Ольга с Юлией Карловной быстро рассказали, что знали про клуб.

– Женщин там нет, не беспокойтесь, – сказала Ольга. – Ваш уже танцевал?

Дама кивнула и добавили, что она при виде этого зрелища, достойного арены цирка, не пришла к выводу, что ее супруг сможет защитить и прокормить самку и потомство.

– Женщина должна прийти к такому выводу после того, как посмотрит на танцующего мужчину? – уточнила Ольга.

– Так сексолог сказал.

– Но вообще-то они все вызывают разные ощущения, – заметила Юлия Карловна, кивая на очередного танцора, двигающего бедрами а-ля Майкл Джексон.

– А наши все где? – спросила Ольга.

– Предпочли футбол. А я решила выйти и посмотреть все действо. Забавно. И американец счастлив. Россия оправдала его надежды.

Женщины посмотрели на Джеймса. Тот только разве что слюни не пускал от счастья. Будет что рассказать потомкам о поездке в дикую Россию, где граждане на улицах пляшут с медведями под музыку русских народных инструментов.

– Какие-нибудь новости есть? – спросила Ольга у Юлии Карловны.

– Да вроде пока больше ничего не случилось. Никого не нашли, никакие комиссии не приезжали.

– Леонид Саркисович подвал обследовал? Там, наверное, стены пробить можно только отбойным молотком…

– Понятия не имею, – удивленно посмотрела на Ольгу Юлия Карловна. – Но ведь не воет же больше…

– Мало ли что сейчас не воет, но что-то же там случилось! И вообще я не знаю, какой у нас подвал. Его периметр может соответствовать периметру дома, может быть меньше, а может и больше. И не понимаю, для чего предназначался пустой каменный мешок, в котором трупы обнаружили. Но он – в углу. Должен быть большой подвал! Его не могло не быть!

Юлия Карловна посмотрела на видневшийся за родным дом. Тот практически прилегал к их с Ольгой дому. Подвал вообще мог быть общим. Или мог иметься какой-то переход. В старых домах Петербурга встречаются общие чердаки и переходы между ними, которые заделывали новые жильцы, стараясь таким образом уберечься от воров и кладоискателей, за один выход исследовавших по несколько домов. Насчет подвалов ни Ольга, ни Юлия Карловна не знали. Но вполне можно было предположить наличие переходов.

– Выло и стучало под тротуаром и проезжей частью, – вспомнила Ольга. – Из-под того дома ничего не слышалось.

– Так и из-под нашего ничего не слышалось, – заметила Юлия Карловна и посмотрела на другую сторону улицы. – Я сомневаюсь, что у нас тут под тротуаром пролегает подземный ход. Трубы – да. Но я не знаю, можно ли до них добраться из нашего подвала или нельзя.

Тем временем конкурс подошел к концу. Перед толпой собравшихся зрителей и конкурсантов, которые вышли на улицу в верхней одежде, выступил американец и назвал того, чье выступление ему понравилось больше всего. Зрители из простых жителей района его поддержали. Танцор раскланялся, после чего Леонид Саркисович предложил всем членам клуба и американцу пройти в здание и отметить проведение интересного мероприятия, а остальным расходиться.

Ольга с Юлией Карловной отправились домой.

На кухне смотрели футбол. Во время короткой паузы между двумя матчами выслушали рассказ Ольги и Юлии Карловны о конкурсе. Те не углублялись в детали.

– Интересно, зачем Леониду Саркисовичу американец? – задумчиво произнес Вася.

– Он ему не нужен, – ответил Игорь Петрович. – Он просто ухватился за идею. Они же то с животными приезжают, то медведей плюшевых вспарывают. Может, у них каждый день какие-то конкурсы проводятся. Мы же не знаем.

– Вот бездельники, – покачала головой Екатерина Афанасьевна. – И развратничают еще, наверное. Как же без разврата-то? Все богатые мужики – развратники.

– Нет, с бабами они в других местах, – покачал головой Вася. – Тут у них свои мужские развлечения.

– Это пляски-то с медведем – мужское развлечение?! – взвилась Екатерина Афанасьевна.

– Вы, вероятно, никогда не читали рекламные буклеты и рекламу на сайтах, предназначенных для собирающихся в Россию иностранцев, – заметил Ганс.

Игорь Петрович хмыкнул.

– Там пишут, что у нас все пляшут с медведями? – с улыбкой спросила Ольга.

– Американец же откуда-то это взял, – напомнила Юлия Карловна.

– Про медведей я не читал, – спокойно продолжал Ганс, – но чуши написано очень много.

Ганс назвал одну сетевую пятизвездочную гостиницу, теперь представленную и в Санкт-Петербурге, и предложил жильцам коммуналки всем вместе посмотреть ее сайт на английском языке, как раз предназначенный для собирающихся в Россию иностранцев.

– Кто в состоянии прочитать на английском? – Игорь Петрович обвел взглядом соседей.

– Я могу, – сказал Вася и тут же добавил: – Если текст несложный.

– Ну, я что-то помню… – задумчиво произнес Святослав.

Его мать, учительница немецкого языка, хмыкнула.

– Я вам переведу, – сказал Ганс. – Конечно, английский у меня на уровне разговорного, но там нет никаких заковыристых оборотов.

Ганс принес свой ноутбук и открыл сайт, о котором шла речь. Жильцы коммуналки с большим удивлением узнали, что большевики, оказывается, разграбили Зимний дворец, в 1703 году атаковали шведы, а не русские, как было на самом деле, мост Александра Невского почему-то стал самым длинным в Петербурге, а сам город – самым северным городом в мире!

– Человек, который это писал, мог хотя бы на карту посмотреть? – спросила пораженная содержанием текста Юлия Карловна.

Ганс пожал плечами и продолжил ознакомление жильцов коммуналки с содержанием сайта пятизвездочной (!) гостиницы.

Откуда-то в Санкт-Петербурге появился Николаевский дворец, которого у нас отродясь не было. Но, по словам автора текста, в этом самом Николаевском дворце долго проживал последний русский царь Николай II, а теперь можно посмотреть казацкие пляски.

Водку и икру – обычные русские угощения – предлагалось покупать в магазине «Елисеевский», который давно закрыт, шопингом заниматься на Невском проспекте (где безумные цены, но про это – ни слова) и почему-то на Большом проспекте Васильевского острова. Перед спуском в метро рекомендовалось выучить русский алфавит, потому что все надписи – только на кириллице, хотя они уже давно продублированы на английском.

– Ну и что делать иностранцу, который прочитает подобный текст? – Ганс обвел взглядом своих русских соседей. – Да, тут про пляшущих медведей и дерущихся с ними русских ничего нет, только про казацкие пляски в несуществующем Николаевском дворце, но это же не единственный сайт! А брошюры, рекламные проспекты, просто книги, наконец! Вы знаете, какому количеству своих соотечественников я объяснял, что их представления о России не соответствуют действительности? Я даже не имею в виду политическую пропаганду! И я не понимаю, почему пишется такая чушь.

– А наши куда смотрели? – спросила Ольга. – Пусть этот текст писал иностранец – чтобы было на хорошем английском, но содержание-то могли проверить?

Ганс пожал плечами.

– Надо бы с американцем поговорить – просто ради интереса, – заметил Игорь Петрович. – Чего он еще начитался о нашей стране и нашем городе?

– Делать тебе нечего! Женился бы лучше, – сказала Екатерина Афанасьевна. – Я хочу с детишками понянчиться.

– Я лучше с американцем поговорю, – ответил Игорь Петрович и припал устами к очередной банке пива.

Юлия Карловна спросила остальных жильцов про подвал. Вероятно, хотела погасить в зародыше возможный конфликт. Екатерину Афанасьевну периодически одолевал воспитательный зуд, а те, кого она пыталась воспитывать, яростно сопротивлялись (включая саму Юлию Карловну). Поэтому она и спросила, спускался Леонид Саркисович в подвал или еще нет? И нашел ли он еще один вход?

– Станет он сам спускаться, – хмыкнул Святослав. – Мам, ты чего? Если и спускались, то работяги.

– Хорошо, пусть работяги, – согласилась Юлия Карловна. – Кто-нибудь там был? Не в каменном мешке, а в подвале, где трубы?