Побывав в Лардинии, Жанна стала по-другому смотреть на многие вещи. Собственная квартира стала казаться девочке до смешного маленькой. Привыкнув к просторным залам Дредхила, здесь она все время боялась наткнуться на стены и задевала плечами углы. Она только сейчас стала замечать, насколько ветхой была у них мебель. Все вокруг было выцветшим, потертым и скособоченным. Обои в комнате давно пожелтели и кое-где отставали от стен. На потолке, требуя срочного ремонта, расплылось огромное темное пятно. Раньше девочка просто не обращала на все это внимания, но теперь их с мамой бедность просто била ей в глаза. Жанна вспоминала роскошную обстановку многочисленных спален и гостевых комнат в Дредхиле и лишь морщилась, оглядывая их с мамой единственную комнатушку.

Однажды утром, ещё лежа в постели, девочка увидела, как мама, собираясь на работу, надевает купленную в незапамятные времена черную юбку и безвкусную синтетическую кофту, и почувствовала острый укол жалости. Она внезапно сообразила, что у её мамы уже давно не было ни одного приличного платья. "Какая несправедливость! Почему, одним все, а другим ничего?!" — мысленно возмущалась она, вспоминая, что её тетка-колдунья каждое утро появлялась в новом платье и каждый вечер щеголяла драгоценностями. Жанна подумала о горах золота в сокровищнице Дредхила и сокрушенно вздохнула: "Дед такой богатый", — подумала она, — "Почему он никогда не хотел поделиться с мамой своими деньгами?" И вдруг девочку осенило. Золото! Тот самый плащ, в котором она летала в Халтон, набив полные карманы золотыми монетами, до сих пор валялся под вешалкой в коридоре. Жанна, как ужаленная, вскочила с кровати и со всех ног бросилась в прихожую. "Только бы они не исчезли", — словно заклинание повторяла про себя девочка, — "Только бы не исчезли". С громко колотящимся сердцем она схватила плащ и облегченно вздохнула: оба кармана были приятно тяжелыми.

— Что случилось, Жанна? — позвала из комнаты мама, удивленная поведением дочери, которую по утрам невозможно было вытащить из-под одеяла.

— Я только что вспомнила, — возбужденно ответила девочка и вернулась в спальню, крепко прижимая к груди плащ, — Смотри, что у меня есть, — сказала она и принялась целыми пригоршнями выкладывать на стол сверкающие монеты.

— Они золотые?! — ахнула мама, глядя на внушительную горку, выросшую на столе.

Девочка с довольным видом кивнула.

— И что же нам с ними делать? — взволнованно проговорила мама, осторожно, словно боясь обжечься, беря в руки монету, — Они же из другого мира. Их, наверное, ни в одном банке не примут, — огорчилась она, разглядывая изображенный на монете силуэт дракона.

— Ну, мам, это же золото! — настойчиво сказала Жанна, — Неважно, откуда она взялось. Золото всегда и везде можно продать, — произнесла девочка с уверенностью, которой на самом деле не чувствовала.

— Ну хорошо, — нерешительно проговорила мама, пряча монету в карман. — После работы зайду в ломбард и узнаю, можно ли за неё что-нибудь получить. А остальное нам лучше пока спрятать. Мало ли что…

Жанна согласно кивнула. Они ссыпали монеты в плоскую шкатулку, в которой мама раньше хранила всякие мелочи, и засунули её в щель между стеной и шкафом. Девочке тайник показался не слишком надежным. Мама, видимо, думало то же самое. Квартиру в то утро она заперла с особой тщательностью и пару раз обернулась посмотреть на дверь, прежде чем уйти.

Вечером Жанна мирно сидела на диване с книгой в руке, когда в квартиру с радостным криком вбежала мама. Удивленная, девочка мигом вылетела в коридор. На лице мамы играла счастливая улыбка, глаза возбужденно блестели, в руках она держала два туго набитых полиэтиленовых пакета.

— Жанна, мы богаты, — весело сказала она, передавая сумки дочери.

Девочка понесла сумки на кухню и начала выкладывать на стол продукты, слушая сбивчивый рассказ мамы. Оказалось, что за одну-единственную монету ей дали целых триста долларов. Жанна припомнила, сколько монет было в шкатулке, и радостно заулыбалась. Теперь они с мамой обеспечены надолго.

Назавтра была суббота, и мама с дочкой, прихватив с собой несколько монет, отправились за покупками. До чего же весело оказалось тратить деньги. В Дредхиле Жанна как-то не ощущала своего богатства, у неё и так было все, что нужно и покупать было особенно нечего, разве что какие-нибудь безделушки. Здесь же все было иначе. Мама и дочь от души веселились, покупая все, что им нравилось. Костюмы и платья, джинсы и сапожки, шляпки, перчатки и кофточки. Продавцы только успевали заворачивать товар. Минуту поколебавшись, мама купила себе дорогую кожаную сумочку, а Жанне новый портфель. За портфелем последовали толстые тетради в ярких обложках, дорогая японская ручка, набор фломастеров и ручка-корректор, о которой девочка уже давно и безнадежно мечтала. Абсолютно счастливые, обвешанные пакетами с покупками, Елена и Жанна вернулись домой.

Мама сразу же принялась разглядывать и примерять обновки. У Жанны в кои то веки возникло желание привести в порядок свой письменный стол. Она решительно вытряхнула на пол содержимое ящиков и аккуратно сложила в них новенькие, вкусно пахнущие типографской краской тетради. Вслед за ящиками она принялась разбирать свой старый портфель. Перекладывая учебники из старого портфеля в новый, она с удивлением обнаружила затесавшееся между "Географией" и "Историей России" "Практическое пособие по магии" и её собственную книгу заклинаний. "Когда я успела положить их в портфель?" — недоумевала девочка. Потом, вспомнив ещё кое-что, она достала из потайного отделения завернутый в носовой платок золотой ключ, открывающий портал. Ключ девочка положила в ящик стола, а книгам по магии нашлось место на полке. Мама с удивлением покосилась на кожаные корешки, но ничего не сказала.

В понедельник Жанна снова пошла в школу и сразу почувствовала, что и здесь что-то неуловимо изменилось. Она начисто утратила свой страх перед учителями. Раньше она боялась их всех, даже старенькую Нину Георгиевну, учительницу английского языка. Девочка боялась выйти к доске и даже лишний раз поднять руку. Страх сказать или сделать что-то не так буквально сковывал Жанну. Теперь, вспоминая свое состояние, девочка могла только удивляться самой себе. Ну чего тут можно было бояться?! В Лардинии, Жанна привыкла иметь дело с существами, которые если бы захотели, запросто могли бы превратить её в крысу, перегрызть ей горло или просто прихлопнуть одной рукой. А у её школьных учителей не было ни когтей, ни клыков, ни магической силы. И теперь девочка просто не понимала, как она могла бояться совершенно безобидных людей.

Девочка начала бойко отвечать на уроках, бесстрашно тянуть руку и выходить к доске. К тому же уроки у чародея и Морганы не прошли даром. У них Жанна была единственной ученицей, и девочка быстро привыкла к мысли, что её обязательно спросят, и всегда тщательно готовилась к занятиям. Стоит ли говорить, что школьные учителя сразу заметили успехи девочки, и в её дневнике вместо натянутых четверок теперь стояли твердые пятерки.

Исключение составляли лишь биология и физкультура.

Прежде девочка не особенно интересовалась биологией, а точнее ботаникой, которую они сейчас проходили. Теперь же, пройдя суровую школу Морганы, она стала внимательно прислушиваться к словам учительницы, и к своему удивлению обнаружила, что Светлана Дмитриевна совсем не разбирается в травах. На одном из уроков учительница принялась показывать ребятам гербарий, собранный кем-то из её прежних учеников, делая комментарии, от которых у Жанны просто уши вяли. Когда биологичка продемонстрировала ученикам засушенный корень лопуха, утверждая, что это хрен, Жанна не выдержала.

— Это корень лопуха! — перебила она учительницу со своего места.

— Самойлова! — вспыхнула учительница, — Не говори того, в чем не разбираешься!

Жанна задохнулась от возмущения. Это она-то не разбирается! Да она эти корни для Морганы целыми корзинами собирала! Она прекрасно помнила, как выглядит лопух, и как трудно выкапывать из земли его длинные, цепкие корни.