Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

Пожалуй, главным, что двигало Юркой в этой погоне, был охотничий азарт и жажда поскорее исправить свою досадную ошибку. А то, что в кузове «Газели» крутые деньги лежат, — это ерунда. Так, повод для того, чтоб рисковать жизнью в этой гонке.

Вывернув на проселок, Таран попытался сперва обогнать «Газель» по левой обочине. Но Вязига тут же сам вильнул влево и загородил «Ниве» дорогу. Юрка, чтоб не врезаться в кузов «Газели», немного сбавил, приотстал и попробовал проскользнуть справа. Однако грузовичок занял середину дороги, и теперь его нельзя было обогнать ни справа, ни слева.

Правда, уже почти у выезда на асфальт появилась встречная машина — «ЗИЛ-130», — которая заставила Вязигу прижаться к левой обочине. Но Юрка достаточно хорошо соображал, чтоб не нырять в освободившуюся «дыру» — поцеловаться в лоб с самосвалом означало отдать богу душу.

Разминувшись с «ЗИЛом», «Газель» и «Нива», которых разделяло не более пяти метров, дружно повернули направо, на асфальтированное, зловеще поблескивавшее в свете фар шоссе. Сгоряча и Вязига, и Таран резко прибавили скорость, хотя, наверно, могли бы догадаться, что ледяная пленка, намерзшая ночью на асфальт, рекомендует ездить совсем по-другому.

Наверно, Юрка сообразил первым, но не хотел отставать, более того, он даже хотел еще раз попробовать пойти на обгон, благо шоссе в эти ночные часы было пустынно и можно было попробовать проскользнуть по встречной полосе.

Однако в это самое время более-менее прямой и ровный участок трассы кончился. Шоссе стало круто загибать влево, к тому же пошло под горку. Вот тут-то у Юрки появились вполне обоснованные опасения насчет того, что можно заюзить. Он даже подумал, что никакие деньги не стоят его личной жизни и здоровья, а потому стал не спеша сбавлять обороты двигателя и притормаживать.

А вот у Вязиги, видать, соображалка сработала хуже. Он, когда увидел, что Юрка отстает, на радостях прибавил ходу. И влетел в поворот на такой скорости, что не сумел бы в него вписаться, даже если б дело было жарким летом на липком, размякшем гудроне. Ну а на гололеде об этом и мечтать было нечего.

Почуяв, что «Газель» вопреки его усилиям явно вынесет за правую бровку, Вязига изо всех сил нажал на тормоз и крутанул баранку влево. Грузовичок закружился вокруг вертикальной оси, одновременно продолжая с огромной скоростью нестись к обочине. Шарах! — «Газель» бортом врезалась в сугроб, перекувырнулась через него, а затем скатилась вниз с пятиметровой насыпи, под жалобный звон бьющихся стекол и лязг сминаемого железа.

Юрка благополучно остановился, вылез и осмотрелся. Дорога была темна и пустынна, никакие фары ни с одного, ни с другого конца дороги не светились. Зато очень даже яркая вспышка выплеснулась внизу, у насыпи. Грохнуло, правда, не очень сильно, но увесисто. Волна горячего воздуха обвеяла Тарана бензиновым духом, а снег и деревья, не столь уж далеко стоявшие от места катастрофы, озарились пляшущим багровым светом от загоревшейся «Газели».

Таран особо долго не думал. Он почти кубарем скатился вниз по полосе примятого снега, которую продавила упавшая под откос «Газель». Зачем он это сделал, сам не понимал. Вязигу спасать Юрка особо не рвался, а деньги вытащить было почти невозможно — пламя от взорвавшегося бензобака охватило кузов грузовичка. Синтетический тент горел, источая едкий чад, а жар от огня был такой, что уже в двух метрах от пламени невозможно было стоять.

Наверно, лучшее, что мог сделать Таран в этой ситуации, — сесть в «Ниву» и уехать обратно в санаторий, спокойно примирившись с тем, что деньги сгорели и теперь не достанутся никому из тех, кто ими собирался воспользоваться. Однако он так не сделал.

Дело в том, что примерно в пяти метрах от горящей машины Юрка споткнулся о некий увесистый продолговатый предмет. Оказалось, что это углекислотный огнетушитель, видимо сорвавшийся с крепления и вывалившийся из «Газели». Таран подхватил этот красный баллончик с раструбом, навел раструб на пламя и крутанул кран. Пш-ш! — струя искусственных снежных хлопьев хлынула на огонь.

«Я б в пожарные пошел — пусть меня научат!» — мысленно процитировал Маяковского Юрка, неожиданно обнаружив, что довольно успешно сбил пламя, прежде чем огнетушитель иссяк. На какую-то секунду его охватила радость. Впрочем, радоваться, строго говоря, было нечему.

В смятой кабине «Газели» обнаружился Вязига, обгорелый до черноты и без каких-либо признаков жизни. Таран, как уже не раз отмечалось, в медицине соображал мало, но вполне мог догадаться, что смерть наступила не от огня и дыма, а от черепно-мозговой травмы, потому что висок у Вязиги был проломан. Обо что он треснулся, Юрка исследовать не собирался, потому что очень хотел глянуть в кузов и посмотреть, что же осталось от денег.

Вот тут-то его и поджидал главный сюрприз.

Ни чемодана, ни сумки в кузове не было. Но вовсе не потому, что они начисто сгорели за несколько минут пожара. Нет, их там не было никогда. Вся эта сумасшедшая погоня, закончившаяся автокатастрофой и гибелью Вязиги, была абсолютно зряшным делом. Просто Тарана в очередной раз охватили беспочвенные подозрения, он пошел у них на поводу и стал действовать так, как ему подсказывали придуманные им самим обстоятельства. А Вязига, которого Таран напугал своим прежним поведением, просто-напросто перетрусил и повел себя так, что подтвердил Юркины подозрения. То есть бросился удирать, когда ему следовало остановиться и показать Тарану пустой кузов «Газели». И если б он поступил так, то не лежал бы сейчас обгорелый, с пробитой головой, а несчастный грузовичок не валялся бы под откосом в металлоломном состоянии.

С досады Юрка плюнул, еще раз выругал самого себя и поднялся к «Ниве». Развернулся и покатил в обратном направлении. Достаточно медленно, чтоб не повторить печальную судьбу Вязиги.

Поначалу Таран впал в какое-то философское настроение, граничившее с печалью и депрессией. Хотя Вязига ему был не сват и не брат, собирался его убить и изжарить в топке, некое чувство жалости к пацану-ровеснику, который погиб ни за понюх табаку, Юрка все же испытывал. До сих пор Тарану доводилось убивать прожженных и матерых бандюг типа того же Ляха. Хотя Ляха зарезала Лизка, Таран сейчас ни чуточки не сомневался, что и он с этим гадом поступил бы беспощадно. А вот Вязига вызвал у Тарана какое-то непонятное сочувствие, хотя Юрка его, строго говоря, не убивал. То ли сказывалась близость по возрасту, то ли еще что-то неуловимое. Из-за каких-то дерьмовых денег, которых, как выяснилось, Вязига не увозил, довел парня до смерти! Уже по сути дела прощенного, отпущенного с миром, мечтавшего не о мести или там об обогащении на халяву, а всего лишь о том, чтоб добраться домой живым и здоровым. Опять же, Таран некстати вспомнил, что у Вязиги, наверно, имелся не только сосед-бандюга, но и отец с матерью… В общем, пока Юрка ехал по шоссе до поворота на проселок, а потом по проселку до дорожки, ведущей к законсервированному санаторию, он казнился всеми этими невеселыми мыслями.

Однако когда он повернул к санаторию, то все эти внутренние покаяния как ветром сдуло. Он с некоторым опозданием сообразил, что уехал, ничего не сказав Лизке, оставил эту девчушку, которая ему сегодня жизнь спасла, наедине с трупом, залитым кровью предбанником, двумя спящими идиотами и тремя тоже спящими, вменяемыми бабами, две из которых опаснее любой гадюки. А у Лизки, которая вообще-то и сама не подарок, никакого оружия не осталось — оба пистолета, отбитых у Ляха и Вязиги, Таран забрал. Конечно, она и стекляшкой, как выяснилось, зарезать может, и кошка у нее отважнее любой собаки, но все-таки… Пока Юрка авторалли устраивал, там, в этом банно-прачечном заведении, много чего могло произойти.

Между тем надо было еще въехать в этот чертов санаторий. А что, если дед-сторож не захочет открывать? Запрется в будке — и хрен прорвешься. А может, у него и телефон какой-нибудь стоит для вызова милиции?

Но все обошлось. Таран три раза, на Галькин манер, погудел, и дед, даже не выходя из будки, только глянув в оконце, включил моторчик, раздвигающий ворота. Через минуту «Нива» уже подъехала к знакомым дверям, и Юрка, торопливо выскочив из машины, вбежал в вестибюльчик.

71
{"b":"180500","o":1}