Весь следующий день прошел примерно так же.

Несмотря на бурную ночь, Кристина проснулась довольно рано. Все же кровать оказалась недостаточно просторной для двух жарких молодых тел. А каждое, даже невольное прикосновение вновь мгновенно пробуждало их к жизни.

Солнечные лучи, пробившись сквозь неплотно зашторенное окно, легли на ее грудь с одной стороны. С другой стороны на эту же грудь опустилась крепкая мужская ладонь, а вторая устроилась гораздо ниже, ласково поглаживая шелковистые завитки волос и подбираясь к скрытому под ними сокровищу.

Кристина пребывала в полусонном, разнеженном состоянии и была не в силах оказать сопротивление или хотя бы просто сменить позу. Впрочем, последовавшее далее утреннее общение подобного рода оказалось достаточно приятным и даже полезным, успешно заменяя обычные физические упражнения…

Второй раз молодую женщину разбудил аппетитный, щекочущий ноздри аромат свежесваренного кофе, доносящийся из кухни. К нему примешивался пряный запах чего-то вкусного, оказавшегося финской салями и яичницей с ветчиной, помидорами и укропом. С кофе прекрасно сочетались бисквитные пирожные, обильно украшенные завитушками из шоколада и цветной глазури, а также свежая клубника, утопающая во взбитых сливках.

Боже, как удобно, когда рядом с тобой столь хозяйственный и предусмотрительный мужчина! Когда не надо стесняться своего аппетита, а партнер полностью разделяет и поддерживает твои гурманские наклонности! Да и аппетит невольно возрастает, когда видишь, как смакует ниспосланную Господом пищу сотрапезник. Особенно если он совсем тебе не безразличен.

За столом оба сидели в бело-голубых, цветов национально флага, купальных халатах. Кристине достался халат Марии, который оказался ей даже немного великоват. Наверное, финские девушки в основной своей массе крупнее шведских, мысленно резюмировала она свои наблюдения, вспоминая выпускной вечер в колледже и ходовые размеры в салонах и бутиках Миккели.

После завтрака настала очередь «культурной программы». Возвращаться в спальню совсем не хотелось в такую прекрасную, неудержимо взывающую к слиянию с природой погоду. Тем более что сливаться можно не только с природой, но и на природе. Это иногда очень возбуждает своей экзотичностью, смелостью и новизной.

Матти выкатил с помощью своей возлюбленной лодку из сарая, и после быстрого осмотра они спустили ее на воду. Впрочем, семейная ладья Эстросов содержалась в идеальном порядке, поэтому осмотр был скорее просто знакомством шведской гостьи с чудом местного финского кораблестроения.

На озерных водах они пробыли допоздна. Уплыли довольно далеко от дома, причем — по просьбе гостьи — часть пути шли под парусом, а часть на веслах. Кристине захотелось почувствовать себя викингом, бороздящим на своем драккаре безбрежные морские просторы. Когда-то ее предки совершали набеги и на финские берега, заходя глубоко внутрь страны. И на этом озере вполне могли побывать.

Периодически они, как говорят моряки, сушили весла, вставая на якорь. Ловили рыбу, купались, загорали, пили горячий чай из термоса, закусывая взятыми из дома бутербродами. Потом высадились на берег в тенистой березовой роще.

Матти наконец-то исполнил давнее обещание — показал несколько способов разжигания костра, а также «выживания на подножном корму». Короче говоря, приготовил прекрасное ассорти из рыбы, пойманной им же во время плавания. Рыб, что помельче, он запек на палочках, воткнутых по периметру костра, а наиболее представительный экземпляр из весьма солидной добычи — на вертеле. Оставшейся части улова должно было хватить еще как минимум на пару дней, даже с учетом небывало возросшего аппетита.

После прекрасного обеда на лоне природы Кристине пришлось вознаградить знатного кулинара за его усердие и мастерство. Такие же усердие и мастерство он продемонстрировал и во время вознаграждения, впрочем, как и раньше, подтвердив свой универсализм.

Матти, явно гордясь своими поразительными достижениями, вспомнил, что во время войны у летчиков-истребителей было принято рисовать на борту разные значки, отмечая количество сбитых самолетов противника. Ну, например, крестики, пиковые тузы или звездочки. Так почему бы не завести личный победный счет? — предложил он. Мол, пробовал считать, мысленно загибая пальцы на руках. Уже пять загнул. А всего их на руках, как известно, десять. Загибать же пальцы на ногах, даже мысленно, он, увы, не умеет. Значит, впереди тупик. Нужна какая-то другая несложная и наглядная система подсчета.

Кристина тут же предложила использовать для этого знакомый «СААБ». Причем звездочки на капоте или дверце не обязательно рисовать краской, можно просто нацарапать гвоздем или шпилькой. Она даже вызвалась помочь ему в этом сразу же после возвращения из плавания. Пока счет побед не перевалил за первую десятку.

Живо представив эту картину, Матти заскрежетал зубами и тут же заявил, что он конечно же потрясен ее искрометным остроумием, но будет гораздо лучше оставить систему подсчета прежней и немного потрудиться, чтобы довести счет до круглой цифры. Благо пальцы для загибания на руках еще остались, а там видно будет.

Кристина подумала и любезно согласилась. Поэтому к вечеру, до окончания плавания, уже можно было справлять первый юбилей. За время знакомства ровно десять побед и не единого поражения. Ни одного отказа с ее стороны, ни одного фиаско со стороны партнера. Блестящее соотношение, блестящий результат. Правда, с учетом сложных походных условий пришлось заниматься финальными баталиями прямо на борту, держась на всякий случай подальше от берега, чтобы не потрясать излишне основы общественной нравственности.

По такому счастливому поводу решили не возиться дома с ужином, а отметить свои героические свершения в ресторане. Тем более что после активных упражнений с веслами и на импровизированных любовных ложах Кристина настолько устала, что была не в состоянии поднять ни руку, ни сковородку, ни яйцо для омлета… Да и Матти было жалко. Хотя он хорохорился, намекая на скрытые сексуальные резервы и второе дыхание, но все хорошо в меру. Особенно учитывая то, что впереди была еще целая ночь…

Кристина стояла на борту морского парома «Силья-лайна», отплывающего от пристани точно так же, как всего две недели назад. Только пристань была не стокгольмская, а хельсинкская. И на этот раз она была одна, без Матти, который прощально махал ей руками снизу, с причала. Грустно было на это смотреть, очень грустно. Порой глаза застилали слезы, и она вытирала их тыльной стороной ладони. Еще бы, первая разлука в их совместной жизни.

Конечно, Кристина понимала все аргументы Матти, обосновывающие необходимость такого временного расставания. Но у женской психики своя логика. Вот если бы они сейчас стояли рядом, а потом вместе сошли на столь знакомый обоим стокгольмский берег, то тогда бы все выглядело хорошо и правильно. Она была бы счастлива и не лила бы сейчас этих слез.

Матти, естественно, довез ее не только до причала, но и проводил до каюты. Помог дотащить заметно увеличившийся за время пребывания в Финляндии багаж. Положил букет цветов из семейного сада на столик, поскольку вазы под рукой не оказалось. Потом поцеловал на прощание… но поцелуй затянулся. А затем как-то одновременно и спонтанно оба решили, что добровольный носильщик заслужил небольшое дополнительное вознаграждение за свой тяжелый труд. Кристина «вознаграждала» его так старательно и долго, что Матти едва успел сойти на берег. А иначе пришлось бы ему плыть в столицу Швеции зайцем или прыгать с борта в родные воды Финского залива.

Но все это было совсем не то. Во всем происходящем Кристина чувствовала какую-то недосказанность, неопределенность. И легкое разочарование, грозящее вскоре перерасти в сомнения и тревогу. Что это? Нормальная реакция любящего человека на неизбежные в совместной жизни расставания? Или нечто более серьезное? Первый симптом того, что их отношения изначально носили временный характер и рано или поздно должны были прерваться? Как это было с ее прежними увлечениями…