За окном плясали снежинки. Сизые башни туч загромоздили небеса, и только что взошедшее солнце пряталось за ними, как за ширмой. В низких облаках мерещились огромные крылатые тени, стремительные и беспощадные. Они появлялись и исчезали, словно призраки.

Родомист отвел взгляд от окна, тяжело вздохнул. Ему, магу, осененному пламенем Дара, чудится всякая ерунда! Узнай кто из собратьев по ремеслу – не избежать насмешек. Хотя мерещится не просто так – еще день-два промедления, и серые тени в облаках обретут реальность, обрушатся огнедышащими смерчами.

Вещи собраны, и давно пора уходить. Но что-то еще удерживает мага в башне, высящейся над столицей маленького княжества. Невидимые цепи воспоминаний и нерешительности держат крепче металлических.

Родомист завозился в кресле, обуреваемый тяжкими думами. Какой день мысли ходят по кругу – что делать ему, одному из магов народа людей, когда идет к завершению год Сокола, а вместе с ним и Цикл Воды? Что делать в момент, когда не собрать Совет магов и не выбрать должным порядком людей для похода? Людей, которые смогут добраться до Храма Судьбы и пережить Последнюю ночь.

Кряхтя, он выбрался из кресла, подошел к двери и распахнул ее.

– Леслав! – Крик отдался от стен, улетел вниз по винтовой лестнице.

– Я здесь. – Высокий юноша переступил порог.

– Мы выходим. У тебя все готово?

– Да, учитель. Вещи собраны, слуги распущены по домам. – В голубых глазах видна улыбка. Для него, ученика мага, сегодня начинается приключение. Он не знает, что на самом деле учитель бросает его прямо в огонь. Но и оставить юношу здесь нельзя. Попади в руки врагов ученик, и они сделают с учителем все, что захотят. В отношении магов фраза «ученик – продолжение учителя» – вовсе не красивый оборот речи.

– Вперед! – Маг повесил мешок на плечи, вслед за учеником спустился к выходу. Ключ противно проскрежетал в замке, закрывая дверь, что не запиралась, наверное, лет десять. Ох, не подходит день Осла для путешествий, но отступать поздно. Леслав побежал со всех ног к крайнему от башни дому. Там живет Яромир, старший из слуг. Он и получит ключ на хранение.

Маг не спеша направился к северным воротам города. Снег захрустел под ногами, шустрые снежинки принялись залетать под капюшон полушубка, чтобы, растаяв, заплатить за любопытство.

По дороге Родомист не встретил никого. Время раннее, да и зима. Для горожан день еще не начался. Для тех, кто желает скрыться, это только на руку. Когда показались массивные, обитые железными полосами створки, услышал за спиной топот, шум сбитого дыхания.

– Вот и я, учитель! – воскликнул Леслав.

– Отлично, – кивнул маг.

Калитка сбоку от основных ворот всегда откроется по его слову. Вот и сейчас стражник, хоть и выпучил спросонья глаза, почтительно поклонился. Заскрипел вынимаемый засов, открылась уходящая на север дорога, и городская стена осталась позади.

Начинающийся от этих ворот тракт ведет в края, где долгие годы продолжается война с Длиннорукими. Хотя войной назвать то, что происходит на севере, сложно: набеги, малые сражения, стычки. Но и там гибнет не меньше воинов, чем в крупных битвах, случающихся раз в десятилетие.

Едва городские башни скрылись за лесом, маг сбросил мешок. Леслав распахнул рот от удивления, когда учитель, свернув с дороги и проваливаясь по пояс в снег, пошел к кустам. Раздраженно прошелестел разгребаемый снег, и в руках Родомиста оказались две пары снегоступов.

Припрятал их тут почти месяц назад, когда только задумал бегство.

– Мы на них пойдем? – В распахнутый рот Леслава при желании свободно пролетела бы крупная ворона.

– Нет, полетим, – ухмыльнулся маг. – Надевай.

Давненько не приходилось Леславу ходить на снегоступах. С того времени, как он попал в обучение, а тому скоро будет пять лет. В конце года Лисицы неразговорчивый маг забрал мальчишку из отчего дома. «Дар», – сказал он тогда, и склонились перед колдуном жители небольшой деревни. Никто не посмел возражать. Пять лет – долгий срок, и за него ученик ни разу не видел, чтобы наставник ходил на снегоступах, и не знал, что он делает это столь ловко.

Сейчас Родомист шагал чуть впереди: полушубок расстегнут, мешок на спине, словно приклеенный, и только поспевай за ним. В зимнем лесу тихо, лишь иногда разнесется цокот клеста или шорох опадающего снега. Напоенный хвоей воздух приятно холодит горло. Большие деревья стоят, держа на могучих ветвях целые облака снега. Стукнешь по стволу, и рухнет такое облако за шиворот. Деревья поменьше и кусты тонут в сугробах. Если бы не снегоступы, люди тоже провалились бы, да не по пояс, а глубже.

Как Леслав ни глазел по сторонам, все же заметил, что учитель то и дело смотрит на небо. Но спросить, в чем дело, не успел. Наставник вдруг насторожился, рявкнул свирепо:

– Застынь! – и замер, превратился в статую под ветвями могучей сосны. Юноше почудилось, что среди туч мелькнула огромная тень, но исчезла так быстро, что не успел рассмотреть. Что-то глухо пророкотало в вышине, багровый отблеск лег на облака. Гроза? Но откуда гроза зимой?

После необычного случая двинулись еще быстрее, так что пар повалил из-под полушубков. Перешли пару небольших речек. Перед тем как вступить на лед, учитель каждый раз долго вглядывался в небеса.

Шли без остановок, маг молчал, но когда солнце, бледное пятно среди туч, достигло зенита, юноша не выдержал:

– Куда мы идем, учитель?

– На Болотные Выселки, – не снижая шага, ответил Родомист. Дыхание его, несмотря на пройденные версты, не сбилось.

– Это где? А далеко еще? – не отставал Леслав. Жутко интересно, зачем в такой спешке покинули обжитую башню и ринулись в чащу.

– Идти до Выселок еще долго. Особенно если будешь болтать. Устал? – неожиданно сменил тему наставник.

– Нет. Конечно, нет, – гордо ответил юноша, хотя мешок натер спину, а дыхание вырывалось такое горячее, что, того гляди, начнет таять снег.

– Ясно, – усмехнулся маг и остановился. – Небольшой привал. Запахнись, а то простудишься.

Леслав неохотно подчинился. Некоторое время потратил на то, чтобы отдышаться, и тут же понял, что зверски голоден. Но не успел Леслав дожевать вытащенный из мешка хлеб с салом, как учитель прервал трапезу:

– Пошли, обжора.

– Уже? – Юноша вздохнул так, что разжалобил бы закоренелого злодея, но на мага вздох никак не подействовал.

– Уже-уже. Нам еще больше пятнадцати верст идти. Или ты хочешь в лесу заночевать?

– Нет, не хочу, – поспешно ответил Леслав и сунул остатки еды в рот. Лямки снова впились в плечи, путники зашагали дальше.

Лес тянулся, огромный, холодный и мертвый. Шли по ельникам, темным и мрачным, словно пещеры, по березнякам, таким светлым, что казалось, там светится сам воздух. По редколесью учитель гнал безжалостно, едва не тащил за собой.

После очередной пробежки, когда Леслав чуть не свалился, он обратил внимание на то, что небо потемнело, невидимое за тучами солнце скатилось к горизонту. Не успел удивиться, что день так быстро закончился, как деревья надвинулись исполинскими белыми призраками, между стволами сгустился мрак.

Силы начали иссякать. Мысли из головы исчезли, стало не важно, куда и зачем ставить ноги. Мир для Леслава сжался до фигуры наставника впереди, белесых силуэтов по бокам и одной мысли: «Когда все это закончится?» Откуда-то справа, из-за прошитого снегом лесного занавеса, донесся едва слышный собачий лай. Юноша встрепенулся:

– Мы пришли, учитель?

– Нет, еще нет, – с усталым вздохом ответствовал маг.

И они пошли дальше, сквозь темный лес и начавшийся снегопад. Сначала снежинки падали мелкие, словно песчинки. Потом вьюга усилилась и повалили огромные хлопья. Стало похоже, что кто-то сердитый рвет на небе белые ткани и швыряет обрывки вниз, на землю.