том смысле, что это настоящее боевое, а не спортивное оружие и разумеется это не виброшпаги. Так что руки и ноги у вас останутся целыми.

Быстро облачившись в приятно шелковистый и прохладный изнутри боекостюм, который обхватывал каждый мускул его тела, Иль взял две шпаги, выбежал на середину манежа и повернувшись к своим противникам, отсалютовал им. Как только они ответили на его приветствие, он тут же сорвался с места и бросился на них. Звона стали было мало, зато рубящих и колющих ударов на долю всем четверым фехтовальщикам за каких-то пять минут выпало столько, сколько им не выпадало и за полгода. Не смотря на свой высоченный рост Иль был стремителен, но что самое неприятное, совершенно непредсказуем, да, к тому же наносил удары из любого положения. Правда, к чести капитана Гастингса надо было сказать, что и он сам, и трое его помощников всё же не выглядели мальчиками для битья и умели держать шпагу в руках. Поработав с ними полчаса, Иль отступил назад и отсалютовав своим противникам, зажал обе шпаги в левой руке, снял с головы защитный шлем и сказал:

— Ну, что же, господа, неплохо. По одиночке вы выглядите вполне достойно, но совершенно не умеете работать в команде. Налицо полная раскоординация действий и неумение связывать руки противника своими атаками. В принципе я согласен с вами позаниматься, но при одном условии, каждый из вас будет платить мне в месяц по десять тысяч кредитов. Курс обучения продлится ровно один год. Думаю, что за этот срок я вас смогу обучить хотя бы азам фехтовального искусства, а не дрыномашества.

Капитан Гастингс сорвал с головы шлем, бросил его на траву и запыхавшимся голосом громко воскликнул:

— Мы согласны, сэр! Я лично буду просить полковника Сонга, чтобы он разрешил вам готовить эту группу курсантов в течении года. Вы просто феноменальный фехтовальщик, сэр. То, что показывают Всадники на ипподромах, даже близко не сравнится с тем уроком, который вы преподнесли нам здесь нам.

— Показывали, капитан, показывали. — Сказал Иль — Относительно себя я так скажу, — я фехтовальщик средней руки. Вот если бы вы сошлись с дедом Викулом, вот он бы показал вам класс, но и вы, господа, больше не хмыри болотные. Ну, а теперь давайте все вместе займёмся обустройством фехтовального манежа. В первую очередь нам нужно будет изготовить фехтовальные тренажеры для отработки ударов. Фехтованием мы будем заниматься через день потому, что мне нужно научить моих мальчиков и девочек ещё и искусству верховой езды. А на счёт полковника, капитан, можешь не напрягаться, он сделает всё так, как я скажу.

Капитан Гастингс улыбнулся и ответил:

— Надеюсь на это, сэр. Прочем полковник Сонг отнюдь не дурак и он ухватится за возможность подготовить не только группу наблюдателей, но и прокачать нас, обеими руками. Сэр, у нас есть биомехи, мне распорядиться, чтобы их сегодня же спустили в ваш лагерь? Может быть они и похуже, чем ваш вороной красавец, но тоже довольно неплохи.

Иль кивнул головой и сказал:

— Было бы неплохо. И вот что ещё, капитан, привези в следующий раз с собой все материалы по Селере, какие сможешь найти. Мне очень хочется посмотреть на то, как выглядят из себя селерийцы, как они сражаются в пешем строю и верхом. Ты же офицер и потому должен понимать, что этим ребятам предстоит отправиться в тыл врага и потому их подготовка должна быть всесторонней, но в первую очередь они должны иметь прекрасную боевую подготовку. Да, им нельзя никого убивать, хотя мне и не понятно почему, но для того, чтобы не убить человека в поединке, нужно обладать куда большим мастерством, нежели для того, чтобы проткнуть его насквозь шпагой или того хуже, развалить надвое мечом или шашкой. Вот как раз для этого какого-то феноменального мастерства и не требуется.

Иль вернулся к тому месту, где он разделся и стал стаскивать с себя боекостюм, а один из помощников шепнул капитану:

— Джон, Верзила будет последним идиотом, если станет перечить Всаднику Илю. Можешь так ему и передать.

— Да, уж не волнуйся, Ярри, я найду, что ему сказать. — Так же тихо ответил капитан Гастингс.

Весь день они занимались тем, что создавали такой фехтовальный манеж, которого фехтовальщики из космодесанта и в глаза никогда не видывали. По первому же требованию Иля, которому уже стала нравится идея пожить какое-то время в обществе с раннефеодальным укладом, в их деревеньку чуть ли не мгновенно доставлялись любые материалы и оборудование, а потому уже к вечеру большую поляну посреди деревеньки было не узнать. Капитан Гастингс, забыв о том, что он капитан, чуть ли не заглядывал в рот Илю и к вечеру инструкторы и курсанты уже почти сдружились. На следующий день биомехов не спустили, как и не спустили их и третий день. Работы по созданию целого комплекса по фехтовальной подготовке продлились пять дней и как только его строительство было завершено, Иль стал показывать, зачем нужны все эти тренажеры. Обучение началось с простейших вещей, — изучения различного вида боевых стоек и способа передвижения и всё это было настолько неожиданным для капитана Гастингса и его людей, что на следующий день в деревне фехтовальщиков появился полковник Сонг. Иль посмотрел на него с прищуром и надменным голосом сказал:

— А с тебя, генерал от дизентерии, я буду драть за обучение по двадцать штук в месяц.

Тот ухмыльнулся и сказал, махнув рукой:

— Валяй, всё равно за всё заплатит Управление. Твой дружок Сол Вайсман уже обо всём договорился.

Иль, услышав имя судьи, тут же прорычал:

— Если у меня будет ещё один такой друг, то враги мне уже без надобности, полковник. Ладно, бери вон ту железяку и становись к тренажеру. Повторяй все движения, которые ты видишь на экране и не надо мне тут ля-ля, что ты умеешь держать в руках меч. Научись сначала принимать правильную стойку.

С этого момента число курсантов у Иля увеличилось еще на четыре дюжины инструкторов фехтования и за каждого Школа прогрессоров обязалась выплатить ему по десять тысяч кредитов за каждый месяц обучения. Сверху спустили целый табун действительно довольно неплохих биомехов и Иль в течение шести дней в неделю занимался попеременно со своими учениками то фехтованием, то верховой ездой. Даже полковник Сонг переложил все свои дела на заместителей и минимум четыре дня в неделю занимался вместе со всеми поражаясь тому, насколько неисчерпаемы были знания молодого Всадника в области подлинного военного искусства. Сам же Иль, незаметно для себя сменил гнев на милость и снова был самим собой, весёлым, добродушным парнем. Правда, ему портил иногда настроение судья Вайсман, который прилетал время от времени на гору Олимп, а однажды Иль, который упарившись от беготни прилёг в тенёчке, стал свидетелем такого разговора, который состоялся между судьёй и полковником Сонгом. Разговор начал полковник, который сказал: