Теперь ответное слово держал Норрис. Новый шеф МИ6 говорил гладко, но слова его скользили мимо сознания Блейда. Что-то о добрых традициях отдела, о величии Британии… Он выпил.

Под стук вилок и тонкий перезвон бокалов за столом завязалась общая беседа. Дж. закурил трубку; восприняв это как молчаливое разрешение, сотрудники потянулись за сигаретами. Потихоньку доедая ростбиф, Блейд думал, что лишь Дж. и ему самому известна истинная подоплека сегодняшнего торжества. Конечно, его внеочередное производство, как и назначение Норриса, были крупными событиями, однако они носили скорее личный характер, являлись следствием, а не причиной. Причина лежала глубже. Недавно проект «Измерение Икс» получил высший статус секретности, и это означало, что отныне он будет финансироваться из особого фонда премьер-министра. Конечно, и там деньги не текли рекой, но Лейтон полагал, что большая часть трудностей позади. Он разработал обширную программу исследований, организовал два новых филиала — в Шотландии и Уэльсе, и теперь готовил свой компьютер к третьему эксперименту. Согласно планам профессора, Блейду предстояло дважды в год пускаться в дорогу; как он подозревал — до глубокой старости или до тех пор, пока он не застрянет навсегда в каком-нибудь особо мерзком мире. Он не питал надежды на то, что его светлость скончается в ближайшие пятьдесят лет, поскольку лорд Лейтон уже давно относился к когорте бессмертных.

Что касается проекта «Измерение Икс», то это дело становилось настолько крупным и важным, что требовало особого внимания и самых строгих мер безопасности. Их-то и должен был обеспечить новый отдел. Оставалось только гадать, кто кого проглотил: Лейтон — Дж., или Дж. — Лейтона. Так что, по правде говоря, сегодня отмечалось весьма обычное событие в мире бизнеса — слияние двух фирм, «Копра Консолидейшн» и «Лейтон Инкорпорейд».

В этом консорциуме Дж., однако, владел портфелем генерального директора, ибо главой проекта назначили все-таки его; лорд Лейтон удовлетворился должностью научного руководителя. В таком разделении функций ярко проявилась британская государственная мудрость, согласно которой военным министром назначался человек штатский, а генералу поручали ведомство иностранных дел или сельского хозяйства. Впрочем, Блейда не интересовали такие мелочи; он ел.

— Прости, мой мальчик, — Дж. деликатно коснулся его локтя, — тебе не станет плохо?

Словно очнувшись, разведчик уставился на огромное блюдо, уже почти пустое, ибо ростбиф, кусок за куском, перекочевал на его тарелку, а оттуда

— в рот. Пожалуй, он осилил фунтов пять мяса… если не шесть или семь. А это значило, что действие проклятого мексиканского снадобья кончалось!

— Оставьте молодого человека в покое, Дж., — Норрис привстал, перегнулся через стол и поставил перед Блейдом новое блюдо, на этот раз с паштетом, украшенным маслинами и обложенным по краям ломтиками салями. — Разве вы не знаете, что один полковник на первых порах ест и пьет за трех майоров? Со мной это тоже было.

— Что же тогда говорить о генералах? — пробормотал Дж.

— Генералами становятся в том возрасте, когда уже нельзя позволить себе подобных излишеств, — вздохнул Норрис.

— Я полагаю, что излишества вредны всегда, — склонив голову к плечу, Дж. наблюдал, как огромный ломоть паштета перекочевывает на тарелку Блейда.

— Особенно в нашем деле.

Норрис что-то возразил, и оба начальника пустились в солидный и неторопливый спор — вполне подобающее развлечение для двух зрелых английский джентльменов, осиливших вместе полбутылки бренди. Блейд, поглощая паштет, тоже размышлял об излишествах. Он придерживался точки зрения Питера Норриса — как более оптимистичной. Если полковник ест и пьет втрое больше майора, то сколько же ему нужно женщин? Сегодня его ждала Зоэ, но все отчетливей он понимал, что по дороге домой будет не лишним заглянуть еще к двум-трем давним приятельницам.

Определенно, ядовитые соки мексиканского кактуса покидали его кровь!

* * *

Спустя неделю Блейд сидел в знакомом кресле под раструбом коммуникатора и лорд Лейтон колдовал над ним, закрепляя на теле разведчика электроды. Хотя Блейд выглядел несколько утомленным, он восстановил свой вес и избавился от самых страшных опасений. Что касается его светлости, то он казался весьма довольным и, к изумлению разведчика, мурлыкал под нос некий легкомысленный мотивчик из оперетты полувековой давности. Несомненно, он уже подсчитал количество новых блоков, модулей памяти, генераторов и мониторов, в которые превратился фонтан купюр, брызнувший из сейфов премьер-министра.

— Я слышал, вас можно поздравить, Ричард? — старик закрепил очередной электрод на могучей груди Блейда.

— Смотря с чем, сэр, — произнес разведчик, блаженно откинувшись на жесткую спинку кресла. Сегодня это неудобное сиденье казалось ему мягче матраса, набитого лебяжьим пухом.

— Хмм… Я полагал, что причина только одна… ваше производство.

Блейд покачал головой.

— Чины, звания, деньги… Это не столь важно, сэр. Главное — здоровье и оптимистичное мироощущение.

Его светлость понял намек. Закрепив новый электрод, он виновато поинтересовался:

— Что, было так плохо?..

— Не то слово, сэр.

— Но последнюю неделю вы, как будто, не жаловались…

— На жалобы не хватало времени. Я почти не отходил от стола, — и не вылезал из постели, добавил он про себя. Бедная Зоэ! Она крутилась между кухней и спальней как волчок!

Лейтон закончил работу и, отступив на пару шагов, внимательно осмотрел своего подопытного кролика. Тот казался вполне довольным жизнью и в меру энергичным, однако его светлость задумчиво покачал головой.

— Не знаю, стоит ли торопиться с очередным экспериментом, Ричард. Каюсь, по моей вине вы перенесли сильный стресс, и, хотя медицинских противопоказаний нет, я не представляю, как эта перегрузка отразится на процессе перехода… — Он тяжело вздохнул, утратив вдруг всю свою недавнюю жизнерадостность. — Меня так соблазняла мысль снабдить вас каким-нибудь защитным средством… Этот силовой экран…

— Забудьте о нем, сэр, — Блейд внезапно ухмыльнулся. Лучше поколдуйте над компьютером, чтобы он отправил меня туда, где подобные вещи просто не нужны. Теплый климат, мраморные дворцы, красивые женщины… Что-нибудь вроде этого.

— Вы говорили либо о рае, либо о Калифорнии, — теперь Лейтон тоже улыбался.

— Ну, Калифорния… — протянул Блейд. — Там все так безумно дорого! Нет, пожалуйста, в рай — в бесплатный рай… или с необходимыми командировочными.

Лейтон сунул руку в карман брюк и побренчал мелочью.

— Чем желаете получить? Золотом или серебром?

— Пожалуй, серебром. Золото оставим до того времени, когда я выйду в генералы.

Они улыбнулись друг другу как два заговорщика, скрывая охватившее обоих возбуждение. Все было готово, через миг один из них отправится в неведомый мир, где вселенская лотерея выбросит ему черный или белый билет, другой будет ждать и считать дни, склоняясь над подмигивающим разноцветными огоньками пультом.

— Ну, Ричард… — его светлость положил руку на рубильник. — Желаю вам всего, что вы тут нафантазировали… Солнышко, дворцы, женщины…

— И никаких мексиканских кактусов?

— Никаких, клянусь вам!

— Тогда я готов.

Рубильник пошел вниз, и Блейд, сжавшийся в ожидании боли, вдруг понял, что колпак коммуникатора, огромный и тяжелый, как Эверест, валится прямо ему на голову. В следующий миг колпак расплющил его, и Ричард Блейд перестал существовать.

Первым его ощущением был грохот. Громоподобный рев, который бил в череп так, словно над ухом у него гремели сотни отбойных молотков, вгрызающихся в неподатливый камень. Постепенно этот жуткий рев становился все тише и тише, словно источник его удалялся куда-то, оставив измученного человека в покое. Вскоре Блейд слышал только мощный отдаленный гул, превратившийся затем в мерное и успокоительное рокотание; казалось, что громовую симфонию отбойных молотков сменила негромкая соната гудящего пчелиного улья.