После 1896 года спадает струя символического направления в поэзии; «символизм» входит в узкое русло словопрений о свободном стихе и словесной инструментовке; Реми де Гурмон дает свою книгу «Esthétique de la langue française» и подготовляет «Le Problème du Style»[925]; Ренэ Гиль защищает свое «Traité du Verbe»[926]; направление символической поэзии, обосновываемое как «инструментализм»[927], встречает ряд реакционных нападок; на смену якобы умирающему «символизму» одно время выдвигают беспочвенный натюризм С. Жоржа Буэлье[928], чествуют демонстративно Катюля Мендеса[929] и наконец на конгрессе поэтов в 1901 году раздаются нападки на «символистов» и на защищаемый символистами «свободный стих»[930]. Все это — следствие неумения французских символистов углубить «символизм» как миросозерцание: «символизм» возникал во Франции как заря новой культуры и мысли; и был сужен позднейшими теоретиками до школы, сосредоточившей все внимание на проблеме стиля и словесной инструментовки. «Символисты» разработали впервые во Франции свободный стих; начатки его встречают нас еще у Тристана Корбьера[*][932], продолжаются у Марии Крысинской[933] и Жюля Лафорга[934]; Густав Кан впоследствии присвояет его себе и касается его в предисловии к своей книге[*][936]; защищает его Ренэ Гиль; у Вьеле-Гриффина и Эмиля Верхарна мы видим расцвет его; в 1903 году образуется малоинтересная школа поэзии (так называемый «интегрализм»), выдвигающая Сюлли Прюдома[937]. Вторая волна французского символизма в борьбе с реакцией и нео-парнассизмом поднимает знамя «научной поэзии» и «гуманизма»; грани «искусства для искусства» признаются ею ограниченными; символизм в ней отмежевывается от «эстетизма»; «эстетизмом» он не был ни у Маллармэ, ни у Верлэна; философское обоснование символизма встречает нас у Танкреда де Визана[938]; Роберт Рандо и Садиа Леви примыкают к этой волне[939]; к ней присоединяется и Шарль ван Лерберг (1904 г.). Но уже к 1905 году, несмотря на расцвет поэтической мощи Верхарна, связавшего свою музу с социальной проблемой, движение «символизма» во Франции, как школы искусства, подорвано. Биения новой жизни в нем нет; грустные ноты раздаются по этому поводу у критиков и обозревателей французской поэзии (у Ренэ Гиля, Реми де Гурмона, Рашильд, Шарля Мориса)[940]. Морис Матерлинк заявляет прямо в 1905 году: «Парнассцы и символисты — не более, как отпрыски романтизма…»[941][942] Следующие годы приносят ценные достижения вроде «La Multiple Splendeur» Эмиля Верхарна или «Plus loin» Вьеле-Гриффина[943]; появляются новые имена на горизонте французской поэзии вроде Александра Мерсеро[*], Шарля Вильдрака[*], Дюамеля, Ренэ Арко[946], Тео Варлэ, Жува, Шарпантье[947]; выдвигается Танкред де Визан; но — характерно, что лозунги выступающей молодежи вплетают в лозунги «чистого символизма» всё новые и новые ноты.
Дюамель — поэт метафорических и научных устремлений человека[948]; Жув проповедует опять-таки слияние художественного творчества с поэзией; Шарпантье проповедует победу над эготизмом и замкнутой индивидуальностью человеческой[949]; ноты «научной поэзии» как бы с одной стороны отклоняют русло символизма к нео-рационализму. В тенденции Ренэ Гиля мы видим явную подмену поэзии ей чуждыми принципами[950]. Письма Андрея Белого к К. Н. Петровской В своих «Воспоминаниях» Н. И. Петровская сообщает: «А. Белый писал мне длинные письма (часто, как потом убедилась, отрывки из готовящихся к печати статей). К сожалению, ни одного я не сохранила. После нашего разрыва, весной 1905 года, мы с В. Брюсовым привязали к этим письмам камень и торжественно их погрузили на дно Саймы. Так хотел В. Брюсов»[951]. Такая участь постигла, однако, не все письма Андрея Белого к Петровской: несколько из них уцелело (в основном те, которые по каким-то причинам отложились в архиве Белого — т. е. либо не были отосланы, либо возвращены автору). Даже это, относительно незначительное, их количество позволяет непосредственно ощутить — хотя бы и мимолетным прикосновением — субстанцию той «мистериальной» любви, представление о которой составляется, как правило, по ретроспективным свидетельствам Белого и Петровской (естественно, в своих мемуарных признаниях — намеренно или невольно — ретуширующих пережитую реальность) и по ее художественному преломлению в романе Брюсова «Огненный Ангел»[952]. Весь текст одного из писем Петровской к Андрею Белому (с датировкой: 28 января — вероятно, 1904 г.) представляет собой цитату из стихотворения Фета «Alter ego»: У любви есть слова, — те слова не умрут; Нас с тобой ожидает особенный суд… [953] «Особенный суд» предрекался в связи с совершенно особенным характером взаимоотношений, их связавших. Во второй половине января 1904 г. эти взаимоотношения приобрели «романический» характер, но вырастали они из чаяний мистического союза, из попыток осуществить «трапезу душ», которую Белый не мыслил совместимой с «земным», телесным соединением. Познакомился он с Петровской (женой С. А. Соколова, основателя символистского издательства «Гриф») в марте 1903 г., душевно сблизился с нею осенью того же года. «…Моя дружба, крепнущая, с Н. И. Петровской, которой внушаю мысли о пути и эзотерике», — вспоминает Белый об октябре 1903 г.; в записях же о декабре, констатируя укрепление этих отношений, он признается: «Испуг перед Н. И. Петровской, в которой замечаю „эротизм“»[954]. Андрей Белый, прорицавший о сокровенных жизненных таинствах, возглавлявший мистический кружок «аргонавтов», тогда казался Петровской «теургом, осиянным свыше», — и много лет спустя она признавала, что обязана ему открытием неизведанных глубин реальности: «А. Белый научил меня „прозревать“ за явлениями косного земного мира»[955]. Вместе с тем влечение к эзотерическим сферам, которые приоткрывались в общении с Белым, сочеталось у Петровской с вполне земным чувством, которое она подавить в себе не могла и не стремилась. Посвященный Андрею Белому ее рассказ «Последняя ночь» (впервые опубликованный в 1904 г. в «Альманахе „Гриф“») констатирует непримиримое противоречие между запредельным, «голубым» «зовом бесконечной любви», мечты, тайны и дисгармоничным, «красным» «воем, свистом невидимых вихрей», символизирующих стихию эротики, «земных» страстей[956]. В рассказе (датированном октябрем 1903 г. — временем сближения Белого и Петровской в «мистериальных» упованиях) торжествует порыв к идеальному, к «светозарному белоогненному лику» — т. е. уже почти буквально к «огненному ангелу», являющемуся Ренате из брюсовского романа; в действительности же, возобладал соблазн «невидимых вихрей» любви «посюсторонней». Белый стремился перевести эти отношения в регистр чисто духовного союза; Петровская — натура мятущаяся, эмоционально безудержная и внутренне противоречивая — надеялась обрести в них всю полноту жизненных переживаний, сочетать откровения молитвы с откровениями плотской страсти. Она ждала от пророчествующего кормчего «аргонавтов» живого, цельного и яркого чувства, Белый же предпочитал в общении с нею ускользать в теоретические отвлеченности (свидетельством чего служит его письмо к ней от 21 июня 1904 г., представляющее собой своего рода небольшой трактат на тему о спиритизме: доверие Петровской к этой «практической» дисциплине, обеспечивающей контакт с потусторонним миром, и неприятие ее Белым вполне согласуются с содержанием образов персонажей «Огненного Ангела» — Ренаты, общающейся с «демонами», и графа Генриха — вдохновенного мистика, чуждого магии). вернуться Книги Реми де Гурмона «Эстетика французского языка» (1899) и «Проблема стиля» (1902). вернуться «Трактат о слове» (1886) Р. Гиля, вышедший с предисловием Малларме. Ср. подготовительные заметки Белого: «„Traité du Verbe“ — теор<етическая> книга. 1) Поэзия должна стоять на высоте научн<ого> мироп<онимания>. 2) В поэзии научно должны быть обоснованы законы ритмики. 3) Значение символа» (Л. 6). вернуться Имеется в виду «инструментально-эволютивный метод» Р. Гиля. Его теория словесной инструментовки исходит из утверждения, что «высшие формы поэтической мысли могут быть жизненны и выразительны, только поскольку они сохраняют и в то же время воспроизводят вибрации ассоциативных и сменяющихся чувств, обращая их в феномены сознания». Основная мысль «новой научной эстетики» Гиля заключается в том, что необходимо «обосновать технику своего творчества философии, и именно на принципах „эволютивной философии“, которую он опирал на научную теорию трансформизма, связывая учение о „Словесной Инструментовке“ с работами Кратценштейна и Гельмгольца над гармоническими в музыке» (Ghil René. Письма о французской поэзии. Вступительные страницы // Весы. 1904. № 2. С. 33, 36). Тезисы этих положений зафиксированы в подготовительных заметках Белого (Л. 6). вернуться Ср. подготовительные заметки: «в 1897 <г.> чахлое направление „натюризма“ (С. Жорж Буэлье) — непоср<едственное> чувство» (Л. 6 об.). «Натюризм» (naturisme) — эстетическая программа группы поэтов 1890-х гг., издававших журнал «Revue naturiste» (1898), ее лидер — Сен-Жорж де Буэлье (Saint-Georges de Bouhélier, 1876–1947). вернуться Катюль Мендес (Mendès, 1841–1909) — французский поэт, драматург и прозаик. Состоявшемуся в апреле 1897 г. банкету в честь Мендеса — живого воплощения идей «парнасской» поэтической школы — предшествовали аналогичные банкеты в честь символистов (Ж. Мореаса, С. Малларме, П. Верлена, Г. Кана). Р. Гиль заключает в связи с этим в «Письмах о французской поэзии»: «… разве не странно было, что в такое время вокруг вождя „Парнаса“ торжественно собрались те, которые хотели быть отрицанием „парнасцев“, решительным, страстным, безвозвратным <…>?» (Весы. 1904. № 3. С. 20). вернуться Ср. подготовительную заметку: «Реакционный символизму конгресс поэтов — 1901 (председатель Леон Дьеркс)» (Л. 6 об.); далее Белый перечисляет участников конгресса, отмечая преобладание поэтов «парнасской» школы и нефранцузского происхождения. Сведения Белого о работе Конгресса определенно восходят к статье Р. Гиля (из цикла «Письма о французской поэзии») «Конгресс поэтов 1901 года. (Из современных ретроградных теорий)» (Весы. 1904. № 3. С. 19–32). вернуться «Les amours jaunes» (Примечание Белого). вернуться Тристан Корбьер (Corbière, 1845–1875) — французский поэт, автор единственного сборника стихов «Желтая любовь» («Amours jaunes», 1873), один из так наз. «проклятых поэтов». вернуться Мария Крысинска (Krysinska, 1864–1908) — французская поэтесса (польского происхождения). В рецензии на ее книгу стихов «Intermèdes. Nouveaux rythmes pittoresques» (1904) P. Гиль писал: «Стихам Марии Крысинской, несомненно занимающей самостоятельное место в ряду поэтов „символической“ школы, предпослано предисловие, в котором она <…> доказывает еще раз, на основании документов и точных дат, что создание „свободного стиха“, vers libre, принадлежит не Гюставу Кану, а ей. Доказательства г-жи Крысинской достаточно убедительны» (Весы. 1904. № 6. С. 49). В «Весах» был перепечатан также из «Mercure de France» отзыв о книге Крысинской «La Force du Désir» (1905. № 6. С. 72). Белый указал обе эти книги в своих подготовительных заметках (Л. 1 об., 4 об.). вернуться Жюль Лафорг (Laforgue, 1860–1887) — французский поэт-символист. вернуться «Premiers Poèmes» (Примечание Белого). вернуться В предисловии к сборнику «Первые поэмы» («Premiers poèmes», 1897) Г. Кан (одним из первых широко использовавший верлибр) сформулировал свои эстетические идеи и, в частности, дал свое обоснование свободного стиха, указав в «Письмах о французской поэзии» на более ранние опыты Лафорга (Весы. 1904. № 3. С. 20) и Крысинской (Весы. 1909. № 10/11. С. 172). вернуться Ср. подготовительные заметки Белого: «„французская школа“ малоинтересная (Лакюзон, Эрнест Шарль) „интегрализм“ (направление, не имеющее самостоятельности). Фр<анцузская> школа воздвигала Сюлли Прюдома и Эмиля Фаге (писал стихи, критик, проф<ессор> истор<ии> литературы)» (Л. 7). «Французской школе» и теории «интегрализма» (Адольф Лакюзон, Адольф Бошо, Себастьен Леконт) Р. Гиль посвятил третье из «Писем о французской поэзии», подчеркнув зависимость «интегрализма» от своей теории «словесной инструментовки», а также отметив: «„Французская школа“ постоянно ставила себя под защиту Эмиля Фаге и Сюлли Прюдома, — и г. Лакюзон не преминул прикрыться именем этого последнего, который, так же как и Фаге, ничего не возразил против такого пользования его авторитетом» (Весы. 1904. № 6. С. 26–27). вернуться Танкред дё Визан (Tancrède de Visan, 1878–1945) — французский поэт, прозаик, критик. На его книгу «Paysages Introspectifs» (1904) откликнулся рецензией Вяч. Иванов, приветствовавший «поэта-философа» и сочувственно отозвавшийся о теоретическом введении к книге — «Опыте о символизме» (Весы. 1904. № 10. С. 63–65). Танкреду де Визану полностью посвятил одно из «Писем о французской поэзии» Р. Гиль, подробно изложив «Опыт о символизме» и «художественное мировоззрение» его автора (Весы. 1905. № 3. С. 48–54). вернуться О поэтах, группировавшихся вокруг журнала «La Grande France», и в частности о стихах и прозе Робера Рандо (Randau, 1873-?) и Садиа Леви (Lévy, 1876–1951), посвященных алжирской тематике, Р. Гиль сочувственно рассказывал в четвертом из «Писем о французской поэзии» (Весы. 1904. № 11. С. 11–18). В «Синтетических заметках о поэтическом творчестве 1904 г.» он же писал: «…в Танкреде де Визане, Жане Ройэре, Садиа Леви, Робере Рандо и Эмиле Дантине <…> нельзя не видеть новой определенной группировки, глубоко характеризующейся своей опорной точкой, которая лежит в научно обоснованной философской теории и исходя из которой эти поэты создают художественную метафизику, дающую простор самым разнообразным дарованиям»; при этом Гиль подчеркивает внимание названных поэтов к его теоретическим работам (Весы. 1904. № 12. С. 51). Ср. подготовительные заметки Белого: «1904 г.: Шарль ван-Лерберг и Танкред-де-Визан (связь с символистами восстанавливается)» (Л. 6 об.). вернуться Рашильд (Rachilde, 1862–1953) — французская писательница, критик. Шарль Морис (Morice, 1861–1919) — французский поэт-символист. В подготовительных заметках Белый приводит суждения перечисленных писателей: «1905 г. Реакция борется с возрождением (Ренэ Гиль). Мнение Реми де Гурмона: „В новом литературном мире гораздо меньше жизни, чем было в старом, несколько лет назад“. <…> Шарль Морис пишет: „В настоящее время действительно нет ничего. Поэты читают Достоевского и Ибсена, некоторые обращаются к изучению Спенсера; слушают голоса с Севера и из глубины народа“. В<ьеле->Гриффин советует вернуться к искусству XIII века. Рашильд: „Наши новые школы в поэзии? Это торговые дома, это социальные соображения, товарищества на паях, биржевая котировка“» (Л. 7 об.). Все эти цитаты заимствованы из статьи Р. Гиля «Французская поэзия в 1905 году» (Весы. 1906. № 5. С. 41–48), в которой анализируются ответы писателей на анкету Жоржа Ле Кардоннеля и Шарля Веллея, напечатанные в их книге «Современная литература» («La littérature contemporaine», 1905). вернуться В книге: Georges Le Cardonnel et Charles Vellay «La Littérature contemporaine. Opinions des écrivains de ce temps». (Примечание Белого). вернуться См.: Le Cardonnel Georges, Vellay Charles. La littérature contemporaine (1905). Opinions des écrivains de ce temps. Paris, 1905. P. 278. Ответ Метерлинка изложен в статье Р. Гиля (Весы. 1906. № 5. С. 46). вернуться Книги стихов «Многообразное сиянье» («La multiple splendeur», 1906) Э. Верхарна и «Дальше» («Plus loin», 1906) Ф. Вьеле-Гриффена. Р. Гиль охарактеризовал книгу Вьеле-Гриффена как лучшую, самую значительную в его творчестве (Весы. 1906. № 8. С. 59–62); он же в «Письмах о французской поэзии» упомянул ее и книгу Верхарна как «два замечательных сборника стихов, неожиданно появившихся среди бессильных и бесчестных изделий поэтов „романтического“ или „нео-эллинского“ возрождения <…>» (Весы. 1907. № 1. С. 81). вернуться Его книги «Thuribulums affaissés» или «Paroles devant la vie» (Примечание Белого). вернуться «Poèmes» или «Images et Mirages» (Примечание Белого). вернуться Участники поэтической группы «Аббатство» («L’Abbaye»), основанной в 1906 г., — Жан Рене Аркос (Arcos, 1881–1959), Жорж Дюамель (Duhamel, 1884–1966), Шарль Вильдрак (Vildrac, 1882–1971) — впоследствии также известные прозаики, Александр Мерсеро (Mercereau, 1884–1945), печатавшийся также под псевдонимом Эсмер-Вальдор (Eshmer-Valdor). С членами «Аббатства» был лично знаком и состоял в переписке (с Мерсеро и Аркосом) Брюсов, советовавший Белому встретиться с ними во время своего пребывания в Париже (см.: Литературное наследство. Т. 85. Валерий Брюсов. С. 402, 582, 585); Аркос и Эсмер-Вальдор публиковали свои корреспонденции в «Весах». О книге Эсмер-Валыюра «Les Thuribulums affaissés» (1906), «Поэмах» («Poèmes», 1905) и «Образах и видениях» («Images et mirages», 1907) Вильдрака в «Весах» писал Р. Гиль, давший высокую оценку этим стихотворным сборникам (1906. № 5. С. 66–68; 1907. № 1. С. 84–85; 1908. № 3. С. 112–118). О пребывании Мерсеро в Москве (по контракту с редакцией журнала «Золотое Руно») см.: Богомолов Н. А. Символистская Москва глазами французского поэта // Наше наследие. 2004. № 70. С. 108–116. вернуться Тео (Теодор) Варле (Varlet, 1878–1938) — поэт, прозаик, критик. Пьер Жан Жув (Jouve, 1887–1976) — поэт, романист. В статье «Французская поэзия в 1907 году. Возрастающие надежды на новое поэтическое движение» (Весы. 1908. № 1. С. 111–117) Р. Гиль охарактеризовал творчество этих начинающих поэтов — участников провинциальной антологии «Les Bandeaux d’Or» (Лилль, Арра). Ср. заметку Белого: «…на севере появляется антология „Les Bandeaux d’Or“» (Тео Варлэ, Поль Кастио, Жув) (Л. 8 об.). Гиль особо остановился на первых творческих опытах Джона Шарпантье (John L. Charpentier, 1880–1949), отметив, что он «может занять видное место в нашей литературе». вернуться Белый основывается на предисловии Дюамеля к своему сборнику стихов «О легендах, о сражениях» («Des Légendes, des Batailles», 1907), цитируемом в «Письмах о французской поэзии» Р. Гиля (Весы. 1907. № 1. С. 85). Ср. предварительные заметки: «Манифест Дюамеля: „Сущностью поэзии должна быть страстная метафизика Человека и Вселенной в их отношениях, определенных Наукой, а поэт должен стать певцом Науки“. То же у Рене Арко» (Л. 8 об.). вернуться Эти сведения восходят к статье Р. Гиля «Французская поэзия в 1907 году» (Весы. 1908. № 1. С. 116–117). Ср. предварительные заметки Белого: «Charpentier— поэт, близок к „научникам“; пишет и заметки <…> „Образы и ритмы — вот средства поэту, чтобы выразить свою индивидуальность, но содержание его вдохновения не должно быть индивидуальным“» (слова Шарпантье) (Л. 8 об.). вернуться На этом текст обрывается. Сохранился еще рукописный отрывок Белого, относящийся к этому замыслу: «…„нутро“ символизма взревает в неистовствах бескрайнего футуризма; а „абстрагизм“ становится мертвенным методом никому не нужной науки; так в „научной поэзии“ и в футуризме видим мы разломы „символической школы“ поэзии, если она не желает разорвать свои рамки; и выйти из мертвой культуры, обставшей ее». вернуться «Жизнь и смерть Нины Петровской» / Публикация Э. Гарэтто // Минувшее. Исторический альманах. Paris, 1989. Вып. 8. С. 36. Во вступительном очерке Э. Гарэтто к этой публикации содержатся основные биографические сведения о Н. И. Петровской. вернуться Об отражении взаимоотношений между Белым, Петровской и Брюсовым в сюжетных коллизиях, выстраивающихся между героями «Огненного Ангела» (соответственно — графом Генрихом, Ренатой и Рупрехтом), см.: Гречишкин С. С., Лавров А. В. Биографические источники романа Брюсова «Огненный Ангел» // Ново-Басманная, 19. М., 1990. С. 530–589; Гречишкин С. С., Лавров А. В. Символисты вблизи: Статьи и публикации. СПб., 2004. С. 6–62. См. также: Минц З. Г. Граф Генрих фон Оттергейм и «московский ренессанс». Символист Андрей Белый в «Огненном Ангеле» В. Брюсова // Андрей Белый. Проблемы творчества: Статьи. Воспоминания. Публикации. М., 1988. С. 215–240; Валерий Брюсов — Нина Петровская. Переписка. 1904–1913 / Вступительные статьи, подготовка текста и комментарии Н. А. Богомолова и А. В. Лаврова. М., 2004. вернуться РГБ. Ф. 25. Карт. 21. Ед. хр. 17. Далее письма Петровской к Белому цитируются по этому источнику. вернуться Белый Андрей. Ракурс к Дневнику // РГАЛИ. Ф. 53. Оп. 1. Ед. хр. 100. Л. 19 об. — 20, 20 об. Подробнее о взаимоотношениях Белого и Петровской см.: Ново-Басманная, 19. С. 546–545. вернуться Минувшее. Исторический альманах. Вып. 8. С. 40, 37. вернуться См.: «Юлия, или Встречи под Новодевичьим». Московская романтическая повесть конца XIX — начала XX века. М., 1990. С. 218–221. |
