— Как думаешь, что это?

— Ну уж точно не благовония. По-ходу, это какой-то яд. Или местная наркота. Меня от одного запаха вставило. — Кашлянув, Егор произнес: — На фига ты притащил сюда эту дрянь? Выкинь. Подальше. Или закопай.

Повторять не потребовалось. Замбага пробормотал заклинание, и мешочек вместе с его содержимым, превратившись в пыль, осыпался на землю. Дышать тут же стало легче.

— Интересно, кто мог обронить эти травы? — поинтересовался первородный.

В ответ Егор пожал плечами и принялся складывать костер из принесенных первородным дров.

После ужина, отдохнув и просушив одежду, Замбага ожил и пожелал блеснуть своими познаниями в магии. Нарисовав веткой на земле подобие пентаграммы, он заявил:

— Сейчас я попробую узнать, какая нас ждет судьба.

— Гадать будешь, что ли? — сидя перед костром, жуя травинку, уточнил Егор.

— Гадают шарлатаны. А я разрабатываю заклинание, которое может предсказывать будущее. — Он слегка смутился и признался: — Оно еще не совсем готово. Пока что оно показывает очень загадочные послания. Но они точно верные. Два из них уже сбывались.

— Делай что хочешь.

— Да, смотри и восхищайся мной, человек.

Закатав рукава, Замбага встал перед начерченной пентаграммой и вытянул над ней руки. Закрыл глаза и беззвучно зашептал заклинание. Его губы шевелились минут десять, после чего он умолк и уставился перед собой.

Однако ничего не происходило. И не происходило еще очень и очень долго.

Устав ждать, Егор спросил:

— Ну и?..

— Потерпи. Сейчас все будет.

Прождав еще минут пять, Егор решил было отправиться на боковую, как над пентаграммой вдруг засверкала синяя искорка. Пульсируя, она увеличилась, став похожей на светлячка. А затем поплыла и начала выводить в воздухе буквы, горящие холодным синим пламенем.

Буквы складывались в слова, и вскоре над пентаграммой возникло послание. И вправду бывшее загадочным. Настолько загадочным, что больше всего напоминало креатив душевнобольного.

Указывая на слова пальцем, Егор вслух прочитал:

— Ад рядом бу-бу-бу геноцид картофель. — Он вопросительно глянул на первородного, также слегка озадаченного посланием. — Что это за бред?

— Это наше будущее.

— Какое-то оно не слишком веселое. И больше всего меня почему-то пугает слово картофель…

— Оно тоже должно что-то значить, — заверил спутника Замбага. — Нужно попытаться разгадать смысл послания.

Зевнув, Егор потянулся.

— Вот и занимайся этим. А я не хочу вывихнуть себе мозг.

Проваливаясь в сон и снова просыпаясь, Егор проворочался на своей подстилке с пару часов. Пока наконец не выдержал и не откинул покрывало.

Нет, так дальше продолжаться не может. Если срочно что-нибудь не придумать, к утру можно загнуться от потери крови или заработать нервный срыв. Местные комары мало того, что огромные, как стрекозы, так еще и охренеть какие шумные. Пищат и пищат. Всем роем в штук двадцать уродцев. И так стараются, что по уровню громкости ничуть не уступают автосигнализации.

А где-то в лесу на ветке сидит еще один мудак. Филин, чтоб его. Стоило только забраться в палатку, лечь и закрыть глаза, как он начал ухать. Громко и четко. И с тех пор он не затыкался больше, чем на секунду, этот озабоченный пернатый…

Песнопения лесной фауны буквально сводили с ума. Даже крики пьяных гопников на лавочке ночью под окном раздражают меньше, чем комарино-птичий хор. Вдобавок гопники обычно не пытаются влететь в твою комнату через форточку и закусать тебя до смерти.

Шевельнулся Замбага, приподнял голову.

— Тюбик в моем мешке. Принесешь, ладно?

— Тоже не спится?

— Заснешь тут, как же. — проворчал подросток. — Так и хочется взять и спалить этот гребаный лес. — Он приподнялся, опираясь на локти. — Я же говорил тебе, невежественный, что нам пригодится средство от комаров. А ты еще смел насмехаться надо мной.

— Да я не сомневался, что пригодится. Но зачем нужно было покупать его в такой странной форме? Оно что, продается только в виде зеленой помады?

— Мог хотя бы сказать мне спасибо, — обиделся Замбага.

Егор фыркнул.

— За что? За то, что мне сейчас придется мазаться зеленой дрянью, которая может быть сделана из дерьма жаб? Надеюсь, эта гадость потом отмоется.

— Неблагодарный человечишка!

На четвереньках выбравшись из палатки, Егор первым делом подкинул дров в погасший костер. Раздув его, он нашел в куче их барахла сумку первородного, развязал ее и принялся копаться внутри.

Роясь в поиске тюбика, Егор размышлял, что делать с голосистым филином. От комаров, допустим, избавились, но вот как добраться до пернатого ушлепка и придушить его — это вопрос. Можно, конечно, попросить Замбагу швырнуть в его сторону парочку молний, однако подростка наверняка придется уламывать. Сначала он обязательно захочет услышать в свой адрес хвалебные дифирамбы, и только затем соизволит прикончить долбанутую птицу.

Нет, нельзя унижаться перед красноглазиком. И где гарантии, что ему удастся достать филина? Вероятно, опять накосячит. Устроит еще лесной пожар, тогда проблемы появятся не только у птицы. После «геноцид картофель» веры в его магические способности поубавилось…

Впрочем, пока Егор мазал лицо и руки зеленой помадой, пернатый соизволил заткнуться по собственной воле.

Ух-ух-ух — выдал в очередной раз филин. Сделал паузу и снова попытался подать голос. Однако резко умолк после первого коронного «ух».

— Наконец-то, — с облегчением выдохнул Егор.

Радость, однако, была не долгой. Филин-то умолк, но вместо него тут же завыл волк, который, похоже, и спугнул своим видом птицу.

Клапан колыхнулся, и из палатки высунулась голова встревоженного Замбаги.

— Это был волк?

— Ну, я не специалист в местной фауне…

Егор не успел договорить — волк завизжал так, будто его начиная с хвоста заживо затягивало в мясорубку. Через пару секунд леденящий кровь вопль стих. И, похоже, навсегда.

Сглотнув, Егор констатировал:

— Кажись, кто-то только что сожрал волка.

На четвереньках подбежав к спутнику, Замбага дернул его за рукав и тихим шепотом с нотками паники спросил:

— Что будем делать?

— А чего ты у меня спрашиваешь? Придумай что-нибудь.

— Дудка! Нужно использовать дудку против волков!

— Совсем дурак?! — прошипел Егор, вертя головой и вглядываясь в окружающую их густую тьму. — Какая дудка?! Используй магию!

— Точно! — осенило наконец первородного, и, встав на колени, он принялся торопливо бормотать заклинание.

Фыркнув, пасшийся неподалеку конь вдруг заржал и галопом унесся в ночь.

Неподалеку хрустнула ветка. Тьма зашевелилась, и из нее, неспешно переставляя лапы, на границу круга света от слабого костра вышел здоровенный медведь. Пригнув голову, он обнюхал землю и исподлобья уставился на людей.

Медленно вынув из костра палку подлиннее, Егор нежным тоном проворковал:

— Хороший, мишка, хороший. Давай, топай отсюда, мы невкусные. — Он краем глаза покосился на первородного. — Быстрее.

Встрепенувшись, медведь задрал голову и принялся обнюхивать воздух. А после, рыкнув, развернулся и стремглав умчался в лес.

Выдохнув, Егор с благодарностью хлопнул подростка по плечу.

— Молодец. Спасибо, что прогнал его.

Ошалевшими глазами Замбага уставился на спутника.

— Это не я. Я использовал заклинание защиты…

Все произошло настолько быстро, что никто даже не успел испугаться.

Тьма пришла в движение, в ней метнулась большая тень. Послышались звуки мягких, быстрых шагов. А после из темноты взмыло вверх и вылетело на свет нечто черное, размером с медведя, с когтистыми массивными лапами и оскалом белоснежных клыков. Врезавшись в полете в невидимую магическую стену, нечто оттолкнулось от неё длинными задними лапами и, прыгнув, мгновенно растворилось во тьме.

Дрожа всем телом, Замбага спросил:

— Это бы-был ме-медведь?